Приговор Лаки - Джеки Коллинз

— Думаю, завтра. Зная своего братца, я бы сказала, что на сегодня он совершил достаточно подвигов.

— Но ведь завтра Ленни уже могут вызвать в качестве свидетеля! — с тревогой воскликнула Мила.

— Не волнуйся. — Мейбелин покровительственно кивнула. — Его не вызовут ни завтра, ни послезавтра, так что времени еще — вагон.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что в судах всегда так. Юристы обожают тянуть канитель — им за это деньги платят. В общем, не беспокойся — Дюк позаботится о твоем Ленни.

Мила ничего не сказала, но внутри у нее все кипело. Она совсем не была уверена в том, что Дюку захочется возиться с Ленни после того, как он сорвал такой куш в доме Прайса. Сумма украденного оценивалась в несколько миллионов… На его месте она бы легла на дно и затаилась. Или действительно махнула в Мексику, пока все не успокоится.

Бесило ее и то, что шизанутый братец Мейбелин не побоялся задержаться в доме, чтобы изнасиловать горничную. А что, если бы в доме вместо горничной оказалась Ирен? Неужели он изнасиловал бы и ее?

Нет, судьба матери нисколько ее не волновала, поскольку самой Ирен было, по всей видимости, наплевать на дочь, и все-таки… все-таки Мила не желала ей зла.

В особенности такого…

И впервые Мила задумалась о том, не совершила ли она ошибку. Возможно, ей следовало самой передать оружие в руки адвоката.

Ну ничего, успокаивала она себя, завтра она поговорит со своим защитником и расскажет ему о револьвере, а Мейбелин попросит связаться с Дюком и сказать ему, чтобы он привез оружие в контору Уилларда Хоксмита.

В Дюка она уже не верила. Чем больше она думала о том, что он совершил в доме Прайса, тем сильнее становилась ее уверенность, что у него не все дома.

Что касалось Мейбелин, то ей, по-видимому, было наплевать на все. Они с братом друг друга стоили.

Но, придя к такому неутешительному выводу, Мила снова разозлилась. Наплевать? Как бы

не так!

Они заключили сделку, и, если Мей и ее психованный братец не сдержат своего слова, она заставит их об этом пожалеть! Она никому не даст водить себя за нос!

Глава 29

Лаки узнала об ограблении особняка Прайса Вашингтона из десятичасового выпуска новостей и была так потрясена, что немедленно позвонила Венере Марии, которая, как она знала, была близко с ним знакома.

— Что происходит? — требовательно спросила она, едва только ее подруга взяла трубку. — Имеет это какое-то отношение к нашему делу или нет?

— Ты о Прайсе? Откуда мне знать!.. — ответила Венера Мария. — Я уже давно с ним не виделась, а сейчас ему точно не до меня.

— Но не кажется ли тебе это совпадение странным? — продолжала расспросы Лаки. — Почему кто-то вломился к нему, пока его не было дома? И кто знал о его отсутствии?

— Если бы кто-то вломился к нему в дом, когда Прайс был дома, я бы этому человеку не позавидовала, — спокойно возразила Венера Мария. — Прайса трудно изнасиловать. Вряд ли бы это удалось белому мужчине двадцати лет… — процитировала она фразу диктора из программы новостей. — А то, что он был на слушании дела своего сына, знали все — спасибо газетам.

— Я не это имела в виду… — нетерпеливо перебила ее Лаки.

— Я прекрасно поняла, что ты имела в виду, — сказала Венера Мария. — Нет, вряд ли ограбление как-то связано с делом Тедди. По-моему, вор залез в дом просто потому, что знал, что ни Прайса, ни матери этой… Милы не будет.

— И все равно в этом есть что-то странное, — твердила свое Лаки. — Может быть, ты все-таки позвонишь ему и разузнаешь все поподробнее?

— Нет, не стану я ему звонить, — отказалась Венера Мария. — Он может подумать, что я просто… любопытствую. Не хочется его дергать, ему и так сейчас несладко.

— Ну, Винни, тебе видней.

— Ну ладно, может быть, я и позвоню… попозже.

Лаки потянулась за сигаретой.

— Было что-нибудь интересное после, того, как я ушла? — спросила она.

— О да! — оживилась Венера Мария. — Мы прослушали еще семерых актеров, и один из них показался мне чертовски горячим.

— А Алексу он понравился?

— Нет. Конечно, нет, черт побери!

— Н-да, ему трудно угодить.

— Иногда мне кажется, что он слишком разборчив.

— Может быть, поэтому он и стал знаменитым режиссером?

— И знаменитой занозой в заднице. — Венера Мария сухо рассмеялась. — Впрочем, не пойми меня не правильно — работать с ним мне нравится. Алекс меня вдохновляет. У него, по крайней мере, есть душа.

Лаки тихонько вздохнула. Она была вполне согласна с подругой — у Алекса была душа, и именно поэтому ее так влекло к нему. Как к другу, разумеется…

— Кстати, — сказала она, — может быть, ты объяснишь мне, с чего это вам обоим вздумалось меня воспитывать? Или вы оба записались в миротворцы?

— Мы и не собираемся вмешиваться в твою личную жизнь, — ответила Венера Мария, и в ее голосе послышалась обида. — Просто мы с Алексом не слепые и видим, что происходит. — Она перевела дыхание. — Алекс уже давно хочет быть с тобой, и ты не можешь этого не знать. Но он прекрасно понимает, что, если ты и он… соединитесь, а ты будешь продолжать вздыхать о Ленни, из этого ничего хорошего не выйдет. Короче, пока Ленни не окажется в прошлом окончательно и бесповоротно — чего, как мы все знаем, еще не произошло, — у Алекса нет ни одного шанса.

— Вот почему вы пытаетесь заставить меня вернуться к Ленни? — свирепо спросила Лаки. — Но ведь это глупо!

— Не так уж и глупо! — Венера Мария немного помолчала. — А что ты решила, Лаки?

— Насчет чего?

— Насчет Ленни, разумеется! — воскликнула Венера Мария. — Ты должна позвонить ему, встретиться и поговорить обо всем. Вы должны все выяснить, а не прятаться друг от друга.

— Я… я не знаю, — сказала Лаки неуверенно. — Я всегда считала, что переспать с кем-то, когда у тебя есть обязательства перед другим, — это самая страшная измена, которую нельзя ни простить, ни оправдать. До того как выйти замуж за Ленни, я спала с кем хотела, но после… В общем, брак — это все равно что диета, когда нельзя есть шоколадные кексы. Как бы ни хотелось тебе откусить маленький кусочек, ты не должна этого делать ни при каких обстоятельствах, ведь стоит только попробовать, и ты уже не сможешь остановиться. В конце концов запретный кекс будет съеден весь, и ты набросишься на следующий… — Она перевела дух и добавила:

— Возможно, это звучит глупо, но именно так я понимаю супружескую верность.

— Я прекрасно тебя понимаю, Лаки, — согласилась с ней Венера Мария. — Одно время мы с тобой обе жили как парни — трахались сколько хотели и с кем хотели, да и замуж мы вышли за мужчин, которые делали то же самое. И слава богу, поскольку и ты, и я, и Ленни, и Куп — мы все повидали и все испытали, и никто из нас не оглядывается назад и не думает о том, что он, возможно, что-то упустил. Потому что никто из нас не упустил ничего!