Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура - Владимир Порошков

— Ничего не надо! — почти в один голос попросили мы. — Рядом с нами в доме живут космонавты, члены Госкомиссии. Нам с ними общаться. Да и парк, речка…

— Хорошо, уговорили. А как с питанием?

— Успели ознакомиться, — ответил за всех Николай Мельников. — Обид нет.

— Значит, ни в какой помощи политотдела не нуждаетесь. — несколько разочарованно проговорил Дружинин.

— Есть одна. Хорошо бы получать центральные газеты, — попросил Николай Денисов из «Правды».

— Еще одна, — это уже голос Георгия Остроумова из «Известий». — Может кто-то из ваших людей сопровождать нас? Не дай Бог, заблудимся. Да и на пропускных пунктах нам легче будет. Представит нас.

— Все просьбы выполнимы. Держите со мной связь через лейтенанта Посысаева Бориса Ивановича. Думаю, он будет не в обиде, если назовете его просто Борис.

Нас все более интересовала личность начполитотдела такого огромного ракетно-научно-исследовательского центра, как космодром. С кем бы мы ни встречались, видели, как при упоминании фамилии «Дружинин» глаза людей теплели, не только ракетчиков, но и рядовых жителей Звездограда. С ним встречались многие. Политотделу до всего было дело: школы и Дом культуры, больница и ход озеленения города, распределение квартир и регистрация браков, какой идет кинофильм в клубе, чем кормят в столовых и как людей возят на площадки, чем торгуют в магазинах. На нас произвел впечатление один факт: как-то рядом с универмагом на центральной площади приметили книжный ларек и удивились — не в каждом московском магазине такой богатый выбор литературы. На вопрос: «Как это вам удается?» — заведующая ответила:

— У нас особый покупатель. Стоит областному бибколлектору или Военторгу отказать нам в чем-то, мы сразу к Михаилу Ивановичу.

— Дружинину?

— А к кому еще! Книги покупают хорошо. Кое-зачем записывается очередь.

Спросить напрямую М. И. Дружинина, за какие фронтовые успехи он удостоен звания Героя, мы посчитали нетактичным. Разговорили Бориса Посысаева. Он знал своего шефа больше года. Они появились на космодроме в одном и том же, 1963 г. Первый — в должности начальника политотдела, второй — комсомольского работника.

Серьезное знакомство с Михаилом Ивановичем произошло в октябре 1964 г., на второй день после возвращения из полета экипажа корабля «Восход». На технической позиции состоялся митинг, участники его горячо приветствовали Владимира Комарова, Константина Феоктистова, Бориса Егорова и командира отряда космонавтов Юрия Гагарина. Тогда на трибуне впервые появились портреты Л. И. Брежнева и А. Н. Косыгина. Они сменили Н. С. Хрущева на партийных и государственных постах. Так решил только что закончившийся Пленум ЦК КПСС.

Итоги космического полета подвел академик С. П. Королев. Он похвалил космодромцев за отличную подготовку ракеты и корабля к старту, а экипаж поблагодарил за полное выполнение полетной программы. Митинг закончился, и мы с правдистом Денисовым подошли к начальнику политотдела.

— Есть вопросы? Слушаю вас!

— О месте коммунистов на космодроме, — попросил Денисов.

— Только? — Михаил Иванович многозначительно посмотрел на нас.

Конечно, нам хотелось послушать мнение коммуниста столь высокого ранга о небывалом в истории партии подобном политическом событии.

— В последние годы партия и правительство, — начал издалека разговор Дружинин, — много внимания уделяют обороне, ракетостроению, порой в ущерб другим видам войск. Космонавтике открылась «зеленая улица». Это для страны большой плюс. Коммунисты работают на самых ответственных участках многочисленных служб космодрома. Подмога им — комсомольцы.

— Но так повсюду в нашей стране, — заметил корреспондент «Правды».

— Полностью согласен. И все-таки скажу — может, вы со мной и не согласитесь, — армейские коммунисты — народ более организованный, дисциплинированный, ответственный. На военнослужащего «давят» два устава — армейский и партийный. Задача политотдела — содействовать духовному, идейному сплочению коммунистов и беспартийных, найти каждому работающему на космодроме свое место, чтобы он стал наиболее полезен Родине. Достижению этой цели, мы отдаем свои силы и умение. Общеизвестна одна простая истина: тот солдат, тот старшина, сержант, офицер полноценный боец, когда хорошо одет, обут, удобно спит, досыта накормлен, физически и духовно крепок, у него ладится в доме, в семье. Это не все. Каждый военнослужащий чувствует себя хозяином положения, когда он в совершенстве владеет своей армейской профессией, в нашем ракетном деле — самой совершенной техникой.

Последний раз виделся с генералом Дружининым в Кремле, во Дворце съездов, в ноябре 1967 г. В те дни наш народ и все прогрессивное человечество отмечали 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции. Мы не встречались с Михаилом Ивановичем два года — со времени полета на «Восходе-2» Павла Беляева и Алексея Леонова. Он не изменился — так же строен, подтянут, с доброй улыбкой на лице. Разговорились. Генерал, как и всегда, весь в заботах о космодроме и его людях. Спросил у Михаила Ивановича, как поживает добрый друг журналистов, его помощник по комсомолу Борис Посысаев.

— Трудится в полную силу. Он у меня правая рука. Всегда деятельный, инициативный. У нас комсомольцев на полигоне втрое больше, чем партийцев. Так что успевай только поворачиваться.

— Передайте Борису мой привет.

— Обязательно! — и, тронув рукой мой «Зенит», попросил: — Не сфотографируете меня с друзьями? Столько лет не виделись.

В следующий перерыв между заседаниями «Зенит» поработал. На другой день я принес ему фотографии. Дружинин остался очень доволен, благодарил. Прошло более месяца, я уже забыл о встрече с ним, как неожиданно получил пакет с космодрома. Меня ждал сюрприз от М. И. Дружинина — два фотоснимка, на них С. П. Королев, Юрий Гагарин и моя персона. Видимо, они из кинофотоархива космодрома. Дороже этих снимков у меня нет.

Встреча с М. И. Дружининым и разговор о Борисе Посысаеве подсказала одну тему: рассказать молодежи страны об их сверстниках на космодроме. Разыскал по телефону Бориса Посысаева, рассказал о замысле. Он охотно поддержал его. Продиктовал вопросы, на которые попросил его ответить. Через некоторое время получил обстоятельный материал. Придал ему форму журналистского интервью. В тот же день тассовские телетайпы донесли его до комсомольских газет. Правда, моего собеседника, по соображениям режима секретности пришлось дать под псевдонимом, близким к его подлинной фамилии «Посыпаев». Впервые юные читатели немного узнали о ровесниках, участвующих в подготовке и запуске ракетных систем, об их жизни. Приведено несколько фамилий комсомольцев, удостоенных орденов и медалей: среди них — украинец Николай Жгут, белорус Иван Анодин, казах Матмакула Арозбаев, грузин Эдуард Габуния, русские — Николай Степанов, Геннадий Касаткин и Борис Чекунов.

Вспоминаю, что М. И. Дружинин во время нашей кремлевской встречи назвал одну очень полезную черту характера своих комсомольских помощников — во что бы то ни стало доводить дело до конца, проявлять инициативу. Одна из них мне хорошо известна. В 1963 г. комсомольскому вожаку первого испытательного управления старшему лейтенанту Ивану Черноусову пришла в голову мысль посылать с космонавтами в космос значки ВЛКСМ, а потом вручать их лучшим комсомольцам. Хотели было посоветоваться с ЦК ВЛКСМ, но передумали. Там знать не знали о Тюра-Тамском полигоне, да и побоялись, что «отсоветуют».

— Наша идея дошла до Сергея Павловича Королева, — рассказывал Борис Посысаев. — Шла речь о предметах, не предусмотренных полетной инструкцией. Неужели откажет? Без раздумий академик согласился, только уточнил: «А что вы со значками будете делать потом?» Объяснили. «Рад поддержать хорошее дело!» — и тут же, кому надо, отдал нужное распоряжение. Валерий Быковский, тогда еще комсомолец, взял с собой в полет пять значков ВЛКСМ.

— Кто же тот счастливец, что первым получил небывалый сувенир?

— Мы больше значков не видели. Космонавт вручил их в Москве в ЦК ВЛКСМ, наверное, секретарю Сергею Павлову. По-другому поступили командир экипажа «Восход» Владимир Комаров и врач Борис Егоров: они все значки ВЛКСМ вернули нам. В торжественной обстановке мы вручили их особо отличившимся молодым ракетчикам. Позднее в космос посылали не только значки ВЛКСМ, но и вымпелы. Они стали переходящими. Тот коллектив, который добился лучших показателей, и получал его.

В декабре 1982 г. я еще раз побывал на старте космодрома и в Джезказгане, в районе посадки корабля «Союз», пилотируемого Анатолием Березовым и Валентином Лебедевым. Они возвратились с борта орбитальной станции «Салют-7», где проработали более двухсот суток. Пока космонавты проходили послеполетное медицинское обследование и отдыхали, у журналистов оказалось много свободного времени. Вместе с сотрудником Центрального НИИ машиностроения Анатолием Ткачевым ходили по заснеженному и продуваемому декабрьским ветром космодрому. Куда ни глянешь — дела коммунистов и комсомольцев, большие и малые. Город Ленинск неузнаваемо вырос. Прибавилось жилья, зелени. К памятникам С. П. Королеву и М. К. Янгелю позже добавился памятник Юрию Гагарину. Его автор сержант Олег Песоцкий. Космонавт дан ваятелем во весь рост, мягкая улыбка на лице. Руки вскинул вверх, словно восклицает: «Я снова здесь, на земле космодрома!» На вечном приколе ракета-носитель «Союз». Нашлось в Ленинске место для монумента «Наука». Ее олицетворяет женщина, с рук которой уходит ввысь первый спутник. Тогда же в декабре узнал, что идет работа над памятником первому главному строителю космодрома Георгию Максимовичу Шубникову Но меня всегда больше других волнует, вызывает много добрых дум скромный обелиск, установленный на стартовой площадке. Отсюда 4 октября 1957 г. поднялся первый рукотворный спутник Земли, возвестивший человечеству о начале освоения им космического пространства. Редко кому посчастливилось побывать на этом историческом месте. Но кто был там, видел, как искрится в лучах солнца земной «брат» первого спутника. С гордостью прочитал на мраморе: «Здесь гением советского человека начался дерзновенный штурм космоса!» Лучше не скажешь. Дорог обелиск «Спутник» и тем, что спроектирован космодромцами — Евгением Корниловым и Валерием Евтеевым, построен комсомольцами.