Император открывает глаза - Дмитрий Колосов

И страшно выл ветер…

Посланцы прибыли ко дворцу могущественного властелина Цинь на рассвете. Сойдя с колесницы, Цзин Кэ обратился к подбежавшим к нему телохранителям князя Чжэн.

– Передайте своему господину, что я принес ему голову предателя Фан Юй-ци, а мой товарищ покорнейшее послание князя Янь с просьбой принять его под руку могущественного повелителя Чжэн!

Слуги бросились к князю – тот, торжествуя, повелел привести посланцев к себе во дворец.

Владыка Цинь сидел в большом золотом троне, по обе стороны от которого толпились бесчисленные хоу, гуандай, линчжу и ши, облаченные в роскошные одеяния. На самом князе был халат цвета взошедшего солнца, голову его венчала корона. Князь грозно уставился на гостей, после чего приказал им подойти ближе.

Цзин Кэ с улыбкой шагнул к владыке Цинь, У Ян остался стоять на месте. Ноги его дрожали, лицо мелело от страха.

– Что с твоим спутником, достойный гость? – спросил владыка Цинь, и голос его был напоен недоверием.

– Мы низкие люди, о повелитель. Мой товарищ взволнован, созерцая тебя! – как ни в чем не бывало, ответил Цзин Кэ.

Ин Чжэн кивнул, на лице его появилась улыбка. Он поманил к себе Цзин Кэ.

– Давай сюда свой дар.

Цзин Кэ с поклоном протянул владыке Цинь ящик с седой головой Фань Юй-ци. Князь достал эту голову и засмеялся от счастья.

– Заплатить ему тысячу цзиней! – велел он слуге. – А что это?

Цзин Кэ с поклоном подал шкатулку с картой. И в этот миг храбрец У Ян вдруг бросился к выходу из зала. Медлить было нельзя. Бросив шкатулку, Цзин Кэ выхватил нож, прокаленный в яде, и ударил им князя. Тот в самый последний миг отпрянул назад, и отравленное острие не достало до тела, лишь распоров одежды. Цзин Кэ замахнулся вновь, но князь побежал от него, расталкивая перепуганных слуг, неспособных защитить господина, ибо тиран не доверял даже ближним своим, запрещая иметь при себе мечи. Цзин Кэ устремился за ним. Он настиг жестокого Чжэна и вновь замахнулся, но в этот миг придворный лекарь бросил в глаза цыкэ порошок, каким потчевал князя от тяжелого живота. Пока Цзин Кэ протирал глаза, император выхватил меч, и нога Цзин Кэ покатилась по полу. Тогда Цзин Кэ бросил нож, но тот, сверкнув над головою князя, ударился о колонну из тунга, окованную серебром. А князь ударил вновь, отрубив Цзин Кэ руку. И Цзин Кэ расхохотался и сел спиною к колонне, вытянув уцелевшую ногу,[58] всем видом своим выражая презрение к подступающей смерти, и вооружившиеся слуги императора прикончили его многими ударами. Они же растерзали погубившего дело У Яна. Храбрецам не дано было вернуться обратно…

Владыка Цинь в великом гневе начал войну против царства Янь. Напрасно князь Си пытался умилостивить врага, послав ему голову наследника Даня. Войска Цинь продолжали наступление до тех пор, пока не завоевали царство Янь. А потом они двинулись против других царств и захватили их. Тигр совершил прыжок.

Минуло много лет. Владыка Цинь, нарекший себя императором Ши-хуаном, повелел забыть имя Цзин Кэ, но люди помнили его и пели сочиненные неизвестно кем песни. А по городам великой империи ходил бродячий певец, бередивший душу нежными звуками цитры.

Жизнь каждого судьбе своей подвластна,Никто не может избежать ошибок.И, неуклонно укрепляя душу,Я не пугаюсь приближенья смерти.

Все время я страдаю и печалюсьИ поневоле тяжело вздыхаю.Как грязен мир! Никто меня не знает,И некому свою открыть мне душу.

Бродячий певец напрасно надеялся, что его никто не знает. Люди опознали его, и кто-то донес императору, что это – Гао Цзянь-ли. Кто еще мог столь чудесно играть на цитре! Император приказал схватить друга Цзин Кэ, но не стал убивать его. Историк Сыма Цянь пишет: «Но Цинь Ши-хуан, которому понравилась игра Гао Цзянь-ли, сжалился над ним и оставил его в живых, приказав только выколоть ему глаза. Он всегда восхищался игрой Гао Цзянь-ли и постепенно приблизил музыканта к себе».

Императору нравились грустные песни Гао Цзянь-ли, и долгими зимними вечерами он наслаждался этими песнями. Он почти полюбил Гао Цзянь-ли, даруя его своей милостью. Но Гао Цзянь-ли оказался неблагодарен. Однажды он попытался размозжить императору голову цитрой, в какую был залит свиней, но промахнулся. Император приказал казнить Гао Цзянь-ли, чтоб навсегда искоренить память о безумцах, дерзнувших поднять руку на Владыку Поднебесной.

Прошли века. Многие имена и события стерлись в летописи времени, многие герои канули в Лету, многие негодяи исчезли, словно их никогда и не было. Многие… Но не Цзин Кэ – наверно, герой, наверно, негодяй – отважный бретер, поэт и гуляка – храбрец, вечно отправляющийся в свой последний путь.

Ветер суров,вода в Ишуй холодна.Храбрец уходити не вернется назад…

Отражение-3

(год 79.11.531 от смерти условной бабочки)

Код Хранителя – Zet-194

Год с нарастающим напряжением

Основные события происходят в Иберии, где Ганнибал штурмует Сагунт. После долгой осады, воспрепятствовать которой не смогло даже посольство, прибывшее в Иберию, из Рима, карфагеняне берут город и разрушают его. Римские послы отправляются с протестом в Карфаген. Ганнибал начинает собирать войска для похода в Италию.

Перспектива: Следует ожидать войны между Римом и Карфагеном, где военный гений Ганнибала столкнется с отлаженной военной машиной Рима.

Важное событие в Египте, где спартанский царь Клеомен, находившийся в почетном заточении у царя Птолемея IV, поднял бунт. Восставшие воспользовались отсутствием Птолемея и рассчитывали на поддержку александрийцев, но просчитались. Бунтовщики были окружены и покончили с собой. Обезображенные тела их были выставлены на позор. Смерть Клеомена достойна сожаления, ибо мало кто из владык был так справедлив и благожелателен к своему народу, как этот царь.

Царя Птолемея подстерегала вскоре новая неприятность: он утратил владения в Келесирии, переданные царю Антиоху III наместником Теодотом, а также Селевкию, капитулировавшую перед сирийскими войсками.

Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации напряженности между Египтом и Сирией. Явный перевес на стороне сирийского царя Антиоха, имеющего мощную армию.

В Элладе продолжаются раздоры. В Спарте приходит к власти антимакедонски настроенный царь Ликург, который тут же начинает войну против ахейцев. Македоняне и этолийцы предпринимают взаимные вторжения.

Перспектива: Следует ожидать дальнейшей эскалации войны.

Рим воюет против Деметрия Фарийского. Консул Эмилий Павел разбивает Деметрия в битве под городом Фары, после чего овладевает Иллирией. Деметрий ищет убежища у Филиппа, царя Македонии.

Перспектива: Резонно предположить, что Деметрий не простит этой неудачи римлянам; не такой он человек, чтобы прощать. Учитывая недовольство Филиппа Македонского римской агрессией в Иллирии, следует ожидать ухудшения отношений между Римом и Македонией и возможного конфликта между этими государствами. Риму грозит война на два фронта: против Ганнибала и против Филиппа.

Ши-хуан продолжает инспекционные поездки по стране. Он поднимается на священные горы Ишань и Тайшань, где приносит жертвы богам. Также император посылает несколько тысяч мальчиков и девочек на поиски чудесных гор Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу, населенных небожителями.

Перспектива: Следует ожидать дальнейшего упрочения империи Цинь.

Также отмечены многочисленные конфликты: между Родосом и Византием, Митридатом Понтийским и Синопой, городами Литт и Кносс на Крите, динлинами и хунну в Восточной Азии.

Перспектива: Как ни грустно это сознавать, мир не стал совершенней.

Резюме Хранителя (код – Zet-194):

Течение событий в целом отвечает начертаниям данного Отражения. Отклонение: непредусмотренный конфликт между динлинами и хунну. Опасений пространственно-временного перекоса не вызывает.

Часть вторая

Вульго – Князь Ночи

Тьму прочерчивали тонкие лучи света – белые, серебристые, голубые, желтые, красные, в основном прямые, иногда колеблющиеся. Они пронизывали тьму насквозь. Некоторые были ярче прочих. Медленнее, медленнее…

Наконец, они перестали походить на нити паутины.

Лучи превратились в тонкие длинные прутья… затем в палочки… огненные черточки… А потом стали мерцающими точками.

1. Вой одинокого волка

Сквозь заснеженные перевалы острогов Бастарнских Альп[59] пробивался маленький отряд – шестеро всадников, облаченные в грубые одежды. Люди, жившие по ту сторону гор, не преминули б заметить про такие одежды, что они неуклюжие и варварские. Да, эти одежды были варварскими, ведь их носили живущие далеко на севере варвары. Да, они были лишены изящества, столь ценимого изнеженными жителями юга. Но они были прочны, удобны и, главное, в них можно было не опасаться холода, столь беспощадного зимою в горах. Шитые из овчины куртки, простеганные шерстяной нитью штаны, меховые сапоги, меховые шапки и тяжелые плащи из медвежьих шкур – такая одежда спасала не только от холода, но даже от стрел. Шестерым довелось убедиться в этом на собственном опыте, а их недругам пришлось испробовать остроту массивных мечей, что висели на левом боку у каждого всадника.