День гнева - Чингиз Абдуллаев

Еще сорок минут потребовалось на поиски пожарной машины. Было уже около семи вечера, когда она въехала во двор, на радость ребятишкам. Один из сотрудников ФСБ поднялся на балкон. Корниенко и Дронго ждали его на лестничной клетке. Офицер выбил стекло, открыл балконную дверь, вошел в квартиру и впустил ожидавших его членов группы. Корниенко сразу прошел в спальню.

— Опоздали, — сказал он упавшим голосом.

На кровати лежала жена Скороденко. Убийца выстрелил ей в сердце. Привязанный к креслу напротив сидел генерал. Очевидно, убийца специально посадил его у кровати, чтобы он видел агонию жены. Корниенко быстро ощупал тело Скороденко, проверил пульс, открыл ему правый глаз.

— Умер от сердечного приступа, — сказал полковник, — его не убили.

— Может, отравили, — предположил один из сотрудников.

— Нет, — ответил Дронго, — это Слепнев. Вы же читали его досье. Ему сломали личную жизнь, как и всем «ликвидаторам». Все правильно. Он так и должен был поступить. Когда ваша группа начала штурм квартиры, где находился Слепнев, один из ваших сотрудников тяжело ранил Майю Мишкинис. Слепнев добил ее, чтобы не мучилась. А Скороденко предал его. Представляете, в каком он был состоянии, если решился на такое. Дождался наконец своего часа, залез сюда и расправился с предавшим его Скороденко самым варварским способом. Убил жену и заставил генерала смотреть на нее. Генерал не выдержал… Все правильно. Скороденко уже не нужен Слепневу. Про деньги он знает.

— Какой вывод? — спросил Корниенко.

— Очень простой. Слепнев вышел на финишную прямую. Теперь ему осталось только выполнить заказ и улететь в Австрию за деньгами. Вот, собственно, и все.

— Возвращаемся в министерство, — сказал Корниенко, — нельзя ни на минуту оставлять Полетаева.

— Позвоните Рудневу, — сказал Дронго, — пусть остается пока в министерстве и никого из посторонних не пускает к Полетаеву. Нужно немедленно сообщить Потапову о сложившейся обстановке.

— Поедете со мной?

— Да. Боюсь, он не согласится с вашими доводами. У нас еще много невыясненного.

День третий. Москва.

19 часов 30 минут

Они сидели в кабинете втроем. Потапов, полковник Корниенко и Дронго. Потапов остался доволен результатами их поисков.

— В общем, все ясно, — сказал он, — заказчики преступления установлены, исполнители задержаны, покушение на члена правительства предотвращено. Я буду ходатайствовать перед руководством о представлении всех вас к наградам.

— Важную роль в успешном расследовании сыграл наш эксперт, — сообщил Корниенко.

— Его наградить мы не можем, — усмехнулся Потапов, — не наш сотрудник. Сам виноват. Отказался сотрудничать с нами, хотя мы ему несколько раз предлагали.

— Предпочитаю оставаться «вольным охотником», — пошутил Дронго, — но еще не все кончено. На свободе остался Слепнев. Деньги в австрийский банк ему переведены. И он сделает все, чтобы их отработать. Мы не знаем, что стало с наемником, которого послали по следу «ликвидатора». И, наконец, не решена главная проблема. До сих пор неизвестны истинные организаторы преступления.

— Думаю, вы понимаете, что все обвинения Ротецкого в адрес генерала Тихонина — его фантазия, — сказал Потапов, — ведь у нас нет никаких доказательств. Не могу же я предъявлять обвинения генералу МВД на основе показаний бывшего майора милиции. Может, у него личные счеты с Тихониным, может, тот его уволил и он теперь мстит. В общем, эту тему, полагаю, нужно закрыть. Теперь известно, что главным организатором преступлений был генерал Скороденко, который умер от сердечного приступа. И на этом поставим точку.

— Все арестованные — бывшие сотрудники МВД, — сообщил Корниенко, — есть основания полагать, что Скороденко действовал не один.

— Хватит, — прервал его Потапов, — не хочу слушать, все равно вы мне ничего не докажете. У нас и так погибло столько людей! Через час Полетаева доставят на вертолете за город, на нашу базу. Слепнев не Рэмбо какой-нибудь, чтобы проникнуть на базу и перебить всех наших сотрудников. Только в кино так бывает. А завтра привезем Полетаева в Государственную думу. Я думаю, так будет правильно.

— Слепнев — «ликвидатор», — напомнил Дронго, — он что-нибудь да придумает.

— Ничего он не придумает. Просто сбежит. Именно поэтому и убил Скороденко, точнее, его жену. Думаю, мы больше о нем не услышим.

— А генерал Тихонин? — напомнил Корниенко. — Ротецкий убежден в его причастности к покушению на машину Полетаева.

— Опять вы за свое? — поморщился Потапов. — У вас есть хоть какие-нибудь доказательства против Тихонина? Какие-нибудь факты? Или я должен ссылаться на бредни Ротецкого в своем докладе руководству страны? Вы этого хотите?

Зазвонил телефон. Потапов переключил его на приемную и приказал секретарше:

— Меня ни с кем не соединять! — И уже более мягким тоном обратился к полковнику и эксперту: — В общем, все эти фантазии я обсуждать не намерен. Тихонин — перспективный генерал и вполне достоин стать министром. Кроме того, он близкий друг Сергея Шумского. Того самого, который привел Полетаева в кабинет министров. Вы что, не знаете? Всему городу известно, что Шумский, Тихонин и Полетаев — друзья. А вы тут рассказываете мне какую-то ерунду.

— На машинах, которые сели на хвост нашему кортежу, были номера, якобы списанные в ГАИ, — напомнил Корниенко.

— Ну и что? Опять виноват Тихонин? Любого инспектора ГАИ могли купить за две бутылки водки и забрать у него списанные номера. Неужели замминистра будет заниматься подобными глупостями?

Снова зазвонил телефон. Потапов с раздражением покосился на аппарат и поднял трубку.

— Слушаю. — И уже более приветливым тоном сказал: — Да, конечно. Все понимаю. Да, да. Оформим как полагается. — Он положил трубку и пояснил: — Звонил Генеральный прокурор, требует включить его представителя в нашу следственную группу. Кстати, заодно оформите ордер на арест этого болтуна Ротецкого.

— Вам звонил прокурор? — спросил Дронго, и Корниенко заметил, как блеснули его глаза.

Видимо, эксперту в голову пришла еще какая-то оригинальная идея.

— Погодите, — сказал Дронго, — машины, севшие на хвост нашему кортежу, неожиданно свернули в сторону. Мы подумали, что их кто-то предупредил. У Полетаева в это время шло совещание, и все городские телефоны были переключены на приемную. А мобильный вообще отключен. Но ему могли позвонить по правительственной «вертушке», которую нельзя переключить на приемную. Позвонивший установил, что Полетаев у себя в кабинете, и, таким образом, наш кортеж липовый. К тому же он должен был знать расписание Полетаева и решил уточнить, где именно в данный момент находится Артем Сергеевич.

Потапов нахмурился. Дронго достал свой мобильный, набрал номер приемной Полетаева.

— Сейчас все узнаем, — сказал он и попросил полковника Руднева, который неотлучно находился в приемной. — Полковник, это Дронго. Полетаев на месте?

— Да, у себя в кабинете.

— Узнайте, пожалуйста, кто ему звонил сегодня во время совещания по правительственному телефону. Это очень важно.

— Зачем вам? — хмуро осведомился Потапов.

— Хочу проверить одну версию. — Дронго посмотрел на Корниенко. Тот снял очки, как обычно, когда нервничал, и протер стекла. Потапов больше не задавал вопросов.

Через некоторое время Руднев сообщил:

— Сначала он сказал, что никто не звонил, потом вспомнил, что разговаривал с Шумским. Дважды. Тот хотел уточнить какие-то вопросы.

— Шумский, — повторил в наступившей тишине Дронго, — ему звонил Шумский.

— Список журналистов… — растерянно произнес Корниенко. — Список журналистов был у Шумского в приемной. Журналисты прямо от него приехали в Министерство финансов. Но нам и в голову не могло прийти, что вице-премьер…

Оба посмотрели на Потапова.

— Думайте, что говорите, — разозлился генерал, — это уже полный бред. Шумский привел в правительство Полетаева. Это его креатура, его человек. Зачем же ему убирать своего друга? Скоро вы и меня начнете подозревать.

— Не начнем, — ответил Дронго, — если бюджет не будет утвержден, все правительство отправят в отставку. Кого в таком случае предложит президент в премьеры? Нынешнего премьера? Конечно, нет. Наверняка его заместителя. Перспективного молодого политика. Сергея Шумского. Об этом пишут все газеты. Он один из двух кандидатов на должность нового премьера. Значит, устранение Полетаева выгодно Шумскому. Выходит, Ротецкий прав. Вы сами сказали, что Шумский с Тихониным — друзья. И при таком раскладе Тихонин становится министром внутренних дел страны.

Потапов во все глаза смотрел на Дронго, пытаясь возразить. Но не мог вымолвить ни слова. Воцарилось молчание, с каждой секундой обвинение против группы Шумского — Тихонина становилось все более реальным.

— Только меня в свидетели не записывайте, — сказал Потапов. Нужно было принимать решение. Если информация, с которой он обратится к директору, не подтвердится, он завтра распрощается со своим креслом. Если промолчит, его, возможно, ждут еще большие неприятности. Он с раздражением подумал, что вечно этот эксперт ставит перед ним проблемы, и все же решил позвонить директору ФСБ.