Закрыто на зиму - Хорст Йорн Лиер

– Конечно, за инкассаторскими автомобилями ведется наблюдение, но мы говорим об остановке короче остановки на светофоре. К тому же машина была пустой. Она ехала забирать деньги. Машина изначально не была объектом ограбления.

– Они что-нибудь говорят? – уточнила Кристине Тиис.

Вистинг отрицательно покачал головой.

– Ждут своих адвокатов.

Полицейский юрист откинулась на спинку стула, и по ее лицу пробежала тень разочарования.

– Обвинение в ограблении проблем не вызовет, – сказала она. – Мы получим критику за то, что не предотвратили его, хотя знали, что должно произойти, но у нас будет неопровержимый приговор для всех троих. Будет только сложно связать Руди Мюллера со смертями и ввозом наркотиков.

– Мы справимся, – уверил Вистинг, не ссылаясь на показания, данные Томми Квантером. – Тут начинается наша работа. Теперь дело будет развиваться в нашу пользу.

Он скользнул взглядом по следователям за столом и увидел, что все они верят его словам. Сам он тоже верил. Видел это много раз раньше. У всех дел был переломный момент. И они сейчас подошли к такому моменту. До сих пор работа состояла в том, чтобы направить следствие в нужное русло. Теперь нужно было обеспечить доказательства. Возвести дело. Кирпичик за кирпичиком.

Он пояснил следователям вокруг стола, что полиция сейчас будто ступила ногой на землю. С силой. В поднявшейся пыли всегда есть что-то, не говорящее в пользу подозреваемого.

– Кстати, про обувь, – сказал Мортенсен. – Мужчина, которого они зовут Йес-мен, имеет такой же размер обуви, как и тот, кто оставил следы в крови в доме Томаса Рённингена. Полиция Осло ищет в его квартире пару кроссовок «Найк».

Вистинг нахмурился. Несмотря на то, что случившееся за день продвинуло их сильно вперед, многие вопросы оставались без ответа. Что вообще происходило в доме известного шоумена? – было таким вопросом.

– Мы уже взяли Клауса Банга? – спросил он и кинул взгляд на настенные часы. Наркокурьер, ехавший на пароме из Дании, как раз был такой пылинкой, которая могла склонить чашу весов не в пользу Руди Мюллера. За арест датчанина отвечал Нильс Хаммер.

– Приветственный комитет наготове, – уверил Хаммер.

– Кто останется работать над задержанием?

Нильс Хаммер и двое коллег подняли руки.

– Это будет нетрудно, – пояснил мужчина. – Таможенники отведут его в сторону, прямо к нам в руки.

Вистинг согласно кивнул. Неформальная встреча закончилась, и он наполнил чашку кофе, прежде чем отправиться в свой кабинет. Снаружи было темно. Он слышал, как дождь бьет по карнизу за окном и журчит в водосточных трубах.

Он пообещал Сюзанне вернуться дома к десяти. Пройдет ровно неделя с тех пор, как они начали расследование. Он поговорил и с Лине тоже. Она была в Осло. У него не хватило времени как следует все обсудить, но она сказала, что хочет приехать домой и переночевать в своей старой комнате. Вистинг глянул на часы и заключил, что успеет прочитать еще несколько последних отчетов.

Без четверти десять Нильс Хаммер зашел к нему в кабинет. В руках у него был DVD-диск без надписей.

– Ты был прав, когда сказал, что начиная с текущего момента все начнет вставать на свои места, – прокомментировал коллега.

Вистинг посмотрел на диск и ждал продолжения.

– Три дня назад я выяснил, что автомобиль Лине был одним из тех, что проезжал пункты оплаты дорог в нужное нам время, – сказал Хаммер и сел.

Вистинг кивнул. Это больше не было тайной, но у Хаммера имелись все основания критиковать Вистинга за то, что тот не рассказал о сделанном открытии.

– Я ожидал этого, – продолжил Хаммер.

Очевидно, коллега пришел сюда не ради критики.

– Автомобиль потратил на то, чтобы добраться от одного пункта оплаты до другого, на семь минут больше, чем остальные.

– Они останавливались по дороге? – предположил Вистинг.

Хаммер кивнул и протянул ему диск.

– Я получил это полчаса назад.

Вистинг взял диск и вставил его в компьютер. Запустился видеопроигрыватель. Вистинг увидел, как машина Лине заехала между колонками АЗС.

– Заправка «Шелл» в Грелланде, – сообщил Хаммер. – Единственная между пунктами оплаты.

На экране открылась дверь со стороны пассажирского сиденья. Тронд Хольмберг начал заливать бензин. Потом открылась водительская дверь. Вистинг подался вперед. Из машины вышел Руди Мюллер и исчез внутри здания заправки.

– У кого-то возникнут проблемы с алиби, – ухмыльнулся Хаммер.

72

Уже другой полицейский отвез Лине обратно к Сюрсэйя, чтобы забрать машину. Портовые тягачи по-прежнему колесили туда-сюда. Дождь чертил полосы в желтом свете прожекторов.

Лине объяснила, как нужно ехать, чтобы найти ее машину. Она стояла на том же месте, но кое-что изменилось. Девушка открыла дверцу полицейского автомобиля, вышла наружу и удрученно простонала, медленно качая головой.

Стекло с пассажирской стороны было разбито. Сиденье, на котором лежала камера и сумка с ноутбуком, опустело. Теперь там плескалась лужица от дождя.

«Этого я не заслужила», – подумала Лине. После всего того, что случилось, она не должна была пережить еще и кражу. Вообще-то она всегда была внимательной и не оставляла ценные вещи лежать в машине, но все произошло так быстро, когда сотрудники негласного наблюдения схватили ее и привезли в участок.

– Черт, – выругалась она.

У нее не было резервных копий. Ни фотографий, которые она сделала, ни текстов, которые она написала за неделю в летнем доме. Все пропало.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – предложил подвезший ее полицейский. Он вышел из машины и стоял, согнувшись под дождем.

Лине покачала головой. С этим она тоже справится.

– Вы уверены? – спросил полицейский. – В ином случае мне нужно возвращаться.

Она была уверена. Не могла вынести мысль, что ей придется заполнять целую кучу заявлений. Она просто хотела попасть домой и поблагодарила полицейского за то, что подвез.

Слезы навернулись на глаза, когда она оказалась одна. Давление в груди чуть ослабло, и она позволила себе заплакать. Хорошее ощущение: стоять под дождем и плакать.

Она опустошила себя полностью, прежде чем снова начала думать практически. Нашла скотч и несколько пластиковых пакетов в багажнике. Пакеты разорвала и закрыла разбитое окно.

В багажнике девушка нашла и одежду. Стащила с себя промокший свитер и переоделась, прежде чем завести машину.

От хлопков пакетов, заменивших разбитое стекло, у Лине голова пошла кругом. Она чувствовала себя ужасно вымотанной, когда подъехала к дому в Ставерне. Выложенная камнем подъездная дорожка была покрыта коричневыми листьями, которые дождь прибил к земле.

Когда Лине захлопнула дверцу, к дому подъехала другая машина. Отец. Она видела, что он устал. Спина сутулилась, глаза покраснели, но увидев Лине, он улыбнулся.

– Ты только что приехала? – спросил он и потянулся, чтобы обнять.

Она положила руку на его плечо и приложилась щекой к его щеке.

– Как у тебя дела? – спросил он.

Она пожала плечами.

Он посмотрел мимо нее на машину.

– Что произошло?

– Ограбление, – коротко пояснила она, и Вистинг, встав рядом с автомобилем, стал осматривать повреждения. – Я оставила внутри компьютер и камеру. Там поблизости работали люди из Восточной Европы.

– Где это произошло?

– В Осло, возле пристани.

– Ты заявила в полицию?

Она покачала головой.

– Завтра по сети заявлю. Думаю, страховка отчасти покроет ущерб.

Вистинг все стоял и рассматривал разбитое окно. Лине задумалась о том, много ли отец знает о двойной игре, которую вел Томми. В какой-то момент договоренность Томми с органами внутренней безопасности вплелась в дело, над которым работал отец.

– Давай зайдем в дом, – сказал он, прервав поток ее мыслей.

Лине отправилась прямиком в ванную комнату. Разделась и зашла в душ. Вода быстро нагрелась. Девушка закрыла глаза и подняла голову к струям воды. Так она простояла довольно долго, позволив мыслям свободно блуждать в голове. Они с отцом всегда открыто говорили обо всем. Должны были суметь поговорить и о Томми.