За серой полосой. Дилогия - Андрей Кайко

   Пока не кончился у Володи "магический карантин", он целыми днями нещадно гонял Лёшку по двору, заставляя его стрелять (и попадать!) из любого положения. Со временем парень сам втянулся в напряженный ритм тренировок, особенно когда научился представлять себе вместо деревянного щита своего злейшего и опаснейшего врага. К концу недели Алексей наловчился так метко пускать арбалетные болты, что широкие щиты были с успехом заменены чурбачками и поленьями. Но этим его подготовка не ограничилась - получив от эльфа разрешение пользоваться магией, Вовка смачивал язык отмеренной порцией заговорённой воды, "ускорялся" и имитировал нападение кровососа. Проиграв десять схваток из десяти, Лёха не повесил нос, а стал гораздо внимательнее относиться к советам своего барина.

   Минул целый месяц, прежде чем Вовка разрешил Лёхе первую вылазку, справедливо решив, что научить парня чему-нибудь ещё, сможет только опыт. Искренне волнуясь за его судьбу, Владимир экипировал борца с вампирами на совесть, с учетом волшебных реалий здешнего мира. Три дюжины толстых болтов с серебряными наконечниками к арбалету были усилены повышающим дальность полёта Узором, который по Вовкиной просьбе сплёл эльф. В котомке за плечами дожидались своего часа мешочки с зачарованным семенем осины, неплохо показавшие себя в сражении у Доничей. А в кармане Лёшкиной куртки лежала коробочка, в которой хранились шарики из пчелиного воска, содержащие в себе тщательно отмеренную порцию "ускоряющей влаги". Ну, и несколько периамм, до краёв наполненных солнечным светом - отличное средство, чтобы ослепить и обжечь вампира в тёмных подземельях.

   Стоя у ворот, Володя с некоторой тревогой провожал взглядом чалую кобылку, уносящую по укатанному тракту простые сани.

   - Проводил своего парня? - Хрустя снежком, к Вовке подошел хозяин усадьбы. - А почто столь мрачен? Нечисть бить, это ж дело доброе!

   - Не мрачен я, просто тревожусь за его судьбу. А вот ты, барон, и впрямь, что-то хмур стал в последние дни, словно вкус к жизни потерял. Или девицы твои оскомину набили?

   - Сам понять пытаюсь. - Барон тяжело вздохнул. - Вродь всё складно в жизни: и девки ласковы, и урожай обилен был, опять же, в мошне звенит-позванивает... А вот маятно на душе, хочется чего-то, а чего - сам понять того не в силах.

   - Новых впечатлений тебе надо! Вот ты бы не сидел сиднем в усадьбе, а съездил бы в столицу. По балам походил, по приёмам, со знатью пообщался. Развеялся бы, одним словом.

   - Не с моим чином по домам столичным прохаживаться. Это здесь я барон, всему хозяин. А там я мельче таракана запечного. Знаешь, сколь в стольном граде таких баронов, навродь меня? Да на каждом углу по жмене!

   - А чтобы титул выше получить, у тебя владения малы?

   - Вотчина моя обширна, дажить для графства просторна, а уж для княжеского удела, так вдвойне. Что касаемо титула, так енто лишь короля нашего во власти, Его величества Микича. Токмо, к нему ниже князя так просто никого не подпустят, одни графья да герцоги вхожи.

   - А если с подарком?

   - Ну, эт смотря что за дар: коль мелочь какая, так могут и в тычки прогнать, а ценное так и отнять попросту. Знашь, сколь на злато охотников, иль на клинок славный? У-у-у, пропасть цельная! А коль что магическое отыщешь, так на энто сразу Ковен лапу загребущую наложит.

   - Значит, дарить надо что-то большое, чтобы оно всем заметно было! Такое, чем нельзя владеть в тайне от остальных.

   - Эт чего же?

   - Есть одна задумка...

   Перебраться из Вольных баронств в Северное королевство Вовка подумывал уже давно. Здесь был мягче климат, добрее нравы, больше порядка в государстве под единоличной властью короля Микича, а совсем не та анархия, что царила в баронствах. Да и люди жили тут гораздо богаче, не было столь вызывающей разницы между блеском роскоши дворянства и нищетой простого народа.

   Последний факт сыграл для Володи решающую роль в выборе места проживания на оставшиеся месяцы - ведь приятнее ездить по хорошим дорогам, нежели по разбитым, да и кушать гораздо приятнее в ухоженных трактирах. А, самое главное, на жизнь в богатом государстве заработать проще, чем в нищем. Ну, и с собой, в свой мир при возвращении золотишка прихватить можно.

   Значит нужно что? Правильно - занять достойное место в здешнем обществе! А делать это легче, имея влиятельного покровителя, желательно самого короля. Вот потому-то Вовка и решил расстаться с ненужным грузовиком. Конечно, можно было его прихватить с собою домой, но легализация немца, покупка на него документов для последующей продажи автомобиля, представлялись Володе весьма хлопотливым делом. Пользоваться в магмире самому, а перед репатриацией просто бросить? Против такого решения очень активно возражала большая, зелёная и лупоглазая.

   "Протце" закатили в каретный сарай, сняли кузов, а на его месте соорудили поистине королевский салон с мягкими диванами, ковровым полом и обивкой стен из дорогого бархата. Окна задёргивались занавесками из легчайшего эльфийского шелка, а хрустальные шары под потолком были готовы в любой миг залить салон ярким светом. Здесь было всё, до чего только могли додуматься два барона, совместно разрабатывавшие проект: полочки для книг на стенах, чтобы Его величеству было не скучно в дороге, вместительный бар под тонкие вина и крепкие напитки, откидной столик и даже печка, топка которой располагалась снаружи, на запятках, между двух лакейских сидений. Ну, и конечно самая тщательная отделка, как внутри, так и снаружи. Барон основательно опустошил свою кубышку, закупив первосортное красное дерево, лак, краски и позолоту, которая полностью изменила когда-то брутальный внешний вид армейского грузовика.

   Володя в это время натаскивал паренька, которому предстояло стать первым в истории Северного королевства придворным шофером. Вождение диковинной кареты смышленый Ильян освоил быстро, за каких-то несколько уроков, гораздо хуже дело обстояло с обслуживанием и мелким ремонтом транспортного средства. Не то, чтобы это не давалось парню, просто Вовка мало чему мог его научить, поскольку сам не имел ни малейшего представления об устройстве этого чуда немецкой техники. Чтобы разобраться в конструкции бывшего грузовика, двум "механикам" пришлось чуть ли не полностью разобрать и заново собрать "протце".

   В том, что не имеющий никакого образования сельский паренёк рано или поздно запорет движок немца, Вовка даже не сомневался. Чтобы это случилось как можно позже, он накрутил ограничитель оборотов так, чтобы дать полный газ было невозможно, и выделил на последующие заправки только полста литров бензина, которых проглотистому крупповскому мотору хватило бы на два часа работы. А потом лошадок впрягай! Понятно, что при таком раскладе новой королевской карете уготована участь гужевого транспорта, а самостоятельное движение она будет осуществлять лишь по великим праздникам. Согласится ли Его величество принять такой, слегка ущербный подарок? Почему-то Вовка думал, что да. И крутящийся тут же барон был с ним согласен: "Сам посуди, Володимир. Твоя-то повозка тожить сама по себе редко бегает, её всё больше битюги таскают. Вот и выходит, что подарок сей ничуть не хуже! У других-то и такового нет, о как!"

   Напрочь позабыв о своих красавицах, барон дневал и ночевал в каретном сарае, подгоняя и поторапливая всех подряд, от плотников до маляров, интересуясь каждой мелочью.

   - Что, Ваша милость, так не терпится "сиятельством" стать, да на корону пару зубчиков добавить?! - посмеивался Вовка над этой суетой.

   - И енто тож! Но и опричь того есть нужда поторапливаться, чай весна на носу. Потает снег, расквасятся дороги, сиди тадысь цельный месяц в усадьбе, покудова грязюка на тракте не просохнет!

   Молитвы барона были услышаны, и перед началом оттепели из ворот его усадьбы выехал целый караван из трёх упряжек. В передней катили бароны, позади них шестёрка лошадей тащила подарок королю, укутанный в мешковину, словно огромный тюк, а самая последняя коняга везла в поставленной на полозья телеге целых две канистры бензина.

Глава 14.

   Взгляд со стороны:

   Вручив Его величеству дорогой подарок и поучаствовав в целой череде торжественных мероприятий, осыпанные с ног до головы королевскими милостями, барон и свежетитулованный князь покинули Ровунну. Столичная суета, шум и гвалт каменных лабиринтов остались позади, а сейчас перед возком путников расстилалась ставшая в одночасье черной равнина, с редкими серыми пятнами осевших сугробов, там и сям разбросанных среди безмолвных полей. Извилистая змея дороги угадывалась меж ними по редким блёсткам солнечных лучей, отражающихся в жирной, липкой грязи.

   Всю прошедшую зиму солнце откровенно филонило, поздно выползая из своего логова, а сбежать обратно ловчило как можно скорее. Да и путь по небесной сини оно норовило проделать без усердия, спустя рукава - не поднимаясь к зениту, как летом, а прошмыгнув низко-низко над дальним лесом, словно некую барщину отрабатывало. Но вот теперь одумалось, стало ревностнее относиться к своим обязанностям. А, может, это у него совесть проснулась, иль брань людская наконец-то подействовала? Существовал такой обычай в сёлах Северного королевства - солнце укорять за леность. В день зимнего солнцестояния, перед закатом, выходил народ за околицу, расставлял столы с закуской да выпивкой, и давай светило бранить на все лады! И по батюшке его, и по матушке лаяли селяне поносными словами, дабы усовестить нерадивый светоч и на путь праведный направить.