Гермиона, первая леди Грейнджер - Латэна

И Грейнджер… .

Мысленно Люциус уже попрощался с планами относительно этой магглорожденной. Неверно активированный портал мог сотворить с ней что угодно. Развеять тело в пространстве, рассыпав кровавую крошку по всей Англии. Перенести её в толщу океанской воды, на глубину мили. Или в центр какой-нибудь горы. Люциус раз в неделю обращался в банк «Гринготтс» с запросом о втором наследнике Беллатрикс Лестранж и таскал в кармане артефакт с кровью девчонки, особо ни на что не надеясь.

Каково же было его удивление, когда в маггловской лечебнице артефакт вдруг нагрелся так, что едва не прожег карман сюртука. А Гермиона Грейнджер, вполне живая, обнаружилась через два коридора и шестнадцать дверей. Происки древних богов! Выглядела девчонка отвратительно плохо. Но это можно было из-за того, что не обращалась к нормальным целителям.

Видимо, он ухитрился застать бывшую узницу врасплох. Потому что она не только согласилась на его условия, но и не слишком-то сопротивлялась, когда он накладывал на неё следящие и ограничивающие перемещение чары.

Оказавшись в коридоре, Люциус не пошел дальше. Привалился к стене и попытался отдышаться. Нога после прыжков по палате болела неимоверно. Но, несмотря на боль, на лице мужчины блуждала довольная улыбка.

Гермиона Грейнджер никогда не узнает о содержимом его части завещании, об истинных мотивах освобождения. И слава Салазару!

Беллатрикс, его безумная свояченица, в своей жизни доверяла только нескольким людям. И Люциус не входил в этот узкий круг. Семья Лестранж оставила семье Малфой почти полмиллиона галеонов — в золоте, артефактах. А также доли в волшебных предприятиях, которые приносили десятки тысяч дохода в год.

Беллатрикс завещала все свои драгоценности Нарциссе и Панси, коллекцию волшебных палочек Драко, а охранительный браслет из Древней Скифии ещё не родившемуся тогда Скорпиусу.

Но глава семьи получил отдельное распоряжение. Свояченица оставила в наследство лично Люциусу Абраксасу Малфою сумму в сто сорок тысяч галеонов… . Салазар знает, откуда у Беллатрикс вообще взялись подобные суммы! И почему она с такой легкостью распоряжалась ими. Но факт оставался фактом — ему была завещана огромная сумма. На это золото можно было бы восстановить Малфой-мэнор в прежнем блеске и великолепии, решить «проблемы» в Лютном переулке, начать прикармливать чиновников в Министерстве Магии… .

Сделать можно было многое, но до определённого момента Люциус не только не мог использовать эти галеоны, но даже посетить унаследованный сейф. И причина этого в том, что Беллатрикс поставила условие — «Люциус Абраксас Малфой получит право и возможность распоряжаться указанными денежными средствами на следующий день после дня, когда магглорожденная колдунья по имени Гермиона Джин Грейнджер вступит в права наследования по завещанию за номером тридцать шесть».

Все просто и ясно. В мире существовала только одна магглокровка с подобным именем. И она сидела в Азкабане за убийство собственных родителей.

Намек был более чем прозрачен.

Нет, от ста сорока тысяч Люциус не отказался бы никогда. И вытащить Грейнджер из волшебной тюрьмы оказалось не так уж и сложно. Но раздражало неимоверно, что он вынужден быть частью далеко идущих планов умершей колдуньи! А то, что существует какой-то план — в этом старший Малфой был уверен.

Отыгрался, как мог. Внушить, что Грейнджер кругом должна ему, было легко. Гриффиндорцы вообще очень легковерны. И жизнь их нисколько не учит.

Грейнджер станет членом Совета магов. Капля, добавленная к упрочившейся власти его сына. Но какая капля! Магглорожденная, которая поддерживает сына Пожирателя Смерти, каково? Сколько умов это смутит, сколько образов разобьёт вдребезги.

Она же совершенно не понимала своей ценности. Какое же это благо! Нет, Гермиона Грейнджер не пешка. Скоре уж ладья. Не самая плохая фигура. Как бы ни старался Дамблдор убрать упоминания о магглорожденной гриффиндорке из хроник Последней битвы, ему это не удавалось. Слишком многие помнили эту девчонку. Особенно родители и родственники тех младшекурсников, которых Грейнджер увела из опасного места во время нападения. Её искали, чтобы поблагодарить. Искали очень активно. Дамблдор изолгался насквозь, уверяя окружающих, что «мисс Грейнджер вынуждена была покинуть страну из-за семейной драмы». Каким же шоком будет для него появление девчонки в зале Совета магов!

Люциус предвкушающее улыбнулся.

Но пока этого не случилось, следовало предпринять кое-какие меры предосторожности. Особо опекать Гермиону Грейнджер он не будет. Но пару надежных магов из должников нужно приставить. На всякий случай. Пусть скрываются в тенях, ползают следом, охраняют. И лекарственные зелья ей нужны, конечно. Маггловские средства затянут выздоровление еще на пару-тройку месяцев, да и не излечат до конца. Но сама девчонка к целителям не обратится. Из страха или из упрямства. Придётся действовать самостоятельно. Подменить её лекарства эликсирами из собственной кладовой довольно легко. Обычный домовик справится с этой задачей.

Снаружи, куда Люциус смог выбраться только спустя десять минут, оглушила жара. Что-то странное творится в этом году с погодой. Идёт второй месяц как вся Европа и, Великобритания заодно, загибаются от солнечных лучей. А на востоке, говорят, не знают, куда деваться от дождей. Магглы мечутся, пытаясь объяснить аномалию. Не знают, бедолаги, что кто-то из волшебников просто перемудрил с сильнейшими ритуалами.

Сын и остальные нашлись около фонтана. Охлаждающих заклятий они не использовали, пытаясь спастись от жара без волшебства — встали с подветренной стороны, ловили слабый холодок, идущий от воды. Драко спешно докуривал длинную белую сигарету. Люциус усмехнулся, вспомнив как с поистине гриффиндорским упрямством, сын отстаивал своё право курить сколько угодно и не по расписанию. В итоге Нарцисса завела пепельницы по всему дому и раз в неделю готовила травяную смесь, над которой сын дышал не менее часа, чтобы очистить легкие от копоти.

Молодые волшебники увидели его, и Люциус получил сразу три недоумённых взгляда.

Случилось что-то хорошее, лорд Малфой? — вежливо спросил молодой Нотт. Точнее единственный Нотт, но Люциус всё равно мысленно называл его «молодой» или «младший».

Да, — Люциус на ходу обернулся, окидывая ровные ряды окон внимательным взглядом.

Гермиона Грейнджер — это сейчас не человек. Это карта, которую нужно выгодно разыграть. И он разыграет.

Очень хорошее.

Глава 10

В банк «Гринготтс» Гермиона выбралась уже через две недели, когда её тело практически пришло в норму. Многочисленные лекарства, процедуры пансионата, наконец, начали давать положительный результат. Девушка чувствовала себя значительно здоровее, и отражение в зеркале перестало пугать. Конечно, ей еще нужно набрать, как минимум, фунтов двадцать-двадцать пять, чтобы перестали торчать кости. И всю жизнь придётся трястись над собственным здоровьем — беречься от сквозняков, холодной воды, спать только на