Прорвемся, опера! Книга 2 - Никита Киров

деле, проходят. Ты, главное, медкомиссию не завали. Если что, проблемы есть со здоровьем, то сразу скажи мне, я вместо тебя найду человечка, кто кардиограмму сдаст или снимок носа.

— Да здоров я, как бык! А снимок носа-то зачем? — немного поник Витя.

— Ну если нос кривой, то перегородку смотрят, был такой у нас случай, я сам лично за кандидата на рентген приходил. Но у тебя, вижу, морда лица ровная, да?

— А то! Блин, в космонавты проще попасть, чем к вам.

— Ничего, прорвешься. Все, я погнал, ты мне как раз идейку подкинул одну.

— Я? Какую еще идейку? — недоумевал Витя.

Он так и не понял, в чём дело, а я уже потянул Сан Саныча за собой. Возможно, он и его нюх сегодня пригодятся мне.

Глава 17

— Слыхал, Пашка? — Устинов, попавшийся мне на пути, расправил газету. — Убили негра!

Знаменитая песня ещё не вышла, но у Василия Иваныча почти получилось её напеть.

— Понятия не имею, кто это такой, — он показал газету, где хорошо виден заголовок «Убит Тупак Шакур» и фото чернокожего певца, — но хотя бы нам это не расследовать. Нам хватает веселья и так.

— Василий Иваныч, помощь твоя нужна, — я показал на Орлова, который стоял у окна с растерянным видом. — Вот наш будущий коллега, идёт к нам в УГРО, надеюсь, прямо в наше отделение. С Сафиным беседу надо провести, потом показать, куда дальше ходить, с кем говорить и что делать. А мне надо бежать, пока не нарвался.

— Ща, это мы быстренько, — Устинов подошёл к Орлову и посмотрел на его пакет, где была видна бутылка и коробка конфет. — Так, в кадры это всё нести не обязательно, Пигасов без вина перебьётся, и сладкое ему нельзя — жопа слипнется, а вот будущих коллег можно уважить уже сегодня.

— Ладно, — неуверенно сказал Витя, отдавая пакет оперу.

— И ещё, — Василий Иваныч заглянул внутрь и хмыкнул, — друзьям своим передай, чтобы дома сидели и вечерами никуда не ходили. ОМОН с области приезжает, переворачивать всё в городе будет, методом бредня всех ловить, — он растопырил пальцы свободной руки, как бы прочёсывая пространство. — Получите ещё ни за что. Лучше дома побыть, кассеты переслушать.

Вот как решили в главке. Раз в городе начались разборки и уже есть два трупа, руководство не придумало ничего лучше, кроме как устраивать маски-шоу везде, где можно. В основном, в ресторанах, в кафе, на дискотеках и в клубах.

Метод бредня, как выразился Василь Иваныч, выходит, и будут хватать всех подряд в надежде, что поймают кого-то причастного. Так что Устинов прав, лучше молодёжи сидеть по домам, чтобы не получить прикладом по хребту, омоновцы при задержаниях не церемонятся.

Не думаю, что это остановит криминальную войну, ведь ответку сейчас должен дать Артур за своего убитого бугра, и он обязательно это сделает, но на какое-то время всю их деятельность действительно парализует. Ну а область перед Москвой отчитаться сможет, мол, составили план, провели мероприятия, задействовали основные и приданные силы.

Наверняка в ходе рейдов патрончики, холодняк, стволы и прочую наркоту надыбают у всякой шушеры. Это тоже «палки», за которые можно рапортовать о результатах. И хоть результаты эти напрямую никак не изменят накалявшуюся криминальную обстановку в городе, но жопу Главк себе прикроет — дескать, работали, задерживали, профилактировали. У нас всегда в системе так было, главное — не результат, а красиво его подать. Статистика та еще проститутка, особенно в МВД.

А Устинов хитёр, раз как-то про это прознал, ведь такие рейды заранее сильно не афишируются. И хорошо, что я на «реабилитации», а то в таких мероприятиях задействуют всех, кто под рукой и не на смене. Сегодня ночью забьют весь изолятор, а оперов посадят за разбор полетов с задержанными…

Но пока же мы идём по следу с Сан Санычем. Уже вскоре я добрался до здания городской прокуратуры, открыл тугую дверь и вместе с собакой вошёл внутрь. Тут же привлёк всеобщее внимание собравшихся, но посетители наверняка думали, что мне можно быть здесь с псом, а на прокурора я не наткнулся.

Куда идти — я знал, так что сразу шагнул мимо стендов с информацией в кабинет следователей. Там просторно, ведь их сейчас работает всего двое. Даже втроем работы был бы вал. Зашиваются, но единиц новых им не добавляют. Сколько помню, следаки всегда зашивались, что ментовские, что прокурорские. Выдерживали и оставались только самые стойкие и преданные делу. Ну или дураки — всякое бывало.

Ирина в синей форме сидела за своим столом и печатала, кроме неё пока тут не было никого. На столе дымящаяся кружка с чаем. Напротив стол Румянцева, на котором стояла тарелка с печенюшками и бутерброд с пластом варёной колбасы. Сан Саныч недвусмысленно направил взгляд именно туда.

А вот третий стол, за которым раньше сидел следователь Верхушин, пустовал, его очистили от бумаг, он неестественно смотрелся — протёртый и свободный. Верхушинский сейф у стены открыт, в нём уже не осталось ничего, всё выгребли, и рабочее место ждёт нового следака, которого должны сюда прислать уже скоро. А может, и не скоро.

— Ого, кто пришёл, — Ирина поднялась и отодвинула кресло. — Ой, Сан Саныч, а можно его угостить?

Если бы Сан Саныч умел говорить, он бы воскликнул: «Да!». Но слово «угостить» он понимал прекрасно, и, не будь меня рядом, сразу бы оглушительно гавкнул. А так — только сдержанно заскулил.

— Можно, — разрешил я.

Ирина взяла со стола Румянцева бутерброд, и уже через мгновение угощение исчезло в утробе пса. Клац! И нет бутера.

А сама Ирина подошла ко мне, мы коротко приобнялись, и она отошла на шаг, а я успел про себя отметить, как от неё приятно пахнет. Духи, шампунь и её запах.

— Работа, — сказала она одними губами, будто извиняясь, и глянула на открытую дверь, явно не хотела, чтобы кто-то вошел и помешал нашему общению.

— Я по работе и пришёл, — улыбнулся я и сел за стол Румянцева. — Коллега-то твой на месте?

— Ага, к Валерию Валентиновичу вышел, — Ирина тоже заулыбалась. — На ковёр пригласили, из-за разборок с братвой.

— А, понятно, — я усмехнулся. — Ириш, я пока официально на реабилитации, но это наше дело по серии держу