Наследник - Алексей Кулаков

- Доброго здоровьичка. Это вот.

Один из стражников выразительно тряхнул своими свертками.

- От Иванца сына Федорова, головы Печатного двора, государю-наследнику Димитрию Ивановичу.

Говорить, где сам книгопечатник, они не стали - и без того было понятно, что тот рылом не вышел ходить по переходам Теремного дворца. Не всякие князья того удостаиваются! Отойдя прочь из дверного проема, стройная челядинка показала лавку, на которую бравые воины тут же сложили свою ношу, подождала, пока они закроют дверь с внешней стороны и начала проводить аккуратную ревизию. Проще всего оказалось разобраться с содержимым короба: довольно изящные бутылочки содержали чернила, и если верить небрежным надписям на лоскутках материи, завязанным на их узких горлышках, были они нескольких цветов. Алая как кровь киноварь, ярко-зеленые и темно-малахитовые, синие и неприятно бурые, угольно-черные и слабо-лазоревые. В самой же маленькой емкости плескались очень дорогие чернила, дающие насыщенно-медовый цвет - выдернув тщательно притертую пробку, она осторожно втянула в себя воздух.

- Фу!

Потеряв интерес к коробу, любопытная "хозяйка" покоев стала разбираться со свертками, довольно быстро выяснив, что четыре длинных являются большими (поди, на каждый целиком шкура теляти и пошла!..) кусками пергамента - два нежно-бежевого цвета, один серо-белый, и еще один белый с синеватым отливом. В остальных свертках оказались три больших книги с девственно чистыми страницами, кипа бумажных листов, непонятно зачем склеенных в одну большую "простынь" и целая связка отличных гусиных перьев. Чудные дела! Вернув все как было, и секунду-другую постояв на месте, Авдотья дошла до двери, разделяющей Крестовую и Комнату для занятий, осторожно положив ладонь на изукрашенное резьбой дерево створки. Чуть надавила, и прислушалась к слегка гнусавому голосу посольского дьяка:

- На морях же Гишпания и Португалия - как кошка с собакой, и ежели приключится удобный случай напасть, никогда оного не упускают, поелику спор их о первенстве...

Убрав руку, личная служанка наследника медленно вернулась в Прихожую и задумалась, припоминая. После приказного дьяка ее соколик спустится в аптекарскую избу, постигать довольно вонючую алхимическую науку господина Клаузенда. Затем со своим новым духовником Мелетием будет изучать Лимонарь , писанный старым еллинским языком. Уйма времени до вечери!.. Сходив на поварню слегка подкрепиться, Авдотья поддалась внезапной сонливости и немного подремала в своей горенке. А проснувшись и приведя себя в порядок, решила прогуляться до храма - словами не высказать, как ей нравилось находиться под сводами собора Благовещения Богородицы и молиться там о сокровенном. Кому как не Пречистой понять тайные желания девушки из захудалого рода? Любящий муж, крепкий дом, здоровые детки... И чтобы соколик ее Митенька тоже не болел, и никакой напасти с ним более не приключалось - за те пять дней, что он сидел ни жив ни мертв в Успенском храме, она все сердце себе изодрала переживаниями.

- Доброго дня, боярыня.

Кинув медную полушку нищенке на паперти, верховая челядинка без особой спешки развернулась к тихо подошедшему (а хотелось сказать - подкравшемуся) мужчине средних лет. Еще один проситель? Или же просто любитель почесать языком с красивыми девицами? С тех пор, как она похорошела собой, а господин ее вернулся из Кирилло-Белозерской обители, и дня не проходило, чтобы у нее не пытались что-нибудь выведать, или попросить, или хотя бы познакомиться. Предлагали подарки, чуть ли не впихивали разные подношения, нашептывали лестные словеса...

- И тебе того же.

Правильно истолковав ее спокойный взгляд, быстро скользнувший по одежде, рукам и лицу, незнакомец степенно представился:

- Тимофей, Викентьев сын, торговый гость, да не из последних.

- Я рада за тебя.

Немного замявшись и явно не зная, как построить разговор, купец отбросил плетение словесных кружев, и выдал напрямую:

- Сделай милость, подскажи, каким даром поклониться государю-наследнику, чтобы он склонил слух к нуждишке моей?

Негромко фыркнув, челядинка сделала движение развернуться и уйти.

- Постой! Я ведь не для корысти какой.

Видя, что она немного приостановилась, проситель быстро ее догнал:

- Сынок мой с прошлой осени лежмя лежит - как медведь его на охоте заломал, так и не встает. Поначалу-то думали, что выходим.

Явственно сглотнув тугой ком в горле, купец медленно продолжил:

- Он ведь един у меня наследник-то - сколь Господу не молился, пять девок опосля него народилось, и все. У вдовой сестры племяш подрастает, да только он еще титешник . Кому дело передам? Кто о моих позаботится, случись что? Я ведь и лекарей иноземных приводил, и по святым местам возил, сирым да убогим серебра раздал бессчетно, и обет во исцеление кровиночки своей принял - а ему все хуже и хуже, высох, словно щепка какая, на лице одни глаза только и остались. В обители одной подсказали, кто может помочь, так я словно на крыльях в первопрестольную...

Выплеснув наболевшее, купец чуть ссутулился и отвел голову в сторону - чтобы не увидел никто отчаяние в его глазах.

- Более всего Димитрию Иоанновичу по нраву книги о деле лечебном. Достанешь какую редкую - сам захочет тебя увидеть.

Поджарый купец, не чинясь, согнулся в поясном поклоне. А разогнувшись, признательно улыбнулся и протянул вперед небольшую и очень ладную калиточку.

- Прошу, не побрезгуй.

Немного поколебавшись, подношение Авдотья все же приняла. А на следующий день приняла и увесистую книгу, завернутую в темный аксамит.

- Лавка моя третья с начала в Суровском ряду , а подворье на углу Варварки и Рыбного переулка. Меня там всякий знает!

- Жди.

Обнадеженный купец, забросив все свои дела, уже с раннего утра переминался с ноги на ногу рядом с Благовещенским собором, время от времени отмахиваясь от нищих, или (под настроение) радуя их медными монетами - но так и не дождался своей благодетельницы. Не унывая и веря в лучшее, он пришел на то же место и на следующий день, и опять терпеливо ждал - с тем, чтобы вздрогнуть от громкого вопроса невесть как очутившегося за его спиной дворцового стража:

- Ты ли будешь Тимофейка, Викентьев сын?

- Он самый и есть.

- Ну-ка, руки в стороны.

Быстро и с немалой сноровкой огладив гостя торгового по местам, в коих сподручно хранить разное острое железо, постельничий сторож с легкой угрозой предупредил:

- Разговаривай с вежеством, ближе трех шагов не подходи, просьбишками не докучай. И не вздумай руками резко махать, или там чего иного вытворять, разом голову потеряешь. Все ли ты понял, купец?

Громкий звон колоколов заглушил тихий ответ.