Двойной подарок и дракон в комплекте (СИ) - Белых Анна

- Будем исправлять, - лукаво блеснув глазами, ответил Повелитель. Отстранившись, он, обхватив ее лицо своими горячими ладонями, торжественно произнес, - Я люблю Вас, леди Миланиэль хаш Таналор.

- И я люблю Вас, Повелитель драконьей империи, лорд Роквард хаш Таналор, - прыснув от смеха, включилась в его игру эльфийка.

Задыхаясь в тщетной попытке сдержать рвущийся на волю смех, она хотела изобразить шутливый реверанс, но стремительный поцелуй, опаливший ее губы, кардинально поменял ее планы. И вот она уже сама с не меньшим пылом отвечает дракону, сминая ворот его рубашки.

С ее огромному разочарованию, воздух в легких закончился непозволительно быстро. Открыв глаза, Мила, ойкнув, уставилась на супруга:

- Ард, ты светишься, - прошептала она, завороженная мягким мерцанием.

- Да? – немного отрешенно отозвался дракон.

- Да, - подтвердила Мила, коснувшись его виска. – Вот здесь.

- Скажи, а при первом своем обращении при тебе мой дракон светился? – задумавшись над чем-то, серьезно спросил Повелитель.

- Да, ты буквально сверкал, как драгоценный камень, - кивнула она головой. - А это сейчас так важно?

- Как посмотреть, - криво усмехнулся Повелитель, а заметив недоуменный взгляд супруги, пояснил, - это еще одно доказательство, что ты моя единственная. Рядом с даром небес в своем зверином обличии дракон всегда сияет.

- Всегда? – переспросила Мила.

- Нет, я не совсем точно выразился, - поморщился мужчина. - Когда связь окончательно сформируется, сияние исчезнет.

- И когда это случится?- глядя на искрящиеся на солнце чешуйки, спросила эльфийка.

- Когда они появятся на свет, - нежно коснувшись ее живота, прошептал ей на ухо ответ мужчина.

Стоило их взглядам вновь пересечься, как звуки окружающего мира стали глуше, реальность смазалась, словно накрылась тонкой вуалью, остались лишь глаза напротив, наполненные любовью.

***

Парковая дорожка, извиваясь, вела двух путников во дворец, неумолимо приближая момент расставания. Медленно шагая, молодые супруги, казалось, пытались отстрочить неизбежное, то и дело подолгу останавливаясь, чтобы насладиться рукотворной красотой воссозданной природы.

- Я так рада, что лорд Бьярнел скоро поправиться, - наблюдая за игрой пестрых рыбок, произнесла Мила во время очередной остановки.

- Да, это просто чудо, - откликнулся Повелитель.

«Ага, маленькое такое, жутко самостоятельное, - насмешливо подумала эльфийка. – Правда, Мия?»

«Мама, ну сколько можно? Так надо было», - ответила малышка, легкомысленно добавив, - к тому же все обошлось».

«Обошлось? Я чуть не поседела! В следующий раз – предупреждай, -строго отчитала она девочку, но не выдержала и ласково произнесла, - я же волнуюсь».

«Вот поэтому, я ничего и не сказала, - пробурчала Мия. – Я тоже за тебя волнуюсь».

«Мам, Ваши с сестрой нежности – это, конечно, хорошо. Но раз единственного для Мии мы спасли, может пора о судьбе моей пары что-нибудь узнать?» - раздраженно предложил Дима.

«На что я подписалась?!» - обращаясь скорее к себе самой, устало вздохнула она.

«Назвался груздем, полезай в кузов», - съязвил малыш, выудив из памяти матери еще одно подходящее случаю земное изречение.

И женщине не оставалось ничего другого (хотя участь бывшей старшей фрейлины ее и саму волновала не меньше) как спросить:

- Ард, я хотела спросить, что будет с леди Бьярнел?

- Замужество и переезд к северным границам, - жестко отчеканил Повелитель.

«Что?» - громкий мальчишеский вопль, раздавшийся в голове Милы, заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Покачав головой, чтобы унять звон в ушах, она тихо возразила:

- Но ее вины тут нет, она была одурманена. Она не заслужила такой участи. Своим приговором ты лишаешь ее права на счастье, возможности встретить свою пару.

- И что ты предлагаешь? Просто простить? – криво усмехнулся дракон, повернувшись к супруге лицом.

- Ард, мало кто знает о покушении, - принялась убеждать мужа эльфийка. - Не стоит демонстрировать, что член, приближенного к трону рода, попал в немилость. Пусть она вместе с советником на некоторое время отправиться в родовое поместье. Уверена, лорд Бьярнел придумает достойный предлог навестить семью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- И что потом? Ты примешь ее обратно? Вновь доверишься ей? – скрестив руки на груди, сыпал вопросами хмурый Повелитель.

- Прости, Ард, но моей фрейлиной ей больше не быть. Доверять я ей не смогу. И в этом есть доля  твоей вины – ты столько лет попустительствовал ее чаяниям на трон, - Мила обвиняющее направила на него указательный палец, - что она уже считала себя полноправной хозяйкой во дворце. Мне эта грызня ни к чему. Я не собираюсь тратить свое время, выясняя, кто из нас главный.

- Вот видишь, - печально улыбнулся дракон, словно слова его жены доказывали его правоту. – И все же, мне кажется, что замужество – оптимальный вариант решения проблемы.

- Ага, и главное, очень удобный для тебя. С глаз долой, из сердца вон?! А как же годы дружбы? Они совсем ничего не значат для тебя? – с укором посмотрела на мужчину эльфийка. – Ард, я понимаю, что ты хочешь оградить меня, и благодарна тебе за это. Но я не стану счастливее, если леди Бьярнел будет страдать. У меня есть одна идея. Конечно, она сырая, ее надо тщательно проработать, но…

- Но? – заинтересованность во взгляде супруга придала ей решимости продолжить.

- Я считаю, что ей надо поручить заняться созданием сети школ, - торопливо выпалила Мила. - А самую престижную, столичную, в конечном итоге она и возглавит. У нее будет определенная власть (в рамках вверенных полномочий, конечно), и совершенно не останется времени ни на что другое: избалованные отпрыски знатных семейств будут занимать все ее мысли.

- Ты уверена насчет школ? – сомневаясь, спросил Повелитель.

- Абсолютно, - убежденно произнесла эльфийка. - Нашему наследнику нужны верные соратники. Где он сможет найти самых толковых? На балах? Это тебе повезло, что твои друзья детства стали твоей опорой.

- Да, но другие лорды? – все еще колебался дракон.

- А что другие, - отмахнулась Мила. - Если одним из учеников школы станет наследник империи, то они с радостью (еще и заплатить предложат) отправят туда своих чад налаживать нужные связи и заводить полезные для рода знакомства.

- Неплохая идея, - задумчиво потерев подбородок, признал, наконец, Повелитель.

-Отличная идея, - насмешливо поправила супруга женщина. - Ты главное не торопись с решением относительно леди Бьярнел. Отбрось эмоции и тщательно все взвесь.

- Спасибо, - обнимая свою маленькую эльфийку, прошептал Повелитель, щекой прижимаясь к ее волосам. - Спасибо, что ты есть.

- Ард, ты меня смущаешь, - Мила спрятала свое пылающее лицо у него на груди, - я ничего не сделала. Герой у нас - лорд Бьярнел, - а про себя добавила: «И одна маленькая храбрая девочка».

- Это да, - согласился с ней дракон. - Я боюсь представить, что было бы с Лин, если бы кто-нибудь погиб. Она ни за что не простила бы себя. В этом я уверен, как в самом себе.

«Вот ведь гад, этот Владыка, второй раз действует женскими руками в своей грязной игре: сначала жертвой стала его дочь, теперь леди Бьярнел», - в душе женщины поднялась волна негодования.

- Ард, как думаешь, за что он так со мной? – Миле было обидно и за несчастную, запутавшуюся, совсем юную девушку, чья душа ушла на перерождение, и за себя, ведь она тоже лишилась возможности обрести в этом мире опору в лице любящего родителя.

- Наверное, он догадался, что ты моя пара и через тебя решил устранить меня, - догадавшись, о ком идет речь, ответил Повелитель. - Драконы без своей пары долго не живут, вслед за ней уходя за грань. Но знаешь, что меня бесит больше всего?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Что? – переспросила эльфийка, ощущая, как под ее щекой неистово бьется его разгневанное сердце.

- Больше всего меня бесит тот факт, что я ничего не могу доказать! Он открыто, у меня на глазах провернул все это: и преподнес Лин в подарок веер с секретом, и отдал приказ (более чем уверен, что он сделал это во время первого танца на балу), а я не могу ничего доказать, - Повелитель говорил холодно и отчужденно, невидяще глядя на стайку резвящихся рыбок, но неукротимое сердце, отбивающее отчаянную дробь, выдавало его истинные чувства.