Бешеный прапорщик - Зурков Игорь

   Остапец подзывает к себе пару бойцов и мы идем на смотрины. Нас еще раз окликает раввин:

   - Господин офицер, Хая говорит, что у них пять ружей, а у Вас - только два...

   - Что мы тут, стрелять друг дружку будем? - это Остапец рядом ворчит под нос. - Так разберемся. Командир, разрешите этих двоих отправлю вдоль дороги. На всякий случай.

   Умный у меня фельдфебель. Я и сам про это подумывал.

   - Не нашумят?

   - Эти - нет. - Увидев одобрительный кивок, оборачивается к "свите". - Так, хлопцы, вы кустиками идете, только тихо. А там смотрите как дело обернется. А мы с Их благородием по дороге пойдем.

   Рука на автопилоте опускается на кобуру... И тут я вспоминаю, что люгера уже нет. Из оружия - одолженный наган, шашка и "оборотень" за голенищем... Ну и ладно! Будто воевать сейчас будем...

   Проходим за поворот, и вижу, что скорее всего воевать придется. Ожидал увидеть какой-нибудь пост с патрулем, а тут - "Гуляй, рванина, от рубля и выше". Их даже солдатами назвать можно трудно. Только один полностью в форме, остальные - кто в чем. Домашняя рубаха с армейскими шароварами и лаптями, гимнастерка с гражданскими штанами и обмотками... Двоих не смог рассмотреть потому, что зарылись в телегу в поисках чего-нибудь полезного, одни только ноги торчат. Но - с винтовками. На земле лежат два тела, наверное, хозяева. Интересненько! Нас увидели, насторожились. Главный, тот, который в форме, смотрит исподлобья, жестко и неприветливо... Подходим ближе. Надо начинать разговор...

   - Что вы тут делаете, служивые? - будем "косить под дурачка", - кто старший?

   - Я за старшого, вашбродь. - как и ожидал, "солдат" у них за главаря. - Вот проверяем тут...

   Двое в телеге высунулись, но пока просто смотрят, остальная троица двигается нам навстречу, причем достаточно грамотно. Заходят с двух сторон. Будем надеяться, что фельдфебель справится с одним. Лишь бы стрелять не начали... Хотя, пока не собираются.

   - Ты бы, вашбродь шел своей дорогой, нас не трогал, и мы - не тронем.

   Ага, понятно. Типа "Гоп-стоп, мы подошли из-за угла". Ну, начали... Делаю шаг в сторону от Остапца, чтобы не мешал, главарь кричит: "Бей!". Левый придурок пытается ударить прикладом сбоку в голову. Долго пытается, шашка вылетает из ножен, клинок под винтовку, шаг навстречу, немного приседаю, помогаю нападающему податься вперед, в левой руке уже его чуб, рывок вниз, тушка падает в одну сторону, винтовка - в другую. "Стреножу" пяткой в ухо, краем глаза вижу движение главаря. Развернуться не успеваю, ухожу в кувырок, встаю... Остапец катается по земле в обнимку со своим противником... Промахнувшийся "солдат" хватает оброненную мосинку, укол штыком, ухожу вправо, рукоять шашки прилетает ему в нос, подножка, - полетел чудила. Низко пошел, к дождю, видать. Встает, морда в кровищи, в руках уже ножичек порхает. Чувствуется, что он с ним поболее общался, чем с винтовкой... А вот так не хочешь? Раскручиваю шашку, фланкировке меня Михалыч научил-таки немного. Клинок аж гудит в воздухе. Удар обухом по вооруженной руке, нож, блеснув на солнце, улетает в сторону, и последний удар слева направо плашмя по уху. Все, лежит, болезный. Глазки - в кучку, юшка из носа - на травку. Идилия!

   Иваныч своего противника уже захомутал, от кустов погранцы двоих беглецов, что деру дать намылились, пинками подгоняют. Все, спектакль окончен. Подхожу к телам на дороге, щупаю пульс. И хозяин, и хозяйка живы. Видно, оглушили обоих прикладами, чтобы не мешали. Наши клиенты уже все связаны, лежат себе смирненько, не телепаются. Шашку - в ножны, поднимаю слетевшую фуражку, отряхиваюсь. От поворота бежит толпа беженцев. Так они подсматривали, что ли? Вот ведь... бесплатный цирк! Позади них появляется моя сотня...

   Через пятнадцать минут благодарностей, криков, воплей, пинков по тушкам от беженцев, и прочих проявлений радости мы сворачиваем на развилке и продолжаем свой путь. Нам сегодня еще домой попасть надо. Пленники идут с нами. Первый раз вижу такое художество! Ширинки расстегнуты, пуговицы на них срезаны, штаны поддерживаются связанными сзади руками. В таком виде далеко не убежишь. Иваныч рассказал, что они так до войны пойманных контрабандистов водили. Сначала хотели их отвести в крепость, но потом подумали, что возвращаться - плохая примета, и решили взять с собой. Надо же кому-то отхожие ровики копать, пока жандармы не приедут по их душу.

   По дороге любопытный фельдфебель поинтересовался, где можно научиться так драться. Пришлось открыть ему страшную тайну. В смысле, что - только у нас на базе...

  *

   Дошли нормально и вовремя. Пленные сначала упрямились, хотели отдохнуть, потом раздались призывы к национальным чувствам, мол, православные против своих же единоверцев за каких-то евреев вступились. Когда и это не помогло, устроили саботаж. Остановились и заявили, что никуда не пойдут. Что они - такие же солдаты, только отставшие от своих частей, и их надо передать начальству, а не издеваться над бедненькими. Пришлось повторить трюк с "иглоукалыванием", а чтоб не орали и не портили хороший летний день матерщиной, забили кляпы в верхние акустические отверстия и для надежности подвязали веревочками. Остаток дороги они прошли с хорошей скоростью, благо желающих подогнать дезертиров было в избытке.

   На базе нас встретили радостно и гостеприимно. Стараниями Сергея Дмитриевича, как организатора, и Ганны, как главной исполнительницы, все получили вкуснейший ужин. Даже криминальной пятерке досталось... по паре сухарей. У некоторых погранцов при виде нашей стряпухи взыграло ретивое, загорелись глазки. Немного притухли, когда она спросила у "дядечки Командира" понравился ли ему ужин, и услышали в ответ: "Спасибо, племяшка!" А потом пришлось им объяснить существующее положение дел, и попросить Федора исполнить свой "фирменный" трюк - скручивание лопаты в трубочку. После этого в подразделении наступил мир и благополучие.

   На следующее утро, загрузив всех поручениями, отправился в штаб докладывать капитану Бойко о прибытии. Пока ждал начальство, пообщался с коллегами. Правда их было всего двое - Ломов и Дольский, причем оба как-то хитро на меня поглядывали. Не иначе, хотели устроить какую-нибудь заподлянку. Но рассказ о командировке выслушали внимательно. Петра Ивановича больше заинтересовал способ добычи пироксилина, а Анатоль озадачился дальнейшей судьбой пойманных грабителей, позвав господ из жандармской команды. На мою просьбу забрать их попозже те удивились, но не возражали. А гусар Дольский долго ржал, когда я объяснил, что действительно поставил их благоустраивать отхожие места, рассказав, что копать надо отсюда и до вечера. Естественно, под охраной казаков, - от них не убегут. Разве что - на тот свет.

   Валерий Антонович вскоре появился, выслушал мой доклад, похвалил за проявленную инициативу, согласился с тем, что затрофеенные винтовки я оставлю в роте, и под конец выдал:

   - Да, кстати об оружии, Денис Анатольевич. У Вас единственного из всех офицеров отдела шашка не соответствовала. Более того, это дошло до Командующего, он даже хотел поговорить с Вами лично... Но ему пришлось уехать. Поэтому мне, как Вашему начальнику, приказано принять меры. Пришлось даже задействовать оружейника.

   Блин, да что с моим клинком-то не так? Стандартный офицерский массовый ширпотреб Златоустовского завода! Ничего же в нем не переделывал! А чего это господа офицеры так мило улыбаются во все тридцать два зуба каждый?..

   Валерий Антонович тем временем достает из сейфа мою шашку, и протягивает мне... Сначала ничего не понял, потом до меня начинает доходить! На "клюве" рукояти прикреплен маленький золотистый медальон, красный эмалевый крестик в ободке, над ним - изображение короны... Краповый темляк... На самой рукояти каллиграфическим почерком выгравировано: "За храбрость"... Анненское оружие! Орден Святой Анны четвертой степени!

   - Господа офицеры! Подпоручик Гуров! Поздравляю Вас первым боевым орденом! - Капитан серьезен и торжественен. Зато у остальных - улыбки до ушей. - Денис Анатольевич, я уверен, что эта награда будет не единственной. И я рад, что у меня служат такие офицеры... Вручать должен был Командующий, но он - в Ставке, поэтому поручил это сделать мне в порядке исключения. С Вас причитается, господин подпоручик!

   - Благодарю, господин капитан!.. Валерий Антонович, как я понимаю, проверка оружия была розыгрышем?

   - Ну должны же у нас быть какие-то невинные шалости!

  - Когда прикажете накрыть? - Ну, ладно, я когда-нибудь вас всех тоже разыграю. Вот тогда и похохочем!

   - А давайте сегодня вечером и совершим это действо. Только в сильно урезанном составе. Весь отдел в разгоне, будут присутствующие здесь и, может быть, штабс-капитан Зайцев вернется...

   Вернувшись к себе, сразу отнес Михалычу его шашку. Он, глазастый до невозможности, сразу увидел изменения, поздравил, посмеялся вместе со мной над приколами начальства, а потом новость со скоростью урагана разнеслась по казарме и все пытались ненароком подойти поближе и посмотреть на награду. Мне это вскоре надоело, и я пообещал внеочередной марш-бросок тому, кто не знает чем себя занять. Командирский рык быстро дошел до сознания, и все сразу занялись своими делами.