Одностороннее движение (СИ) - Ксана Гуржеева

— Мне никто ничего не хочет объяснить? — я перевела взгляд с Женьки на подругу, у которой в глазах начали собираться капли слез, и она просто развернулась и убежала в мою комнату.

— С*ка! — произнес брат и протянул руку к бутылке. Я подошла к Женьке, вырвала из его рук виски, ткнула пальцем в грудь, отчего Женька непроизвольно пошатнулся и произнесла:

— Мы позже поговорим! — направилась в сторону своей комнаты, где пряталась Алька. Зайдя в спальню, я хлопнула дверью и оглядела комнату, судя по шуму, доносившемуся из гардеробной, подруга находилась именно там.

— Аль, что все это значит? — спросила я у Алины, которая рылась в моих полках.

— Где твои туфли? — достала одну пару фиалкового цвета. — Эти?

— Да. Ты мне ничего не хочешь сказать? — подруга засунула туфли в первую попавшуюся пустую коробку, которые я всегда храню на верхних полках, и пошла к выходу из спальни. Я проводила её взглядом, она замешкалась у двери и повернулась. — Больше ничего тебе здесь не надо?

— Нет, всё остальное уже у Андрея. Аль, — подруга открыла дверь и вышла из комнаты. Я поторопилась за ней. Но возле входной двери, когда подруга уже обулась, и тянулась к ручке, из кабинета, словно ураган, вылетел Женька и, схватив Алю за локоть, дернул на себя.

— Неужели так трудно уделить мне какие-то гребанные десять минут своего времени? Большего не прошу! Десять минут!

— Жень, давай не будем сейчас. Ты пьян! — подруга попыталась вырвать руку, но брат ей этого сделать не дал.

— А когда? Ты завтра выйдешь замуж и что? Мне потом у твоего славного Антоши просить разрешения на разговор с тобой?

— Мы потом поговорим, обещаю. Только не устраивай концерт! — прошептала Алька. Боже, я смотрела на всю эту картину, и мне казалось, что я попала за кулисы какой-то мелодрамы, разворачивающейся на сцене театра.

— Жень, отпусти Алю! — протянула я руку, чтобы высвободить подругу, но взгляд брата, брошенный на меня, сказал, что это не лучшая идея.

— Пусти! — прошипела Алька. — Пару недель назад я дала тебе возможность поговорить со мной! Но ты был занят! Помнишь? Так что жди, когда я теперь освобожусь!

— Издеваешься? Мне надо было сидеть, как монаху, ждать, когда ты натр***ся со своим женихом?

— Женя! — я уже не выдержала. Я действительно видела брата таким злым впервые.

Алька злобно посмотрела на Женьку, вырвала резко свою руку и выбежала в подъезд. Не обращая внимания на брата, я выбежала вслед за Алькой, но, услышав цоканье каблуков по ступенькам, поняла, что дожидаться лифта она не стала. Уже готовая броситься вслед за подругой, двери лифта открылись, и я зашла внутрь. Нажав кнопку первого этажа, я нетерпеливо начала притоптывать ногой и смотреть на табло. Когда я уже оказалась на первом этаже, подруга стояла у подъезда и смотрела в небо, откуда летели мелкие первые в этом году снежинки. Я встала рядом с ней, устремила свой взгляд тоже в небо и захватила мизинцем ее палец, как мы делали всегда в детстве.

— Можно я не буду отвечать на твои вопросы? Пока не буду…

— Аль… Только один, можно?

Она опустила голову и, не дожидаясь самого вопроса, прошептала:

— Да… Это он!

— Раз уж ты… эм… не дала мне озвучить свой вопрос, то я задам всё-таки, только другой. Это с ним ты была в отеле в ту ночь, когда я у Стаса осталась?

Алька посмотрела на меня, а в глазах читался встречный вопрос.

— Я видела тебя утром, когда Андрей со Стасом подвозили меня к тебе. Мы проезжали мимо «Венеции».

Подруга снова опустила голову и кивнула в ответ.

— Мил…

— Большего мне знать не надо!

— Спасибо!

— Дай ключи, я поведу. — Алька протянула мне ключи, а сама вцепилась в коробку с моими туфлями, как в защитный оберег. — Боже! Как хорошо, что мамы не было дома!

— Да, думаю она была бы просто шокирована происходящими событиями.

— Она бы, уверена, сразу же назвала эту сценой «Санта-Барбарой». — Усмехнулась я.

— Мил… мне так плохо… — мы уже сели в машину, и я тронулась с места.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы завтра настало?

— Я просто хочу, чтобы сегодня закончилось…

— Ладно…

Приехав к Альке домой, мы сразу же прошли к ней в комнату. Удобно устроившись на кровати, я начала разговор, чтобы отвлечь немного подругу.

— Может быть, ты зря отказалась от традиционного выкупа? А-то Антону даже мучиться не придется…

— Он итак бедный со мной еще намучается. — Произнесла сухо подруга.

— Ты будешь хорошей женой, я уверена в этом. Аль, ты его любишь?

— По-своему, конечно, но люблю. Он мне очень дорог стал за все эти года.

— Я не про Антона. Ты мне тогда рассказывала, что любила своего первого мужчину. А сейчас?

Алька долго думала, а потом произнесла:

— Ты же ведь тоже была в школе влюблена в Свиридова, верно? Только никому не говорила об этом. Так вот, когда он уехал, ты вроде как забыла о своих чувствах, просто после его появления в вашем доме, они вновь проснулись, и дали о себе знать, причем в усилившейся форме. Не зря говорят, с глаз долой — из сердца вон! Так вот, тяжело постоянно видеть его рядом и мечтать забыть!

— Ты поэтому после учебы хотела уехать из города?

— Отчасти. Ты же знаешь после посещения Парижа на свадьбе брата, я влюбилась в этот город. Я бы в любом случае туда уехала, просто повезло, что Антон оказался не против сменить род деятельности ради меня.

— А что если Женька тоже что-то чувствует к тебе? Он никогда еще так не злился.

— Мил, ты уж извини, но твой брат — обычный мужчина! В нем просто взыграло простое мужское самолюбие и привычки хищника. Вот и всё!

— Я бы так не сказала о Женьке…

— Мила, я тебя умоляю!

Я поняла, что с ней как обычно спорить бесполезно, поэтому просто уставилась в потолок.

— А так хотели сегодня оторваться. Может еще не поздно?

— Мил, прости меня, пожалуйста, испортила тебе весь вечер. Но… я не хочу ничего… Извини.

Я кивнула в ответ. Несколько минут мы просто лежали молча.

— Аль, а ты уверена, что не пожалеешь о том, что не поговорила с Женькой ДО свадьбы? — повернула голову в сторону подруги, но она уже спала. Тяжело вздохнув, я поднялась с кровати и набрала номер Андрея, попросив меня забрать. Спустившись через полчаса вниз с коробкой в руках, я села в машину, поцеловала Андрея, и мы отправились домой.

— Что-то не видно, чтобы вы удачно провели время, — усмехнулся Андрей.

— Просто устали. — Я откинула голову на спинку и прикрыла глаза. Интересно, а Андрей, как лучший друг Женьки, знает об этой истории? И почему вообще Алька говорила, что её первый мужчина ничего не помнит, если Женька так настырно хотел с ней о чем-то поговорить? Или у них что-то еще произошло после его возвращения с армии? Что они делали в отеле? Боже! Голова сейчас взорвется от множества вопросов. После свадьбы, по-любому, раскручу подругу на ответы. Надо будет еще с Женькой поговорить.