Страна-за-Пеленой - Ричард Кнаак

Дру отклонил его легко и просто. Им управляла разбуженная Меленеей холодная злость. Он понимал, что скоро все пройдет, и хотел успеть закончить раньше.

Она швыряла заклинание за заклинанием, но все зря. Эта магия изничтожила бы любого, кто знал ее хуже. Когда она истратила свои силы, Дру лишил ее возможности двигаться и даже дышать. Она не умерла — он просто показал ей ее собственную беспомощность.

— Ты любишь игры, Меленея? Я тоже, но более тонкие и интеллектуальные. Шахматы, к примеру. У меня есть для тебя место: место, где ты присоединишься к моим старым противникам, угрожавшим мне и понявшим, что я не так уж мирен, если защищаю свой дом.

Он протянул ей фигурку и отпустил ее. Она машинально схватила фигуру. Не понимая, она рассматривала ее, Дру… Она всегда выходила сухой из воды. Всегда находилось что-то, что можно использовать для своей победы.

— Нет, не сейчас, — шепнул Дру. Он показал ей на фигуру в ее руке. — Одну ты узнала. Как насчет этой?

С надменной улыбкой Меленея поднесла ее к глазам. Глаза расширились, рот раскрылся в судорожном вдохе. Пешка упала и покатилась по полу.

— Ты узнала его? Некоторые сохранили присущий им вид, другие стали лучше соответствовать своей сути. Они будут жить долго, переживут меня. И что с того, что пешки когда-то были игроками? Как ты?

— Дру… ты…— Меленея не могла слова вымолвить от ужаса.

Он почувствовал, что близко Сирвэк и Ксири. Сирвэк хотел обратиться к нему, но Дру отказал. Сперва — закончить.

— А я думал, тебе понравится, дорогая моя Меленея. Не ты ли всегда говорила, что вся наша жизнь — игра?

Ксири не должна видеть его таким. Дру сделал пасс — и шахматный набор снова оказался на столе, все фигуры на исходной позиции. И стало ясно, что одной фигуры не хватает. А он и не знал, что так близок к завершению комплекта.

Один миг, только один миг. Полная концентрация. Он взял Меленею, любовницу и смертельного врага, и поставил на доску.

— Выбирай, — медленно сказал он. — Кем ты желаешь быть?

Когда к нему присоединились Сирвэк и Ксири, он как раз закончил и убирал фигуры. Шахматы были одной из немногих вещей, которые он решил взять с собой. Они напомнят ему лучше всего, что именно он оставил позади.

— Дру! — Эльфийка повисла на нем, дрожа всем телом. Он секунду стоял, разинув рот, а потом сжал ее изо всех сил.

— У эльфов в обычае браки на всю жизнь? — прошептал он, целуя ее в макушку.

— Да. — Она пригнула его голову, чтоб он мог достать не только до волос. Когда наконец они разжали руки, она огляделась.

— А Сирвэк говорил про опасность, про эту Меленею… Что с ней сталось? Ты…

— Я научил ее новой игре. Она займет ее надолго. — Он сделал вид, что не заметил вопроса на лице Ксири. Сирвэк глядел на него с пониманием: он знал, что здесь произошло.

— Хозяи-ин, — отважился сказать наперсник. — Гос-спожа тут рядом. И гос-с-сподин Геррод с ней.

Господин Геррод?

Низкий рокочущий гром сотряс стены жемчужного замка.

— Шторм наконец прекращается. — Страшная новость для расы враадов. Им надо было рисковать встретиться со штормом, если они хотят убраться отсюда. Все еще удерживая Ксири, Дру разжал руку и рассмотрел кристаллы, подобранные с пола. Он знал, что теперь они бесполезны. Меленея, скорее всего, считала с них информацию. Но ее нельзя было спросить — что бы ни было известно его бывшей любовнице, ему это недоступно. Ему мог бы помочь Рендел с его обширными познаниями о двух мирах, но его погубила спешка, если…

— Сирвэк! Покажи мне Геррода и Шариссу! — позвал он, оторвавшись от Ксири.

Перед ним мелькнуло изображение пары на окраине его владений. Все еще не отошедший от гнева, он мог бы с легкостью доставить их к себе. Однако, понимая, что они с Меленеей и так изрядно ухудшили ситуацию, он обернулся к Ксири:

— Посторожи меня. — Он с трудом подавил желание потребовать у Нимта большего. — Я хочу доставить их сюда.

Его эмоции и ее забота привели к быстрым результатам. Геррод с открытым ртом уставился на волшебника и его товарищей. Его глаза скрывались под капюшоном, но можно было предположить, что они открыты столь же широко, как и рот. Что до Шариссы, то она, оглядевшись за одно мгновение, воззрилась на своего отца и кинулась к нему, заключая его в объятия.

— Папочка! Я думала, ты умер! Меленея! Ты знаешь, она… Он накрыл ее рот ладонью.

— Тш-ш, Шарисса! У нас потом будет время. Извини, сейчас мне надо поговорить с твоим другом.

— Со мной? — Рот Геррода, единственная хорошо видимая часть его лица, изогнулся в виноватую кривую, хотя Дру еще ни в чем не обвинил его, да и не собирался. Он взял на заметку спросить Тезерени, в чем тот чувствует себя виноватым, но только после того, как они разберутся с текущим кризисом.

— С тобой, Геррод. — Он подошел к неподвижной фигуре и по-приятельски обнял враада за плечи. — Мы поговорим о таких вещах… как твой брат, Страна-за-Пеленой и то, зачем мы все еще тут. И самое главное, мы поговорим о том, как нам выбраться отсюда.

— Отсюда? Вы хотите сказать…

— Да, я думаю, что у тебя есть сведения, или ты знаешь, как их получить, а мне… всем нам они нужны. — Дру прервался и обернулся к остальным. — Шарисса. Ксири. Простите мою бесцеремонность. Я думаю, вы обе поймете. Побеседуйте друг с другом. Я хочу, чтобы вы как можно лучше узнали друг друга.

Девушки взглянули друг на друга с явным любопытством.

— Сирвэк!

— Хозяин?

— Твои раны. Они…

— Я позабочусь о них, Дру, — вызвалась Ксири. Она обратилась к Шариссе: — С твоей помощью, если можно.

— Конечно.

Дру кивнул Ксири с одобрением. Она начала работу по установлению хороших отношений с его дочерью.

— Хорошо. Сирвэк, когда тебя вылечат, займись еще одним делом. — Он вынул что-то из потайного кармана. — Вот.

— Что это? — Шарисса наклонилась ближе. Ее лицо выразило абсолютное непонимание. — Похоже на Кабаля! Даже слишком!

Ксири тоже присмотрелась к фигурке. Ее глаза метнулись к Дру, который понял, что эльфийка заметила не только поверхностные детали.

— Искусная работа. Выглядит почти живой.

— Это из моих шахмат. Недостающая фигурка. Я хочу, чтобы Сирвэк собрал все фигуры. Я намерен взять их с собой.

— Но ты никогда с ними не играешь! — возразила Шарисса.

— Это воспоминания, которые я хочу сохранить, — бросил он, вновь оборачиваясь к Герроду. — Итак, Тезерени, нам надо поговорить о твоем брате.

Провожая Дру взглядом, ни Шарисса, ни эльфийка не заметили довольного выражения на нечеловеческом лице Сирвэка, уронившего шахматную фигурку на пол и смотревшего, как она подпрыгивает.

Глава 21

Над Драконьим царством лорда Баракаса вставало солнце. Баракас обратил лицо к небу. В глазах его была ненависть.