Часы тьмы - Эндрю Гросс

Хоук шагнул к ней, одновременно пытаясь взять на мушку Дайца, который бежал к лодке, доставая оружие. Первая пуля Хоука пролетела мимо. Вторая угодила Дайцу в колено. Но не остановила. Теперь он волочил ногу, как койот — перебитую лапу.

Хоук поспешил к Карен. Ей удалось выбраться к кромке воды. Она стояла на локтях и коленях, натужно кашляла и отплевывалась. В ужасе посмотрела на тело Кейтса, которое плавало рядом, лицом вверх, с широко раскрытыми, ничего не видящими глазами. Потом повернулась к Хоуку, не веря тому, что видит.

А Дайц тем временем оказался позади нее, используя Карен как живой щит, выжидая удобного момента, чтобы выстрелить в Хоука.

— Бросай оружие, Дайц! — Хоук продолжал идти к Карен. — Бросай оружие. Тебе не уйти! — Хоук прицелился ему в грудь. — Ты и представить себе не можешь, с какой радостью я пристрелил бы тебя.

— Тебе бы лучше попасть в цель! — Дайц хохотнул. — Если промахнешься, лейтенант, пуля достанется ей.

— Я не промахнусь, — пообещал Хоук.

Шагнул вперед и вот тут почувствовал, что колени подгибаются, а силы уходят. Он потерял слишком много крови.

— Тебе нет нужды умирать здесь, Дайц. Мы знаем, что за всем стоял Ленник. Тебе есть на кого свалить вину. Зачем умирать за него? Мы сможем договориться.

— Зачем?.. — Дайц по-прежнему прикрывался Карен. — Так уж я устроен, лейтенант.

И выстрелил.

Хоук почувствовал, как пуля просвистела над самым плечом. Раненая нога подогнулась, он начал заваливаться на бок и опустил руку с пистолетом.

Дайц, воспользовавшись моментом, шагнул чуть в сторону, чтобы выстрелить вновь.

— Нет! — закричала Карен и выскочила из воды, чтобы помешать ему.

Дайц тут же направил пистолет на нее.

— Дайц! — завопил Хоук и выстрелил.

Пуля угодила точно в лоб. Дайц широко раскинул руки и рухнул на спину, пистолет отлетел в сторону. Дайц застыл. Струйка крови побежала на песок из дырки во лбу, размером в десятицентовик.

Карен повернулась к Хоуку, ее лицо блестело от воды и слез. Какие-то мгновения Хоук стоял, тяжело дыша, обеими руками сжимая рукоятку пистолета.

— Ты не покинул меня. — Она покачала головой.

— Никогда в жизни! — Он вяло улыбнулся и упал на колени.

— Тай!

Карен вскочила. Подбежала к нему. Увидела темное кровавое пятно на боку. А с дороги, которая заканчивалась у пляжа, уже слышались крики, мощные фонари освещали песок.

Карен прижалась к Таю, смех облегчения прорвался сквозь слезы страха и усталости. Она начала плакать.

— Все кончено, Тай, все кончено. — Слезы градом катились по ее щекам.

— Нет, — прошептал он, — пока нет. Остался еще один шаг.

ГЛАВА 103

Телефон зазвонил, когда Сол Ленник садился за стол в кухне. Ида, домоправительница, подогрела тушеное мясо с шампиньонами перед тем, как уйти. Ленник только-только налил себе стакан красного вина. Мими была наверху, разговаривала по телефону, обзванивала доноров осеннего бала Красного Креста.

Он поймал отражение своего лица в окне, выходящем на цветник Мими. Он прошел буквально по острию ножа. Еще несколько дней, и он бы не знал, чем все обернется. А теперь ему удалось оборвать все ниточки. До чего же складно все вышло!

Чарльз умер, а вместе с ним ушел страх, что на Ленника может пасть тень подозрений. Крупные убытки и нарушения правил заимствования банковских средств лягут на Чарльза. Бедолага удрал с перепугу, почувствовал, что его посадят. Коп мертв. Ходжесу, пусть он этого и не знал, осталось жить лишь несколько часов. Старик из Пенсаколы? Да кому теперь будут интересны его байки? Дайц и Кейтс, как только позвонят ему, уедут из страны богатыми людьми. Чтобы никому не мозолить глаза.

Да, Ленник и сам не подозревал, что способен на такое. Во всяком случае, его внуки об этом никогда не узнают. Такая уж у него профессия… Сделки, прибыли, убытки. Иногда приходится идти на крайние меры, чтобы сохранить капитал. Случается, балансируешь на краю пропасти. Но теперь все трудности позади, его репутация по-прежнему безупречна, созданная им система работает как часы. Утром он вновь начнет делать деньги. А случившееся вечером… это уже перевернутая страница.

Если помнить о понесенных убытках, некогда думать о том, как получить прибыль.

Сол посмотрел на дисплей завибрировавшего мобильника, порадовался, увидев, кто звонит, но при этом и опечалился. Глотком вина он запил остатки пиши.

— Дело сделано?

Ему ответил совсем не тот голос, который он рассчитывал услышать. И от звука этого голоса Ленник едва не лишился чувств. А в следующее мгновение глаза его вылезли из орбит: через окно он увидел мигалки подъезжающих к дому патрульных машин.

— Да, Сол, сделано. — Карен звонила ему по мобильнику Дайца. — Теперь можно сказать, что точка поставлена.

Три сине-белые патрульные машины полицейского участка Гринвича стояли во дворе роскошного особняка Ленника, расположенного на территории Гринвичского загородного клуба.

Карен привалилась к одной, завернувшись в одеяло, накинутое поверх мокрой одежды. С чувством глубокого удовлетворения она вернула Хоуку мобильник Дайца.

— Спасибо тебе, Тай.

Карл Фицпатрик прошел в дом (Хоук остался в машине под присмотром фельдшера, уже перевязавшего ему раны), и вскоре начальник полиции и два копа вывели из дома Ленника, в наручниках.

Жена банкира, в одном халате, в испуге бежала за ними.

— Почему они это делают, Сол? Что происходит? О чем они говорят? Какое убийство?

— Позвони Тому! — крикнул Ленник, обернувшись. Заметил сидящего в одной из патрульных машин Хоука, бросил на него пренебрежительный взгляд. — Завтра я буду дома, — заверил он жену, словно насмехаясь над детективом.

Потом посмотрел на Карен. Несмотря на одеяло, она дрожала от пережитого шока и холода, но не отвела взгляд. А на ее губах заиграла удовлетворенная улыбка.

Словно она говорила: «Он победил, Сол. Он победил».

Копы затолкали Ленника в машину. Карен села рядом с Хоуком. Положила голову ему на плечо.

— Все закончилось!

И тут же послышался звон разбившегося стекла.

Потребовалось мгновение, чтобы понять, что происходит. А потом Хоук закричал, что стреляют, уложил Карен к себе на колени, закрыл собой.

— Тай, что случилось?

Все тут же укрылись за патрульными машинами, выхватили оружие. Затрещали рации.

Но ни второго, ни третьего выстрела не последовало. Стреляли откуда-то из-за деревьев. Они не услышали ни звуков шагов, ни шума отъезжающего автомобиля.

С оружием на изготовку, копы настороженно оглядывались.

— Кто-нибудь ранен? — спросил Фицпатрик.

Ему не ответили.

Фредди Муньос по рации отдал команду блокировать Загородный клуб, однако на это требовалось немало времени. Слишком много к нему вело дорог. Хилл-авеню, Дирфилд-роуд, Северная улица…

Не говоря уже про леса, которые подступали к клубу вплотную.

Хоук выпрямился, отпустил Карен. Взгляд его упал на соседнюю патрульную машину. Желудок скрутило.

— Господи…

Стекло задней дверцы покрывала паутина трещин, расходящихся от круглого отверстия.

Сол Ленник привалился к окну, словно уснул.

От виска расширялось темное пятно. Седые волосы медленно окрашивались красным.

ГЛАВА 104

Незаконный обыск. Проникновение в чужое жилище. Несанкционированное использование табельного оружия. Сокрытие информации о совершенном преступлении.

Далеко не полный список преступлений, в которых — Хоук это прекрасно понимал — его могли обвинить. А еще он ввел в заблуждение полицию Виргинских островов, расследующую убийство Хансона-Фрайдмана. Но к счастью, юрисдикция штата Нью-Йорк на Виргинские острова не распространялась.

Пока же он лежал в отдельной палате Гринвичской больницы, окруженный пикающими приборами, к которым его подсоединяли провода и трубочки. Восстанавливался после хирургических операций по удалению пуль из бока и бедра и не мог утверждать наверняка, что ему удастся продолжить службу в правоохранительных органах.

Наутро к нему заглянул Карл Фицпатрик. Принес букетик маргариток, поставил рядом с цветами, присланными местным отделением профсоюза полицейских, пожал плечами и начал оправдываться:

— Жена сказала, что идти без цветов никак нельзя.

Хоук кивнул и ответил без тени улыбки:

— Если на то пошло, я предпочитаю бордовые и красные, Карл.

— В следующий раз учту. — Фицпатрик улыбнулся и сел.

Спросил о ранениях. Пуля, попавшая в бок, не задела жизненно важных органов. И с заживлением проблем не ожидалось. С ногой, точнее, правым бедром, дело обстояло несколько хуже. Сказались «забег» к пляжу и последующая перестрелка с Дайцем.