Точка невозвращения - Илья Твиров

Мезенцев еще раз попытался проникнуть своими экстрасенсорными щупальцами внутрь капли-сферы, и опять не преуспел. Похоже, Кондратьев был прав, и неведомые хозяева этого объекта предусмотрели-таки пси-защиту.

— Вот это размах, — заявил, наконец, Кондратьев. Суперсолдат позволил себе первым проронить слово, разглядывая удивительно завораживающую конструкцию.

— Что это? — пролепетала девушка, и на памяти парней это были ее первые слова, сказанные ей самой, а не в ответ на их вопросы.

Григорий предпочел промолчать, тем более что вопросы задавать было по меньшей мере неразумно, а ответов он сам не знал. Поверхность капли располагалась всего в пяти метрах от ребят, и ее просто-таки тянуло погладить, потрогать, попробовать продавить. Пришло ощущение, что ни к какой защите она все же не имеет отношения, а является последствием все того же катаклизма. Что же образует ее поверхность? Особое силовое поле? Странным образом преобразованный воздух или некая неизвестна субстанция?

— Я бы не стал так опрометчиво…, - попытался предупредить Мезенцева Михаил, видя, что тот собирается дотронуться рукой до поверхности капли.

Но предупреждение не сработало. Григорий дотронулся до капли и…

И ничего, в общем-то, не произошло. Как он и предполагал, поверхность странной прозрачной сферы прогнулась под давлением его ладони, правда проникнуть внутрь так и не удалось. Пока что.

Теперь за эксперименты взялся уже Кондратьев. В прозрачную оболочку он несколько раз тыкнул стволом своего автомата с прежним эффектом. Оболочка проминалась, но не пропускала внутрь себя инородный предмет.

— Странно, — резюмировал Михаил, осматривая прибор бесшумной и беспламенной стрельбы, навинченный на ствол, — никогда такого не видел. Оболочка довольно плотная, словно полиэтиленовая пленка, точнее пакет, в который воду налили.

— Много ли из того, чему мы здесь стали свидетелями, ты видел раньше?

— Естественно нет. Но все же нам надо что-то с ней делать. Ответы на наши вопросы лежат внутри… эм… купола.

Григорий несколько раз прошелся пальцем по гладкой поверхности капли, постучал по ней, приложил ухо.

— Если б удалось измерить натяжение, можно было бы рассчитать силу, которую необходимо приложить, чтобы проникнуть…

— У тебя, надо полагать, с собой целый лабораторный комплекс имеется? — усмехнулся Кондратьев.

— Нет, — смущенно ответил Григорий.

— Тогда отбрасываем предложение. Марина, есть идеи?

Девушка отрицательно мотнула головой. Она и не думала, что бравые военные вообще спросят ее мнения. Кроме того, психологический груз от пережитого за последние дни слишком сильно давил на нее, и Марина прилагала чудовищные усилия, чтобы окончательно не сломаться. Она видела, что стало с остальными ребятами из ее группы, видела, как здоровые, полные жизни люди превращались в нечто среднее между коматозником и трупом. Она сама едва не свихнулась, но теперь у нее появилась надежда, и эта надежда сейчас стояла рядом с ней и соображала, что же делать дальше.

— Хорошо, — наконец молвил Михаил, — попробуем грубую силу.

— Давай только взрывчатку тратить не будем, — предложил Григорий.

— Конечно, не будем, — согласился Кондратьев, — автоматы нам на что?

Он отошел на десяток шагов, вскинул автомат, прицелился и произвел одиночный выстрел. Пуля, не встретив на своем пути практически никакого препятствия, прошла прозрачный барьер насквозь и исчезла где-то внутри периметра. Пулевое отверстие, однако, так и не было обнаружено — видимо поверхность барьера (или что это было на самом деле) имела свойство самозатягивания.

— Теперь у тебя тоже есть шанс попасть туда, — усмехнулся Григорий. — Нужно лишь разогнать тебя до скорости пули.

— Не смешно, — огрызнулся Кондратьев.

«Калаш» он закинул за спину, подошел к капле вплотную, повел носом, будто принюхивался к чему-то, напоминая при этом голодного волка, и вдруг совершенно неожиданно «выстрелил» перед собой рукой. Кулак без особых проблем прошел сквозь барьер, и с ним ничего не произошло. Барьер остался на своем месте, плотно обжав руку суперсолдата со всех сторон, а его кулак никуда не исчез.

Кондратьев довольно оскалился и столь же резко вогнал в каплю вторую руку. Второй его удар, правда, был нанесен не кулаком, а ребром ладони, точнее плотно сжатыми пальцами в форме копья. Немного подождав, он медленно извлек свои руки из пространства купола, и как следует осмотрел их. Никаких видимых изменений, дефектов, мутаций или чего-то подробного обнаружено не было, и Кондратьев предложил использовать себя в качестве подобного кролика.

— Что ты задумал? — насторожился Григорий. — Поясни, будь добр.

— Ничего такого, с чем бы мы с тобой не справились.

В этот момент, не дожидаясь ответа, он прыгнул вперед и через мгновение оказался по ту сторону барьера.

— Твою мать, — выругался Григорий и тут же прикусил язык, посмотрев на девушку, — можно же было предупредить, а не действовать на уровне детского сада.

Михаил ничего ему не ответил, возможно, границу барьера звуки не пересекали. Потоптавшись какое-то время на месте, Кондратьев дотронулся до поверхности капли с той стоны и сделал неожиданный шаг вперед.

— Ну как, понравился фокус?

Довольный собой он посмотрел сначала на Марину потом на Григория.

— Нет, не понравился, — грубо ответил ему Мезенцев. — Мог бы и предупредить, что собираешься делать.

— А я думал, ты сообразил, — невинным голосом сказал Михаил. — Но эксперимент еще не закончен.

Мезенцев мгновенно сделал шаг назад.

— Э-э, мил человек, мне что-то туда не хочется…

— Да успокойся ты, видишь, со мной ничего не случилось…, наверное.

— Что значит наверное?

— А сейчас ты меня осмотришь своим паранормальным зрением, проверишь там ауру и прочее и скажешь, все ли со мной в порядке или есть отклонения.

Марина, услышав о паранормальном зрении и ауре, сделала удивленные глаза.

— Это вы о чем? — поинтересовалась девушка.

Похоже, что Григорий вызвал у нее неподдельный интерес. Она совершенно не помнила обстоятельств своего пробуждения, что с одной стороны радовало парня, с другой печалило. Видимо, только сейчас она начала понимать, что люди, с ног до головы обвешанные оружием, не совсем военные, точнее не типичные военные.

— Видишь ли, дорогая Мариночка, — начал объяснять Кондратьев, — мы довольно специфические личности, прям как из фантастических фильмов. Есть регулярная армия, наименее подготовленная и боеспособная, есть специальные подразделения различной направленности, а есть мы.