Дети Зазеркалья - Kagami

Вот так вот. Даже не почувствовала. Или не обратила внимания. Двое. Один кажется смутно знакомым. Я провожу ладонью по резному письменному столу. Пора идти встречать прибывших. Взять себя в руки и сделать вид, что все у меня нормально. Нет, не смогу. Нужно попросить Джесси и Риоха, чтобы отвлекли их. Мне необходим тайм-аут. Я слишком много всего узнала только что. О себе в первую очередь. Я достаю рисунок с изображением своего кабинета. Но Библиотека не собирается пока меня отпускать. Когда ее мысль догоняет меня, я вздрагиваю. Значит, Ану осталось здесь всего две недели. Сакраментальный срок.

— Вы позволите вас нарисовать?

Слова срываются с языка прежде, чем я сама успеваю их осмыслить, и я понимаю, что принадлежат они не мне. Это мой дом только что принял за меня решение. Нет, я не против. Мне нравятся эти двое. Как ни странно. Эльфы мне нравятся не часто. Точнее, мне нравится Ристион. О Чиколиате я пока не составила определенного мнения.

Они переглядываются.

— Вы уверены, миледи? — в голосе Ристиона слышится искренне удивление.

— Я же сама предложила, — улыбаюсь я.

— Это большая честь для нас, миледи Маргарита, — растерянно вставляет Чиколиата.

— Это мое решение. И Библиотеки. Так вы согласны?

Они снова переглядываются и кивают, а я достаю альбом и карандаши.

— Не беспокойтесь, — пытаюсь я сгладить возникшую вдруг напряженность, — нашей беседе это не помешает. Я готова выслушать вас. Хотя, я прекрасно понимаю, зачем вы пришли. Но боюсь, пока мне нечем вас порадовать. Портал снова закрылся, поиск продолжается. Я искренне надеюсь, что скоро все закончится, и он вернется. Если хотите, вы можете погостить в Библиотеке. Возможно, когда портал откроется в следующий раз, вы сможете с ним встретиться.

— А вы, миледи? — спрашивает Ристион, — Вы видели его? Как он?

— Не думаю, что плохо, — я пожимаю плечами, и почему-то вспоминаю того обаятельного юношу в по-домашнему уютном твидовом пиджаке, с собранными в хвост волосами. И его устремленные на меня, слишком мудрые для по-детски наивного лица глаза. И то так и не понятое мной выражение в них, которое почему-то никак не хочет отпускать. Приходится слегка сменить тему, чтобы придать своему голосу достаточно отстраненный тон. — К тому же моя внучка, близнецы Годриленна, Хандариф, вервольфы Алена и Грэм и амазонки Арианна и Дилия сейчас тоже там. Они помогают в поисках. А Вел наконец сможет в подробностях узнать последние новости из дому.

Я вижу, как вздрагивает Чиколиата, когда я упоминаю близнецов, и уговариваю себя не заводиться. В конце концов, я совсем ее не знаю. Я и Ристиона вижу всего лишь второй раз в жизни. Для меня это странно, но я еще не научилась мерить жизнь эльфийскими категориями времени. Может, для них раз в двадцать лет осведомляться о сыне — верх родительского беспокойства. Впрочем, Ристион мне понравился еще тогда, когда навестил нас впервые. Гектор принял его радушно. Я даже не сразу поняла, что это брат Энгиона.

— А вы не могли бы… — Ристион всматривается в мое лицо, словно надеется найти в нем невысказанные ответы. — Вы не могли бы, миледи, рассказать поподробней… он нашем сыне.

Я вздыхаю. Все, что я узнала о Велкалионе за последние недели, я узнала от внуков. Я почти не говорила с ним. И теперь чувствую себя виноватой в этом.

— Ба, а ты Вела хорошо знала? Ну, до того, как он ушел…

— Вела? — вопрос Макса меня удивил, даже насторожил. О Веле Макс рассказывал много, с доброй иронией и искренним восхищением. Ну, да, для меня не было новостью, что ушастик — редкая умница, хоть я и не ожидала, что он станет компьютерным докой и спецом по экономике. Да и его неспособность, при всей гениальности мышления, ориентироваться в простейших реалиях была притчей во языцех с первого дня его появления. Поэтому мне и показалось странным и пугающим, что Макс, вдруг, решил выяснить детали прошлого Велкалиона. — Он чем-то тебе не понравился? Не вызвал доверия?

— Нет, ну что ты! Этому типу невозможно не доверять. У него же все на любу написано.

— Вся мировая скорбь, вселенское знание и полная растерянность перед любой задачей, не оснащенной мировой глобальностью, — я невольно улыбнулась. — Я не слишком долго его знала, Макс. Я сама пробыла тогда в этом мире чуть больше месяца.

— Но многие успели за это время стать твоими друзьями, так ведь? А Вел?

— Вел… — я спрятала глаза. Максу ни к чему было знать, что я до сих пор чувствую себя виноватой перед эльфом. Моей благодарности ему никогда не будет конца. Но причины его поступка двадцать с лишним лет терзали сердце. Нельзя использовать любовь. Даже юношескую влюбленность. А я использовала. Да, тоже ради любви. Своей, Алены, Ренаты, Марка, Уме… Мы помним ощущения, эмоции. Дрожь по телу, когда я обняла его на прощанье, в бессилии опущенные руки. Я ничего могла дать ему взамен. Да и не хотела. Мне не нужен был никто, кроме Гектора.

— Ба? — окликнул меня Макс.

— Да, извини, задумалась. Понимаешь, Вел пришел сюда, скажем так, в составе не слишком дружественной делегации…

Когда я заканчивала рассказывать эту давнюю историю, вдруг захватившую меня тем уже забытым накалом страстей, и подняла глаза на внука, я осеклась на полуслове. Макс смотрел на меня… с жалостью?!

— Ба, — грустно усмехнулся он и, как маленькую, похлопал по голове. — Мне очень нравится Вел. Думаю, мы подружимся. А ты… ты просто многого не понимаешь.

— Макс? — растерялась я. — Что ты такое говоришь?

— Не важно… — он поморщился. — Пусть лучше Гретхен. Да, Гретхен. Либо все по местам расставит, как надо, либо окончательно порушит.

— Порушит что, Макс?

— Надеюсь, не порушит, — невпопад ответил внук и тепло улыбнулся каким-то своим мыслям.

Я вздрагиваю, понимая, что Ристиону пришлось повторить вопрос. С трудом выходя из собственных размышлений, вспоминаю, что успел поведать Макс об увлечениях Вела в технологическом мире. Я рассказываю долго, попутно объясняя технические детали. Ристион и Чиколиата переглядываются.

— Он всегда любил все новое, — улыбается эльфийка. — Наверняка сумел получить удовольствие от своей ссылки.

— Ссылки?! — видно лицо у меня меняется настолько, что Ристион спешит сменить тему.

— А магия? — быстро спрашивает он. — Я слышал, в том мире она не развита. Вы случайно не знаете, леди Маргарита, сумел ли Вел стабилизировать свои способности?

Я перевожу дух и благодарно улыбаюсь эльфу. Карандаш летает по бумаге, лицо Ристиона уже приобретает законченные очертания. А я с ужасом понимаю, что рисовать Чиколиату мне совершенно не хочется. И кто меня за язык тянул с предложениями?!