Фракс и монахи-воины - Мартин Скотт

Однако мотивы поведения Сарины для меня прояснились.

- Ты знала, что Трезий завладел кучей “дива”, которое легко сбыть и таким образом компенсировать потерю золота. Поэтому ты убила его, чтобы прихватить наркотик. Месть здесь ни при чем.

- Обе мои цели весьма удачно совпали.

Ну и каша же заварилась! “Диво”, золото, монахи-воины и Сарина Беспощадная. Похоже, до конца я в этом деле так и не разберусь. Сарина тем временем ждала возможности вывернуться из-под моего меча, но я не терял бдительности.

- Ты едва не убила Макри.

- Стрела предназначалась тебе, но твое заклинание Личного оберега отразило её.

Я, естественно, не стал сообщать ей, что никакими личными оберегами не пользуюсь - кроме ожерелья из Пурпурной ткани - и лишь по счастью избежал стрелы. Во взгляде Сарины, несмотря на то, что та лежала на полу, я видел вызов. Она прекрасно понимала, что вот так, хладнокровно, я её не прирежу. И была права. Сделать этого я не мог. Меня от всего этого уже и так тошнило.

Я вздохнул и вложил меч в ножны.

- Ты глупец, - проворно вскочив на ноги, заявила Сарина.

- Да, мне об этом уже говорили.

- Если ты снова встанешь на моем пути, я тебя убью.

- И это я уже слышал от многих, и не раз.

- Макри умерла? - поинтересовалась она.

- Нет.

Мне даже показалось, что Сарина, услышав мой ответ, обрадовалась. Однако полной уверенности не было. Вначале она подняла с пола свой арбалет, а затем упаковку с “дивом”.

- Спасибо, детектив. Мне не суждено было разбогатеть на золоте короля, но на некоторое время этого достаточно, - сказала Сарина, потрясая пакетом.

Пытаться помешать ей я не стал, и она исчезла за дверью.

- Так, значит, это ты убил Талия? - спросил я у Трезия, который, естественно, в ответ промолчал. - Да, ты совершил большую ошибку, заказав Иксиала, - продолжал я беседу со жмуриком. - Любое обращение за помощью в Гильдию убийц является ошибкой. Да, они убьют того, кого заказали, но дело на этом не кончается. На сцене обязательно возникает какой-нибудь мститель.

Из груди Трезия торчало оперение арбалетной стрелы. Несмотря на преклонный возраст, он даже в смерти выглядел пристойно. Его лицо было спокойным и умиротворенным. У меня возникла мысль обыскать помещение, но я её тут же отмел. Пусть другие займутся расследованием.

Мой оптимизм как ветром сдуло. Фракс-жмуриколов снова в деле! Создается впечатление, что я не могу выйти в город без того, чтобы не наткнуться на мертвое тело. В этом не было бы ничего плохого, если бы я не оказывался тем или иным образом связанным с этими людьми. Гросекса вот-вот повесят. Иксиал и Трезий мертвы. Папашу Сулании, видимо, все же прикончил Трезий. Я тяжело вздохнул и направился домой. На улице стояла жарища, как в преисподней у орков. Интересно, какого идиота угораздило основать город в этом месте? Какой-то нищий протянул ко мне заскорузлую лапу, я бросил в неё медяк и направил его с анонимной запиской в Посыльную службу. В записке я сообщал капитану Ралли, где он сможет найти труп Трезия.

Наверное, мне - раз уж подвернулся такой удобный случай - все же следовало убить Сарину. Теперь, если мне придется с ней столкнуться во время другого расследования, она без колебаний всадит в меня стрелу из своего арбалета. Остановить её может лишь мысль о том, что я ношу на себе Личный оберег. Я печально улыбнулся. Заблуждается не только одна Сарина. Так думают все. Ведь я как-никак детектив-волшебник или по меньшей мере считаюсь таковым. Но никто не знает, что у меня нет сил весь день таскать в своей памяти это довольно сложное заклинание.

Но убить её я не мог. Фракс не может просто так перерезать горло лежащей даме. Кроме того, за несколько последних дней я и без того видел слишком много трупов.

Я заскочил в публичные бани и помылся, а затем продолжил путь по улице Совершенства мимо многочисленных строительных площадок. Каменщик на чем свет стоит клял своих подмастерьев, которые, как ни тужились, не могли втащить на леса здоровенный каменный блок. Мастера орали на плотников и жестянщиков, которые что есть сил вкалывали на этой страшной жаре. Лишь оказавшись в “Секире мщения”, я позволил себе облегченно вздохнуть.

Макри убирала столы.

- Привет, Макри. Ты слышала анекдот об эльфе и паре ниожских шлюх?

Макри одарила меня яростным взглядом и удалилась.

Проклятие! Я совсем запамятовал о нашей дискуссии. В моей памяти вдруг всплыли все те слова, которые я произносил в гневе. Неужели я и на самом деле обзывал её остроухой наркоманкой? “Теперь, оплакивая свои грехи, я даже не смогу мирно выпить пива”, - со вздохом подумал я.

В зал вошла Дандильон. Вот уж кого мне совершенно не хотелось видеть!

Одуванчик премило мне улыбнулась и вручила небольшой кошелек из дешевой кожи. На кошельке она даже вышила мое имя.

- Это от дельфинов, - пояснила Дандильон. - Кошелек, конечно, от меня, а то, что в нем, - от дельфинов. Таким образом они хотят выразить тебе благодарность за то, что ты вернул им целебный камень.

Я открыл сумку, и там оказалось пять золотых античных монет, слегка потемневших от долгого пребывания под водой, и небольшой зеленый камень. Я извлек одну из монет. Она была отчеканена во времена короля Ферзия. Такие монеты в наше время встречаются крайне редко. Особенно в округе Двенадцати морей. Каждая из них тянет примерно на полсотни гуранов. Их пять, что означает двести пятьдесят гуранов. В моем деле это вовсе не плохой гонорар. Мой обычный аванс - тридцать гуранов. Кроме того - драгоценный камень. Надо будет оценить его в закладной лавке Призо.

- Передай дельфинам мою благодарность. Скажи им, что это очень щедрая плата.

- Я с самого начала знала, что ты - тот человек, который способен им помочь, - заявила Дандильон и пустилась в пространные рассуждения о том, что некоторые из звезд, под которыми я имел счастье появиться на свет, удивительным образом гармонируют со звездными линиями, определяющими судьбы дельфинов. У меня не осталось сил на то, чтобы её оскорблять, и, поэтому, я вежливо удалился к себе. Усевшись за стол, я устремил взор в пустоту. Через некоторое время до меня дошло, что я страшно проголодался и остро нуждаюсь в паре порций приготовленного Танроз рагу. В то же время я прекрасно понимал, что, спустившись вниз, могу получить от Макри мокрой шваброй по физиономии. Однако, вспомнив, что в это время она, как правило, бывает на занятиях по риторике, я отважился рискнуть.

Танроз от всего сердца нагрузила для меня одну тарелку рагу, а на другую сложила высокую стопку оладий. При этом она бросала на меня какие-то странные взгляды. Когда я отобрал себе пяток сдобных пирожков, которыми намеревался закончить пиршество, Танроз не выдержала.