Любовь Вампира - Анастасия Романчик

Бериан лишь изредка мог обронить пару слов, но находился в непривычном для Марины состоянии. Она не могла подобрать точного слова, но скорее подошло бы «ожидание». Он ждал. Белый вампир отличался терпением, особенно если того требовали обстоятельства. Ее не могло не удивлять, что он так быстро согласился на ее просьбу, обычно вампир игнорировал подопечную. Видимо, Бериан сам хотел посмотреть на картины. Редкий шанс взглянуть на работы хранителя, пока их не выкрали, что не исключает людская жадность и зависть.

— Ну, вот и все, — сказал щеголь, остановившись в сером каменном коридоре напротив мощной деревянной двери обитой железом. — Дальше я не пойду, я там уже был, поэтому если меня простит ваша супруга, то я покину ваше общество и вернусь наверх.

Бериан молча кивнул, не проводив человека взглядом. Девушка вновь дернула его за рукав.

— «Чего ждем? Идем!»

— «Перед этим не торопятся, наберись терпения», — изумил ее ответом.

Марина ждала, а он все стоял и смотрел на дверь. Она пыталась отвлечься, переминалась с ноги на ноги как ослик Иа из мультика про Вини пуха. Девушка рассматривала доспехи и каменные статуи, вдоволь расставленные вдоль длинного освещенного факелами коридора, шахматную плитку пола.

Девушка начинала злиться, кого ее потянули за локоть. Она чуть не упала от неожиданности. Бериан аккуратно открыл дверь. Внутри оказалась еще одна точно такая же дверь, перед ней сидел старичок в мантии и читал со светильником книгу. Он, подслеповато щурясь, разглядывал посетителей.

— Маг? — спросил и одновременно предупредил Марину не делать глупостей Бериан.

— Да, — скрипнул старичок, протерев очки с лупами, подошел к ним.

— Этого хватит, чтобы мы могли пройти? — протянул раскрытую ладонь, на ней лежало парочка блестящих камней.

— Вполне, проходите внутрь, если что, зовите, — улыбнулся щербатой улыбкой старик и забрал сокровища из протянутой руки.

Так же медленно вампир провел спутницу внутрь, и уж совсем еле переставляя ноги. Зал просто огромный, освещенный белыми люстрами на потолке, чтобы можно было рассмотреть каждую деталь выставленных произведений. Галерея не баловала посетителями, кроме них в помещении никого нет.

«Супруг» подвел Марину к первому портрету. Той самой, где изображена королева драконов. Девушка едва не задохнулась. Она хотела и не могла отвести взгляда от темно-русой женщины, смотревшей на зрителя с холста в простой оправе. Сила, мощь и нечто большее, что мог подобрать скудный язык человека. Ее глаза… они действительно страшные. Нет, не внешне, а внутренне. Нечто таилось в ее взгляде, что заставит согнуться даже короля. Марина не могла точно сказать какого они цвета или вообще его не имели. Король драконов действительно талант с большой буквы, если сумел передать даже взгляд супруги, а не только ее внешний облик.

Бериан приблизился к портрету и дотронулся до холста, словно пытаясь ощутить всю силу, вложенную туда художником. Он потянул остолбеневшую «супругу» к следующей картине. Там тоже изображена королева драконов, но в полный рост и каждая деталь отображена с доскональностью. Марина шаталась, ее мутило, слишком сильно впечатление от увиденного. Вроде бы ничего необычного, женщина с красивой фигурой танцевала среди электрических разрядов и черных туч, но…нечто еще таилось за изображением. И чем дольше Марина смотрела, тем отчетливее это понимала, и ей становилось страшно. Хотелось убежать прочь, еще никогда она так мерзко себя не ощущала.

Бериан вновь потянул ее дальше. Картины располагались друг от друга на приличном расстоянии, так что зритель, рассматривая один портрет, не мог видеть следующий. Под сильным впечатлением девушка подняла взгляд на чистый огонь, всепожирающее пламя. Ей казалось, что она сама горит и огонь расползается по ее коже. Рыжая женщина в огне смотрела укоризненно, как само правосудие, своими невероятно зелеными глазами. А еще милосердие читалось в глубине ее глаз. Не сочетаемое качество, но при этом реально существующее.

До четвертой картины, где рыжая в полном росте стояла среди лавы и испарений, Марина не дотянула. Она упала в обморок. Бериан привел ее в себя и заставил выпить некое зелье.

— Будешь смотреть дальше? — спросил он с горящим от восторга взглядом.

— Д-да, я хочу, — беззвучно промолвила.

Шатаясь, девушка приблизилась к еще одному портрету. Ей захотелось неудержимо засмеяться и повалиться от хохота на пол. Она действительно смеялась и не понимала, что ее так сильно насмешило. Легкие щекотал ветерок, мир закружился в хороводе. Игривая миниатюрная блондинка с голубыми глазами смотрела с картины. Она улыбалась и манила ручкой в неведомую ветреную даль.

На шестой, где блондинка в полный рост вертелась в смерче, Марина хохотала, сгибаясь, и совсем ничего не соображала, что творит. Мир кружился, она завертелась вокруг него, хотелось танцевать. Рядом хихикал Бериан, но хихикал почти беззвучно.

Седьмой портрет беловолосой женщины с прозрачными голубыми глазами. Очень холодно, желание укрыться одеялом становилось навязчивым. Марина с удивлением заметила, что выдыхает облако пара. Неужели впечатление так сильно, что вызывало галлюцинации? Душа заледенела. Марина не могла согреться.

Бериан не стал надолго задерживаться и возле восьмой картины, где ту же женщину сложно рассмотреть среди снегов. Страшно холодно. Марине казалось, что у нее отваляться руки, если она еще хотя бы секунду лишнюю постоит возле нее.

Девятую и десятую Марину не помнила, так как потеряла сознание от давления, словно на нее в один миг свалилась тонна камней. Из носа пошла кровь. В бессознательном состоянии «супруг» подтянул «жену» к одиннадцатой картине и привел ее в себе тем же зельем. Девушка разрыдалась, смотря на голубые волосы и голубые глаза королевы морских змей. Поток слез так силен, что невозможно остановиться. Вспомнились самые печальные моменты ее жизни, и она не могла успокоиться. На двенадцатой Марина впала в истерику и едва не билась головой об пол.

Бериан буквально притащил ее за шкирку к тринадцатой, тут девушка впала в ступор, словно статуя. Среди кристаллов скрывалась платиновая блондинка с карими глазами и застывшей на лице улыбкой.

Опять вампиру пришлось тащить «супругу», только на этот раз она вообще не двигалась, находясь под воздействием четырнадцатой картины.

Пятнадцатая и шестнадцатая. Притяжение земли и море голосов, непонятных едва слышных. Марина не видела, кто изображен на холсте, у нее едва не взрывалась голова от чужой речи. Она снова свалилась снопом.

— Еще чуть-чуть, — произносит вампир и поит ее зельем.