Соблазнитель (ЛП) - Пир Элин

Держась с Афиной за руки, мы пошли так быстро, как ей позволяла ее нога. Когда мы вошли в лабораторию, располагающуюся в подвале, я включил яркий свет и указал на стул у двери.

— Дай своей ноге отдохнуть.

Нетерпеливыми движениями я приступил к работе и провел тест.

— Не расстраивайся, если Тристан не твой сын, — предупредила Афина. — Было бы законом подлости, если бы ты стал отцом ребенка, не зная об этом, а затем встретил его пятнадцать лет спустя.

Искоса бросив на нее взгляд, я произнес:

— Одна мудрая жрица однажды поведала мне, что случайностей не бывает и что всему есть какая-то причина.

— Да, и теперь та же самая жрица говорит тебе не обнадеживай себя раньше времени, — с беспокойством заявила Афина.

Ей не нужно было меня предупреждать, потому что тест совпал.

— Тристан — мой сын! — Я недоверчиво выдохнул, когда результат стал очевиден.

Афина разинула рот.

— Ты уверен?

— Да. Тест показал 100 % результат.

— Это невероятно, — воскликнула она и вскочила со стула, чтобы меня обнять.

У меня засвербило в носу, как это всегда бывало, когда я чувствовал подступающие слезы, и я моргнул, чтобы не пролить их.

— Он мой сын, — повторил я, переваривая открывшуюся информацию.

Афина отстранилась, чтобы посмотреть на меня.

— Ты расскажешь ему?

— Да, черт возьми. Я расскажу всему миру.

Меж ее бровей залегла складочка.

— Рэнде Кристин не понравится, что отец ее сына — северянин. Матери по всей Родине будут очень расстроены, если узнают, что есть вероятность того, что они были оплодотворены спермой северян.

— Меня это не волнует. Все, что меня волнует, — это тот факт, что у меня есть сын, и я хочу, чтобы это как-то признали.

— Зачем? — спросила Афина. — Что это изменит?

Настала моя очередь хмуриться.

— Это многое изменит. У меня будет право видеться с ним, принимать решения, которые касаются его, Тристан станет моим наследником, когда я умру.

— Тристан — житель Родины, Финн. — Афина погладила меня по лицу. — Его не волнуют ни имущество, ни деньги.

— Может сейчас не волнует, но если он останется в Северных землях, это изменится. — Решительно кивнув, я направился к двери лаборатории, держа за руку Афину. — Пошли, у меня к Хану уйма вопросов.

— Еще рано, — заметила Афина. — Он и Перл, наверное, спят.

— Тогда мы их разбудим, — сказал я с огнем, пылающим в груди, и улыбкой, скрывающей негодование, вызванное тем, что Хан утаил от нас столь важную информацию.

Хан и Перл не спали, когда мы ворвались в их спальню. Они занимались любовью; сделав два шага и зайдя в комнату, я прижал руку к глазам при виде Перл, пытающейся прикрыться одеялом.

— Финн, какого хрена? — в голосе Хана звучала смесь беспокойства и гнева. — Что случилось? Что не так?

— Есть кое-что срочное, что нам нужно обсудить, — заговорил я, все еще прикрывая глаза.

— Это не может подождать?

— Стал бы я врываться сюда, если бы это могло подождать? — сказал я, подпитываясь своим гневом к нему.

Хан застонал и бросил мне короткую команду.

— Встретимся в столовой. Дай мне одеться.

Закрыв за собой дверь, я повернулся лицом к Афине, которая стояла снаружи с большими и круглыми глазами.

— Я сказала тебе постучать, — прошептала она.

— Ага, в следующий раз так и сделаю, — согласился я и повел ее в столовую, где служащие готовили завтрак.

Хан и Перл присоединились к нам через десять минут, и первое, что сказал Хан:

— Какого лешего ты так одет?

Я опустил взгляд на свои пижамные штаны, футболку и ботинки, которые натянул поверх голой ноги без носок.

— Твои волосы выглядят так, будто ты только что встал с кровати, — добавил Хан и налил себе кофе.

— Это потому, что я только что встал с кровати, — подтвердил я.

Хан протянул Перл чашку чая и повернулся, чтобы отругать меня.

— Эй, что это за ворчливый тон? Не нужно винить меня за свое дермовое утро.

— О, я буду тебя винить, еще как, — сказал я и отодвинул тарелку с завтраком, который Афина приготовила для меня. — Я виню тебя в том, что ты держишь в секрете наше донорство спермы для Родины.

Хан напрягся, после чего подошел и сел напротив меня.

— Кто тебе это сказал?

Перл последовала за ним и села рядом с мужем с озабоченным выражением на своем милом личике.

— Я провел тест на отцовство Тристана, и знаешь что я обнаружил? — воскликнул я.

Хан откинулся назад и скрестил руки на груди, но ничего не ответил.

— Тристан — мой сын.

Перл и Хан посмотрели друг на друга, затем она стала помешивать ложкой свой чай, громко задевая по стенкам кружки.

Меня спровоцировало то, что Хан никак не отреагировал на эту новость.

— Ты меня слышал? Тристан — мой родной сын.

Почесав ухо, Хан взглянул на меня и слегка улыбнулся.

— Поздравляю, Финн.

— Поздравляешь? Ты, блин, издеваешься надо мной? — Я сжал руки в кулаки. — Ты хранил это в секрете от всех нас на протяжении многих лет, а теперь, когда я поймал тебя с поличным, ты ведешь себя так, будто в этом нет ничего особенного. Что, мать твою, с тобой не так?

— Финн. — Перл наклонила голову и заговорила умиротворяющим тоном. — Если бы ты был на месте Хана, ты бы сказал своим соотечественникам?

— Конечно. Они имеют право знать, что могли стать отцами.

— Даже если они никогда не смогут узнать наверняка или иметь права на детей, которым стали отцами? — спросила Перл.

— Ох, вам лучше постараться, чтобы я получил права на Тристана, — сказал я и подался вперед. — Он мой сын!

— Он житель Родины, и его мать — единственная, у кого есть на него законные права, — как бы между прочим заявила Перл.

— Но теперь, когда выяснилось, что я его отец, все изменится, — произнес я. — Верно?

Перл покачала головой.

— Это не так просто, да и сомневаюсь, что его мать позволит.

— Позволит? — Я стукнул кулаком по столу, отчего столовые приборы подпрыгнули и зазвенели. — Каждый северянин должен иметь права на детей, отцом которых он стал, — почти прокричал я. — Как ты смеешь использовать нас в качестве доноров, лишая нас прав на наше собственное потомство?

Перл смягчила свой голос.

— Финн, нам это нравилось не больше, чем тебе. Уверяю тебя, Совет предложил сделку Северным землям только потому, что это стало вопросом выживания человеческой расы. Только один процент наших мужчин способен дать потомство, по какой-то причине у вас, северян, гораздо более сильная сперма.

— Как ты думаешь, почему? — поинтересовалась Афина у Перл.

— Хороший вопрос, но, честно говоря, мы можем только строить догадки, — ответила Перл. — Северные земли пострадали от загрязнения меньше, чем большинство других мест на земле, и мы думаем, что это важная составляющая. Но в целом у северян более высокий уровень тестостерона и других мужских гормонов, и это тоже немаловажный фактор.

— Почему бы нам им не помочь? — спросил меня Хан, все еще скрестив руки на груди. — Ты бы отказал?

— Моему сыну пятнадцать лет, — ответил я, прищурив взгляд, — я пропустил все его детство. Его первые шаги, его первые слова. У меня не было возможности ничему его научить.

— Слушай, я понимаю твое разочарование, но не забывай, что единственная причина, по которой мы можем поддерживать нашу численность в Северных землях, заключается в том, что жители Родины снабжают нас молодыми парнями. Мы всегда отдавали им свою сперму, потому что с нашей стороны всегда существовало требование, чтобы отцами наших мальчиков были северяне. Именно так мы заботились о том, чтобы наши мальчики рождались высокими и сильными. И, честно говоря, я не понимаю, почему вы все так озадачены количеством сперматозоидов. — Его взгляд скользнул по женщинам. — Это естественный отбор в его фундаментальном проявлении. В течение четырехсот лет мы отбирали мужчин на основе физических характеристик и высокого количества сперматозоидов. Все это время вы, жители Родины, продолжали размножаться с каждым, кто мог стать отцом ребенка.