Отщепенец. Книга 4 - Алексей Ермоленков

В трубке послышался смех Касаткина.

— А ты в своем репертуаре НикитАр. Хорошо, сейчас тебе сброшу его номер телефона. Но только учти это секретная линия и часто его беспокоить нельзя.

— Вас понял, жду номер.

Тайвань. Центральное отделение клана Ремесленники.

— Простите, глава, вам звонят, — Поклонившись и вытянув руки с телефоном вперед, сообщил слуга.

— Скажи, я перезвоню позже.

— Простите, господин. Он настаивает и говорит, что времени у него осталось совсем мало.

— Настаивает?! Это кто там такой дерзкий?!

— Виктор Андреевич, НикитАр.

— Не понял, а ему-то что нужно. Ладно, давай трубку.

— Здравствуйте, уважаемый Ичэн, — услышал глава клана Ремесленники голос главного рекрутера Охотников.

— Приветствую вас, Виктор Андреевич. Простите, у меня очень мало времени, давайте вкратце, по какому вопросу звоните?

— Да тут ко мне летят три сверхзвуковых самолета. Они практически уже здесь.

— Это не наши я вам это гарантирую.

— Да я знаю, я не по этому поводу звоню. Меня интересует, как бы мне их так аккуратно сбить. Чтобы я потом смог ими пользоваться и за ремонт, отдал не сильно дорого.

— Я щас не понял, вы звоните мне чтобы. Узнать, как вам сбить вражеские самолеты?

— Ну да, но только не просто сбить. Мне нужно при этом нанести как можно меньше ущерба технике. Я хочу приватизировать эти самолеты, если можно так выразиться.

— А почему именно мне? — охренев от наглости юнца, поинтересовался Ичэн.

— Видите ли, у меня очень молодой род и специалистов в этой области у меня пока нет. А вы единственный мой знакомый, кто отлично разбирается в подобных областях.

— Это шутка какая-то?

— Уважаемый Ичэн, это не шутка. Мне реально нужен ваш совет. Ну считайте его авансовом в наших будущих отношениях.

— А если мы примем сторону святой инквизиции? В этом случае у нас никаких отношений не будет.

— Даже если вы примете сторону святой инквизиции, отношения у нас все равно будут. И только от вас зависит, какими конкретно они будут. Давайте договоримся так, вы даете мне дельный совет. А я, в свою очередь, обещаю вам, что, если вы примете сторону святой инквизиции, то я не стану отрывать вам голову за первый ваш проступок.

Глава клана ремесленников усмехнулся и решил пошутить:

— Невероятно щедрое предложение с вашей стороны.

— Я тоже так считаю, ну так что мы договорились?

— Похоже, вы не отстанете. Что-за самолеты?

— Ф16.

— Сложновато будет, но есть небольшой шанс, если вы сможете сделать все в точности, как я посоветую.

— Я вас очень внимательно слушаю.

Российская империя. Герцогство НикитАр.

Получив инструкции от главы клана Ремесленников, я пересказал их всем двадцати Владыкам. После чего нам пришлось постараться, чтобы вывести из строя нужные механизмы и электронику. В результате три Ф16 рухнули недалеко от моего поместья, а пилоты были взяты живьем.

— Интересно, клановые строители умеют строить аэродромы и взлетно-посадочные полосы или придется искать кого-то другого? — Спросил я сам у себя вслух.

— Мне заняться поисками подрядчиков? — Тут же поинтересовался Эдуард.

— Не стоит, подождем до конца недели. Вдруг еще что-нибудь интересное подкинут.

Каждый день до конца недели на нас нападали. Причем говоря «на нас», я имею в виду, не только на мой род, но и на клан Охотников. Проводились всевозможные диверсии и попытки подставить нас, однако все было тщетно. Все мы очень хорошо подготовились и с учетом того, что клан наемников теперь стал частью клана охотников, все обошлось без жертв с нашей стороны. И вот, наконец, лидеры всех кланов в составе полных делегаций собрались на заседании кланового комитета.

— На повестке дня выдвинуты обвинения кланом Охотников клану, Святая Инквизиция. Для начала изучим обвинения и доказательства, — Обратился к аудитории председатель общекланового комитета.

В течение нескольких часов озвучивались обвинения, представлялись доказательства и к концу демонстрации доказательств ни у кого из присутствующих не возникли иллюзии, будто все может закончиться без войны кланов.

— Я заявляю, что это все фальсификация и подделка доказательств, — заявил Бертрам Вагнер.

— Следите за своим языком, уважаемый Бертрам, вы не на реалити шоу? Или вы считаете, что мы выложили бы подобные доказательства без тщательной проверки? — обратился к нему председатель общекланового комитета.

— Да плевать я хотел, какие вы там проверки проводили? Договор больше не имеет никакого значения. Все здесь присутствующие понимают, что начинается передел мира и клановая война. Так что в вас по большому счету, нет никакой необходимости.

— Выказывая неуважение к общеклановому комитету, вы выказываете неуважение ко всем кланам, господин Бертрам.

— А накуролесил ты уже много! Сядь и не мешай принимать главам кланов решения, — вмешался Венедикт Демьянович.

— Ты что-то в последнее время стал затирать нос, Охотник, забыл, где твое место? Я тебе напомню!

— Да это похоже ты, Бертрам, забыл, где твое место. Заигрался и почувствовал себя властелином мира? Так, для того общеклановый комитет и создавался, чтобы таких, как ты, рожей в дерьмо макать, когда они возомнят о себе не весть что, — вмешался Ан Ян.

— Ты бы, Ан, особо рот свой не раскрывал, на сильнейший клан мира, — подтявкнул лидер клана «Честь Самурая».

После этих слов я бросил взгляд на Артура Ильича. Тот кивнул мне в ответ. Тогда я поднялся со своего места и подошел к лидеру клана честь самурая. Двое его командиров тут же преградили мне дорогу, схватившись за свои мячи.

— Отойдите, у меня есть пара слов для вашего главы, — произнес я спокойным голосом.

Прозвучала команда от японца, и оба самурая вернулись на свои места. Я подошел ближе и обратился к главе клана:

— Клан охотников предлагает вам добровольно согласиться на слияние кланов, путем поглощения сетью клана Охотников сети клана «Честь Самурая».

— Ты, отщепенец, совсем страх потерял?! Не понимаешь, к кому ты обращаешься?! — ответил, какой-то прихвостень вместо главы клана.

— У вас есть время передумать ровно до того момента, пока я не сяду в кресло. После этого будет уже поздно. Любой ответ, кроме «я согласен», я восприму, как отказ, — ответил я и нарочито медленно двинулся на свое место.

Стихли обвинения и пересуды, никто не издавал ни звука. И единственный звук, который сейчас был отчетливо слышен, это звук моих шагов.

Все, не отрываясь, смотрели на меня,