Триптих - Макс Фриш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шмиц ставит поднос и снимает один башмак.
Господин Шмиц!
Шмиц. Да, господин Бидерман?
Бидерман. Но вы мне обещаете, вы точно не поджигатель?
Шмиц прямо чуть не лопается от смеха.
Тссс!! (Кивает на прощание, выходит и прикрывает дверь.)
Шмиц снимает другой башмак.
Дом.
Бабетта, услышав шум, настораживается, в глазах ужас.
Бабетта (после паузы, с внезапным облегчением — зрителям). Готлиб — мой муж — обещал мне каждый вечер лично подниматься на чердак и лично проверять, нет ли там поджигателей. Я так ему за это признательна. Иначе бы я просто ночей не спала…
Чердак.
Шмиц подходит к выключателю — он уже в одних носках — и гасит свет.
Хор.
Житель города, зри
Бдящих невинности стражей,
Верно хранящих
Мирного города мирный покой —
Сидя,
Стоя.
Корифей.
Трубкой дымя время от времени.
Хор.
Бдящих,
Зрящих,
Чтоб из-под мирных крыш не вспыхнуло
Пламя зловещее
На беду городу мирному.
Часы на башне бьют три.
Корифей.
Всякий знай, что не спим мы, знай:
Зова достаточно.
(Набивает трубку.)
Хор.
Кто это свет зажигает в доме
В час поздний?
Горе мне, горе — злою бессонницей
Возбужденную, взвинченную
Зрю я супругу.
Появляется Бабетта в халате.
Бабетта. Ну, конечно, кашляли!
Слышен храп.
Готлиб! Ты что, не слышишь?
Слышен кашель.
Там кто-то есть!
Слышен храп.
Им-то что, мужчинам! Проглотят порошок и спят себе. Часы на башне бьют четыре.
Корифей.
Четыре пробило.
Бабетта гасит свет.
А зова не слышно.
(Раскуривает трубку.)
В глубине сцены светает.
Хор.
Солнца луч,
Ресница ока божественного,
Снова день восходит
Над мирными крышами города.
Слава тебе!
Спокойную ночь провел наш город,
Сегодня мирную…
Слава тебе!
(Садится.)
СЦЕНА ВТОРАЯ
Дом.
Бидерман, стоя в пальто и шляпе, с кожаной папкой под мышкой, пьет утренний кофе.
Бидерман (в дверь соседней комнаты).…в последний раз: никакой он не поджигатель.
Голос Бабетты. А ты-то откуда знаешь?
Бидерман. Я сам его спрашивал… И вообще: неужели в этом мире не о чем больше думать? С ума с вами можно сойти, только и слышишь — поджигатели, поджигатели…
Входит Бабетта; в руках у нее кувшин с молоком.
С ума можно сойти!
Бабетта. Не кричи на меня.
Бидерман. Я не на тебя кричу, Бабетта, я вообще кричу.
Она наливает ему молоко в чашку.
Мне уже пора! (Пьет свой кофе, явно слишком горячий.) Если каждого считать поджигателем, куда мы придем! Нужно хоть немного доверять людям, Бабетта, хоть немного… (Смотрит на свои часы.)
Бабетта. Ты слишком мягкосердечен. А я этого не допущу, Готлиб. Ты внемлешь голосу сердца, а я всю ночь должна не спать… Я подам ему завтрак, но после, Готлиб, сразу же его выпровожу.
Бидерман. Ну хорошо, хорошо.
Бабетта. Я его ничем не обижу, я ласково…
Бидерман. Ну хорошо, хорошо. (Ставит свою чашку.) Мне нужно к адвокату. (На ходу целует Бабетту.)
В это мгновение появляется Шмиц с овчиной на плечах; они его еще не видят.
Бабетта. Почему ты уволил Кнехтлинга?
Бидерман. Потому что он мне больше не нужен.
Бабетта. Ты всегда был им доволен.
Бидерман. Вот этим он теперь и пользуется. Доля в изобретении! Он же прекрасно знает, что такое наша туалетная вода; достижение фирмы, а никакое не изобретение. Смешно! Наши дорогие покупатели, поливающие лысины этой туалетной водой, с таким же успехом могли бы поливать их собственной мочой!..
Бабетта. Готлиб!
Бидерман. Но это же так! (Проверяет, все ли у него в папке.) Ты права, я слишком мягкосердечен. Но этому Кнехтлингу я таки сверну шею. (Собирается уходить и замечает Шмица.)
Шмиц. С добрым утром, господа!
Бидерман. Господин Шмиц…
Шмиц (протягивает ему руку). Ах, называйте меня просто Зепп!
Бидерман (не подает руки).…вот жена с вами обо всем поговорит, господин Шмиц. А мне пора. К сожалению. Но я желаю вам всего доброго… (Трясет Шмицу руку.) Всего доброго, Зепп, всего доброго! (Уходит.)
Шмиц. Всего доброго, Готлиб, всего доброго!
Бабетта смотрит на него, онемев.
Ведь вашего мужа зовут Готлиб?
Бабетта. Как вам спалось?
Шмиц. Спасибо, холодновато. Но я позволил себе взять овчинку, мадам… Сразу вспомнил детство в отцовской избушке… Да… К холоду мы привычные…
Бабетта. Ваш завтрак готов.
Шмиц. Мадам!
Она жестом предлагает ему кресло.
Ах, нет-нет, что вы!
Бабетта (наливает ему кофе). Ешьте как следует, Зепп. Вам ведь, наверное, далеко идти.
Шмиц. То есть как?
Бабетта (еще раз предлагает ему сесть). Яичко всмятку?
Шмиц. Два.
Бабетта. Анна!
Шмиц. Вот видите, мадам, я уже чувствую себя как дома… Так приятно… (Садится.)
Входит Анна.
Бабетта. Два яйца всмятку.
Анна. Как вам угодно.
Шмиц. Три с половиной минуты.
Анна. Как угодно. (Собирается уходить.)
Шмиц. Барышня!
Анна останавливается в дверях.
Доброе утро!
Анна. Здравствуйте! (Уходит.)
Шмиц. Как эта особа на меня смотрит! Черт побери! Будь ее воля, наверное, я сейчас стоял бы за дверью под проливным дождем.
Бабетта (наливает ему кофе). Господин Шмиц… Шмиц. Да?
Бабетта. Если говорить откровенно…
Шмиц. Вы дрожите, мадам?!
Бабетта. Господин Шмиц…
Шмиц. Вас что-нибудь беспокоит?
Бабетта. Сыр, пожалуйста.
Шмиц. Благодарю вас.
Бабетта. И конфитюр.
Шмиц. Благодарю вас.
Бабетта. И мед еще.
Шмиц. Не все сразу, мадам, не все сразу! (Откидывается в кресле и начинает есть бутерброд, приготовившись слушать.) Так в чем дело?
Бабетта. Так вот, говоря попросту, господин Шмиц…
Шмиц. Да называйте меня просто Зепп.
Бабетта. Так вот, говоря попросту…
Шмиц. Вы хотели бы от меня отделаться?
Бабетта. Нет-нет, господин Шмиц! Я бы так не сказала…
Шмиц. А как бы вы сказали? (Берет сыр.) Тильзитский — вот уважаю! (Опять откидывается в кресле и ест, приготовившись слушать.) Мадам, стало быть, считает меня поджигателем…
Бабетта. Нет-нет, поймите меня правильно! Разве я что-нибудь сказала? Я далека от мысли обидеть вас, господин Шмиц. Честное слово! Вот видите, вы меня даже смутили. Ну кто говорит о поджигателях? Я вовсе не хотела жаловаться на ваше поведение, господин Шмиц…
Шмиц (отодвигает вилку и нож). Я знаю: манеры у меня никуда.
Бабетта. Да нет же, господин Шмиц, не в этом дело…
Шмиц. Когда человек чавкает…
Бабетта. Какие глупости!
Шмиц. Еще в сиротском доме мне все время говорили: Шмиц, не чавкай!
Бабетта (берет кофейник, чтобы налить кофе). Ах господи, вы совсем не так меня поняли.
Шмиц (закрывает чашку рукой). Я пойду.
Бабетта. Господин Шмиц!
Шмиц. Я пойду.
Бабетта. Еще чашечку?
Он качает головой.
Бабетта. Полчашечки?
Он
