Узы крови - Алексей Витальевич Осадчук

его правую глазницу и прошил его мозг насквозь. В грудь стрелять я не решился. Судя по небольшому уплотнению, неизвестный был в броне.

Замерев на месте и задержав дыхание, я прислушался. Время шло, но на звук никто так и не появился. Похоже, новые друзья Часовщика засели у него в кабинете, который находится в дальнем крыле дома. Оттуда сложно расслышать то, что происходит на лестнице.

Быстро перезарядив арбалет, я начал подъем. Несколько мгновений – и я склонился над трупом. На его коленях лежал небольшой стреломет. Видимо, это он пристрелил старого пса. Что ж, вот я и отомстил за тебя, дружище.

Благодаря ночному зрению, я смог разглядеть черты лица моего врага. Хм… А ведь он не похож на вестонца. Это аталиец. Любопытно…

Забрав стреломет покойника, я двинулся дальше.

Медленно ступая по коридору, я внимательно сканировал пространство перед собой. А вот и дверь, ведущая в комнату Арно Лефевра, личного слуги Часовщика.

Заглянув в приоткрытую дверь, я встретился со стеклянным взглядом коротышки. Мертвый Арно сидел у стены со связанными руками и кляпом во рту. Его голова была слегка запрокинута, а грудь и живот были густо залиты кровью. На горле я разглядел глубокий порез от уха до уха.

Я огляделся. На кровати Лефевра лежало еще два трупа, в которых я без труда опознал тех двоих верзил, что возили меня в ту ночь за медальоном. Похоже, Часовщик остался без свиты. Если он еще жив, конечно, в чем я уже сомневался.

Второго стрелка я убил, подобравшись к нему со спины и сломав ему шею. Он прятался у окна и следил за улицей. Плохо следил. За что и поплатился. Этот второй тоже оказался аталийцем.

А вот с третьим бойцом чуть было не произошла промашка. Я как раз выходил из той комнаты, где оставил аталийца со свернутой шеей, когда его товарищ неожиданно появился в конце коридора и медленно, почти на ощупь двинулся в ту сторону, где я стоял. Меня он, к моему облегчению, в темноте не заметил.

Замерев на месте, я мгновенно накачал ауру маной, и мое тело будто растворилось в воздухе. Когда третий аталиец, не подозревая о постороннем присутствии, проходил мимо меня, я сделал резкий рывок вперед.

Короткий удар в висок, усиленный энергетическим импульсом, и аталиец рухнул на пол как подкошенный. Аккуратно придержав безвольное тело, я быстро просканировал его энергосистему. Хватило одного удара, чтобы отправить его на перерождение.

Коридор и комнаты пусты. Остался кабинет Часовщика.

Подобравшись поближе к двери, я занял позицию и приготовился ждать. Все мои органы чувств говорили, что внутри комнаты находятся трое: сам хозяин кабинета и двое его «гостей», один из которых, судя по прерывистому и гневному дыханию, явно терял терпение. Похоже, ему не нравилось то, что птичка, то есть, я, отказывается попадать в расставленные силки.

Именно благодаря этому нетерпеливому, мне не пришлось долго ждать. Тишину кабинета нарушили приглушенные ругательства явно на аталийском, а затем дверь резко распахнулась и в темном проеме появился широкоплечий массивный силуэт.

Не давая здоровяку даже сделать шаг, я бросился вперед и одним ударом в солнечное сплетение сбил его с ног. Его броня смягчила удар, но не сдержала энергетический импульс. В голову я бить опасался. Этот аталиец мне нужен живым. Он явно здесь главный.

Тело здоровяка еще не успело рухнуть на пол, как я уже был внутри кабинета. Там было все, как и предполагал. Часовщик, сильно избитый, сидел в кресле со связанными руками и ногами, а также с кляпом во рту. Аталийца же, который находился внутри комнаты, я подловил как раз в тот момент, когда он пытался подняться с кресла. Болт, пробивший его лоб, заставил его голову резко дернуться назад и снова рухнуть всем телом в кресло.

Осмотрев кабинет и убедившись, что лежавший на полу здоровяк всего лишь потерял сознание, я, наконец, приблизился к виконту, который подслеповато таращился в темноту и приглушенно поскуливал сквозь кляп.

Аккуратно выдернув из его рта тряпку, я с легкой насмешкой в голосе произнес:

– Мессир, зря вы связались с аталийцами. Разве вы не слышали, что его величество Карл Третий объявил их королю войну?

Глава 25

Домой я вернулся еще до рассвета. На все вопросы Жака и Бертрана, которые, не сомкнув глаз, всю ночь ожидали моего возвращения, ответил, что со мной все в порядке. Затем, приказав им идти отдыхать, я закрылся у себя в кабинете и, опустившись в мягкое кресло, наконец, смог выдохнуть. Правда, из-за мрачных мыслей, ворочавшихся у меня в голове, как следует расслабиться не получалось.

Увы, но Часовщика мне спасти не удалось. Пытки плюс слишком большая доза «сыворотки правды», что в него влили, доконали беднягу. Темное пятно, которое постепенно расползалось в его мозгу, я не смог остановить. Виконт умер прямо у меня на руках, так и не успев ничего толком рассказать. Он, похоже, даже не узнал меня.

Я тяжело вздохнул. Виконт де Тосни был сложным человеком, и особых симпатий я к нему не питал. Так что, если бы я сказал, что мне его жаль, это не было бы правдой. Меня больше печалила потеря уже настроенного канала сбыта пустышей. И не только. Часовщик был очень осведомленным человеком. Я уже привык думать, что всегда могу обратиться к нему за той или иной консультацией. И вот теперь этого, несомненно, полезного для меня человека не стало.

А вот со здоровяком, которого я крепко связал простынями и напоил зельем правды, мне удалось пообщаться более вдумчиво. Он, правда, сперва старался сопротивляться магии эликсира. Даже пытался сделать вид, что не понимает моего языка, но потом зелье начало действовать, и аталиец запел соловьем на чистом вестонском. Хотя, продолжи он говорить на аталийском, я бы все равно его понял – спасибо наследству, доставшемуся от Макса.

Оказалось, что Гвидо Сорди, а именно так звали здоровяка, и те четверо аталийцев, которых я прикончил, – это всё, что осталось от того отряда налетчиков, который атаковал принцессу Адель и ее телохранителей. Кстати, как такового плана атаки в тот день у них не было. Они просто действовали по обстановке.

Со слов Гвидо, все могло бы получиться, если бы в бой не вмешался неизвестный маг и не помог охранникам принцессы. Когда я ему сказал, что он прямо сейчас говорит с тем неизвестным магом, его глаза полезли на лоб.

Зелье действовало как надо, поэтому Гвидо тут же «в