Чужие степи — часть шестая - Клим Ветров

Девки мои сумасшедшую эту скрутили, кое как допытались что к чему, и во дворе напротив действительно нашли пацана лет двенадцати с пробитой башкой.

С её слов выходило что я ворвался к ней в дом, искал чего-то, потом ни с того ни с сего пацана дрыном приложил, и сбежал. И до того убедительно тётка кричала, что не будь у меня алиби — а я весь день провёл со своей командой, сам бы засомневался.

Что? К чему? — ещё одна загадка в общую копилку непонятностей.

Ну а так ничего интересного не происходило. Степь вокруг нас вымерла в прямом и переносном смыслах, мы потихоньку вычищали периметр, больные долечивались и уже несколько дней не было ни одного нового пациента.

Ну и засилье баб, — что называется. Куда не посмотри, они повсюду. Раньше зайдёшь вечерком в пристройку возле бывшей администрации, — мужики бухают, общаются. Сейчас всё тоже самое, только вместо мужиков, — женщины. Так же бухают и так же общаются. Будто и нет никакой эпидемии, и не они только что схоронили своих родных. Даже нарды, и те оприходовали, сидят, рубятся, да обсуждают что-то в полголоса. Единственное, пьют не чокаясь, поминают значит.

Вот и сегодня, очередной день сурка. С периметром закончили, взялись по улицам разгребать. С одного дома сразу шесть человек вынесли, померли, видать, давно уже, разложились, и подсыхать стали. Кто такие — непонятно. Одно ясно, не местные. Шли люди к нам спасения искать, а нашли смерть страшную, некрасивую. Им то ладно уже, а нам возись с ними... Отдельная тема — дезинфекция. На периметре просто всё, — земля да бревна. Паяльной лампой прошёлся пару раз, и порядок. А в домах сложнее. Все тряпки, шторы и тому подобное — на костёр, диваны и прочую тряпичную мебель — туда же. Стены только мыть, палить станешь, полыхнет всё. В общем, чтобы дом обезопасить от заразы, не один день уйдёт. И останутся после этого исключительно голые стены.

Погрузив тела на телегу, решили передохнуть и продышаться. Девки разошлись кто куда, а я двинулся вверх по улице, прикидывая в какую сторону пойдём дальше.

По-хорошему, всё подряд вычищать, но мы начали как-то неправильно, с центра, поэтому сейчас либо вниз по чётным, либо вверх по нечётным.

Честно говоря, работа эта — в печёнках сидит. Ладно мне хоть спать особо не надо, а то закроешь глаза, и вот они, стоят, разлагаются. — Тьфу пля!

Ещё и тётка эта... Что надо употребить, чтобы такое померещилось? И ведь скорее всего пацан сам с крыши свалился, а она меня приплела. Может яда трупного нанюхалась? И что самое противное, сейчас опять по деревне слухи поползут. Если раньше ещё как-то мужики баб своих осаживали, то теперь всё, только держись. И не важно что я этого не делал, — тут ведь как, то ли он украл, то ли у него украли, всё едино, замазался. И ведь не первый раз такая херня, как началось с непонятной агрессии армянской диаспоры, так и брешут про меня дрянь всякую. Причём раз от разу всё заковыристей и заковыристей.

Так, дойдя до конца улицы, встретил Олега, неожиданно выскочившего из переулка. Всклоченный и взволнованный, он явно специально меня искал и очень торопился.

— Слушай, — не тратя времени на приветствия, начал тот. — там дым видели, за устьем где-то, надо бы слетать, мало ли?

— Слетать? — удивился я.

— Ну да. Я дядю Сашу предупредил, аэроплан он уже готовит. Так что давай, собирайся.

Гореть могла трава, жара такая стоит, что и не удивительно. В последнее время в воздух мы не поднимались, не на чем было, да и банально не хватало времени. Ну а о том что нужно хотя бы мельком осмотреться вокруг села, я уже думал. Раньше постоянно на дальних постах дежурили, сейчас с этим туго, поэтому если кто-то решит напасть, для нас это будет сюрпризом.

А старого летчика я видел всего пару раз. Заразой он уже переболел, а о том что выжил лишь благодаря тому что получил полную дозу антибиотика, не знал. А знал бы, наверное не бубнил бы при каждом удобном случае. То ему, то не это, а то это, не то. В общем, всё как обычно, главное что аэроплан недоделанный в порядок привёл, двухместный, самый первый, который забраковали в своё время, смог до ума довести. Единственный его минус, аэроплана, слишком массивным он вышел. Тяжёлый и неповоротливый.

В общем, согласился я, тем более лететь не далеко, до устья всего километров пятнадцать, туда-обратно не больше получаса — как раз успею пока девчонки мои отдохнут.

Предупреждать не стал, — увидят аэроплан в небе, сами догадаются, и не задерживаясь, двинул за Олегом.

— Бак полный, мотор в порядке, рули проверил. — по-военному чётко сообщил дядя Саша, а я, глядя на его измученное лицо, в очередной раз удивился как он все-таки умудрился выжить.

Тянуть не стали. Я быстренько осмотрел аппарат, и убедившись что на первый взгляд всё как надо, уселся в кресло, завёл мотор, отпустил тормоза, и добавил оборотов.

Короткий разбег, и вот уже неуклюжий планер поднимается в небо. Круг над селом, набор высоты, и мы ложимся на курс. Я рулю, а Олег разглядывает окрестности в бинокль.

Пятнадцать километров при скорости около сотни, это всего десять минут. Но долетев до устья мы не увидели чего-то, что могло бы дымить. Внизу пожелтевшая степь, а возле воды немного деревьев, да густой кустарник.

— Похоже, надо садиться. Вон там вроде, под деревьями... — бубнит Олег в переговорное устройство.

Медленно развернувшись, я повёл аппарат на снижение, но как не всматривался в раскинувшуюся внизу зелень, ничего разглядеть не мог.

— Сесть надо! — повторил Олег, но садиться категорически не хотелось, и я зашёл ещё на один круг.

Снизились до сорока метров, не больше. Скорость тоже упала. Прицелившись вдоль зеленой кромки, я провёл машину так низко, как только мог.

— Отбой! Там дерево упавшее! — прокричал Олег, но я и сам уже видел что тревога ложная.

Добавляя газа, потянул рычаг от себя, задирая нос аэроплана. Этот экземпляр планировался как грузовой, но не стал им, взяв от грузовика