Чехов - Гоблин MeXXanik

пальцев на шее — следов страсти, за которую ей не особо щедро, но платили.

— Тебе помогли умереть? — прямо уточнил я.

Девушка медленно кивнула, потом растерянно пожала плечами:

"Клиент. Позвонил мне , предложил встречу за двойную цену. Я согласилась. Мне очень нужны деньги, мастер".

Я поморщился: девочки были склонны к театральному давлению на пожалейку. Больная мама, ранний ребенок, крупные долги от игрока папаши. Так можно выудить из простодушного клиента чуть больше, чем обычная почасовая такса. И сейчас девушка действовала по старой схеме скорее на автомате. Слишком привыкла притворяться жертвой, которой в итоге и стала.

— Что было дальше?

«Он приехал с бутылкой шампанского. Я не видела его раньше. Обычный. Невзрачный. Мне поначалу показалось, что вино дорогое. Но этикетка была приклеена криво. И на вкус оно горчило. Но все же это было шампанское. У меня не нашлось бокалов и пришлось взять картонные для пикника, — девица не могла отвернуться от своего тела и завороженно продолжала смотреть на себя мертвую. — Мы выпили. А потом я отключилась.»

Я осмотрел комнату, отметив, что парень хорош. Он забрал бутылку и стаканы. Затем дождался пока девушка не отключиться, а потом влил ей в горло принесенную водку. От тела разило дешевым пойлом. Бутылку с ней он оставил на столе, и подкинул флакончик со снотворным. А затем наверняка стёр все отпечатки пальцев. Чтобы со стороны выглядело, будто девушка решила запить снотворное водкой, но переборщила с дозировкой. Несчастный случай. Ну или самоубийство. Кому интересна история сиротки, которая выбрала кривую дорожку.

Чисто сработано. Кто-то очень заморочился, чтобы убить простую уличную девицу. И дорого отдал, чтобы последний свидетель, который мог бы подтвердить невиновность Гордея, замолчал.

— Мне нужно, чтобы ты мне помогла, — попросил я.

Девушка хищно усмехнулась:

"Хочешь взять в долг, некромант"?

Я немного помедлил и уточнил:

— Смотря что ты жаждешь взамен.

"Месть, — призрак пожал плечами. — У меня впереди было так много лет. Найди того, кто меня прикончил, и разберись с ним".

Я помолчал, обдумывая ситуацию. И кивнул: выхода не было. Как и других вариантов развалить дело.

— Согласен.

«Убей!»

— Нет, — отрезал я.

Призрак скривилась, став уродливой и ее улыбка превратилась в оскал. Но меня было не напугать подобной демонстрацией недовольства. Когда-то в детстве я отобрал у кошки придушенную мышь. После этого обзавелся шрамом на руке от когтей, но перестал бояться недовольных женщин. Куда им до той кошки!

— Я найду его и отправлю на каторгу, — ответил спокойно. — Смерть слишком быстро. А двадцать лет каторги в Сибири — наказание куда страшнее.

Оксана подумала. Вновь с тоской посмотрела на тело, лежащее на диване. И нехотя кивнула:

"Ты прав, некромант. Пусть будет по-твоему. Дай мне клятву".

— Слово аристократа, — произнес я, скрепляя договор.

Оксана удовлетворенно усмехнулась. И в стеклянных мертвых глазах призрака промелькнула неприкрытая злоба:

"Что ты хотел узнать, некромант"?

— Гордей, — начал я и поправился, — Плут. Ты вчера была с ним?

"Была", — подтвердила девочка.

— Во сколько вы расстались?

"Утром, — ответила та и ее лицо приняло мечтательное выражение — Вечером он забрал меня из игорного дома и мы уехали к нему, в меблированную комнатку над бакалейной лавкой…"

— И он был с тобой все время? — вернул я беседу в нудное мне русло.

Призраки были склонны к размышлениям и часто могли раз за разом повторять что-то важное для них при жизни.

"Да, — был мне ответ. — Потом ему позвали куда-то друзья и он уехал. А я отправилась домой и по дороге мне позвонил этот. Мне хорошо заплатил Плут. Но мне так нужны были деньги…»

Девушка опять затянула привычную песню, сбиваясь с важной для меня темы.

— Понятно. Сможешь дать показания?

Призрак даже оторопел от такого заявления:

"И как ты себе это представляешь, чернокнижник"?

— Да обычно, — пожал плечами я. — Подниму тело и накачаю силой. Отвезу домой. А завтра поедем в участок, где ты и дашь показания.

Этого призрака я забрать не мог. И не только потому что обычно дух был привязан к месту смерти, и не мог отходить от него недалеко. Все дело в том, что девица прикипела к этой бедной квартирке. Я ощущал это кожей. И эта комната на какое-то время станет клеткой Оксаны в мире живых. А вот тело можно было поднять. И оно отправиться с ним завтра на допрос. Да, вряд ли кто-то мне скажет спасибо за то, что я украду труп с места преступления. Хотя с другой стороны, жандармы не стали бы расследовать убийство. Просто списали бы на самоубийство. Так что закон я не нарушу. Почти.

Я глубоко вздохнул и принялся воспроизводить в памяти руны воскрешения. Потому что ритуал был достаточно сложным. При помощи специального рунного заклятья, некромант создавал в бездушном теле батарейку, которая питала мертвеца какое-то время, и заполнял эту батарейку силой, словно механическую куклу. Плюсом такого подъёма было то, поднятый не зависел от тотемов и вливаемой силы как Митя, которого я ненадолго вернул в этот мир в порту. Эффект «батарейки» был временный, потому что она быстро садилась, и максимум через пару часов, ритуал нужно было повторять. Но как временная мера это вполне подходит. Особенно для тренировки перед завтрашним посещением участка. Потому что во всех отделениях жандармов гражданским было запрещено пользоваться силой. А в последний раз ритуал «батарейки» я использовал их ещё подростком. Когда тренировался на мертвых мышах.

Я склонился над лежавшей на диване девушкой, задрал рукав курточки и принялся торопливо чертить знаки на предплечье. И на коже начали проступать черные напитанные силой письмена. Когда я подниму Оксану, руны ярко загорятся. И будут служить для меня своеобразным индикатором заряда. Чем меньше силы останется в «батарейке», тем более тускло будут светиться руны.

Позади послышались шаги. Фома замер за моей спиной, молча и с интересом наблюдая за работой.

Наконец, я закончил рисунок рун. Встал, критически осмотрел проделанную работу, проверяя, все ли верно начертал. Нанесение рун дело тонкое. Одна ошибка способна привести к непоправимому результату. И поднятый мертвец может выгореть. Или взорваться, как было с той крупной крысой, которую я воскресил, когда гостил в поместье у бабушки. Зверушка ожила, и даже жадно всасывала силу, что сильно удивило меня. Активно носилась по гостиной, и я уже предвкушал награду от Императорской Академии Наук за