Ухватить молнию - Кэтрин Азаро

– Все в порядке, – ответила я Стоунхеджу. – Я просто не привыкла к тому, что тут у вас происходит.

Директор станции внимательно посмотрел на меня. Затем поднес к губам руку с браслетом и проговорил:

– Нэнси, ответь!

– Слушаю! – откликнулся чей-то мелодичный голос, исходивший из загадочного браслета.

– Мы находимся возле дома. Можешь сейчас подойти сюда?

– Иду, – ответила невидимая женщина.

– Замечательно. Конец связи. – Стоунхедж с улыбкой посмотрел на меня. – Это капеллан Минь. Она охотно ответит на все ваши вопросы.

– Нет, – вступил в разговор Эльтор, крепко сжав мою руку. – Мы будем задавать интересующие нас вопросы вдвоем.

Я попыталась высвободить руку.Эльтор, не жми так крепко, мне больно!Эльтор выпустил мою руку.Извини!

– Пусть будет так, как хочет мисс Пуливок, – заявил Стоунхедж.

За его спиной я увидела стройную женщину, она переходила перекинутый через речушку мостик. Длинные черные волосы схвачены в конский хвост, покачивающийся при ходьбе. Огромные миндалевидные глаза буквально освещают лицо. Высокий рост, стройная спортивная фигура. Возраст – на вид лет тридцать пять.

Сегодня, вспоминая те далекие дни, признаюсь, что тогда все люди, которых я встречала на родине Эльтора, казались мне одинакового возраста – тридцать – сорок лет. Теперь я понимаю почему. В 1987 году люди жили дольше, чем те, кто жил, скажем, в 1687 году. А три столетия спустя они научились существенно продлевать молодость и отодвигать старость.

Когда женщина приблизилась к нам, директор станции представил нам ее как капеллана Минь.

– Мы подумали, что мисс Пуливок захочет побеседовать с тобой, – сказал Стоунхедж. – Подготовь все для предстоящей церемонии.

Эльтор посмотрел на меня и еле заметно кивнул. Я испытывала нерешительность, поскольку чувствовала его тревогу: ему не хотелось, чтобы нас разлучали. Но я понимала, что это моя последняя возможность пообщаться наедине с человеком, кто говорит на том же языке, что и я.

Минь приветливо улыбнулась мне и заговорила приятным мелодичным голосом:

– Если вы не против, то давайте войдем в дом. Мысленно извинившись перед Эльтором, я ответила:

– Да, конечно, я не против.

Эльтор заметно напрягся, но возражать не стал.

Я последовала за моей новой знакомой в дом и оказалась в просторной гостиной с ширмами вместо стен. Столики, кресла, диваны – все было сделано из керамики светлых оттенков и блестящего металлического кружева. Никакого дерева или пластмассы в комнате я не заметила.

Мы присели на диван, и капеллан Минь начала:

– Мисс Пуливок…

– Тина.

– Тина, – повторила она своим приятным музыкальным голосом. – Почему вы так напуганы?

– С чего вы решили, что я напугана?

– Вы кажетесь неуверенной в себе. Вас что-то беспокоит. Вы чем-то сконфужены.

Предположения моей собеседницы явно преуменьшали серьезность ситуации, в которой я оказалась. Даже если бы Эльтор и не попросил меня держать в тайне наши приключения, я все равно ни за что не призналась бы, что перенеслась в другой мир на целых триста лет вперед. Скажи я правду, и меня обязательно сочтут за сумасшедшую.

– Я просто хотела бы задать вам пару вопросов.

– Разумеется. Я вас слушаю.

– Почему вы все так натянуто держите себя с Эльтором?

Капеллан Минь неожиданно напряглась.

– Его зовут Эльтор?

– Почему вас это так насторожило?

– Я понимаю, имя Эльтор сейчас чрезвычайно популярно, особенно после последней войны. А вот имя Селей всегда было довольно редким. Так что такое сочетание, как Эльтор Селей… – Минь мрачновато улыбнулась. – Следует признать, что подобное сочетание способно повергнуть любого в индукционную петлю.

Я удивленно моргнула, смущенная ее непонятными выражениями. Секунду спустя моя собеседница сказала:

– Послушайте, Тина, что же все-таки произошло? Вы находитесь здесь с ним по вашей собственной воле?

Мое лицо, очевидно, приняло встревоженное выражение.

– Конечно. Почему вы спрашиваете об этом?

– Потому что у вас ужасно напуганный вид. Вы явно чем-то напуганы. И еще – вы так молоды.

– Не такая уж я юная. Через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать.

Капеллан Минь удивленно посмотрела на меня.

– Всего лишь восемнадцать?

До смерти надоело, что меня постоянно принимают за неразумное дитя. Мне было невдомек, что увеличение продолжительности жизни автоматически предполагало и совершенно другие определения детства, зрелости и старости. В конце концов несколько тысячелетий назад люди вступали в брак и заводили детей в возрасте, который в 1987 году считался детским. Впрочем, дело было не только в исторической эпохе. Например, в Зинакантеко девушки выходили замуж в более юном возрасте, чем в Лос-Анджелесе. Представления, бытовавшие на родине Эльтора, не слишком отличались от земных. Одной лишь физической зрелости было недостаточно, чтобы считаться взрослым человеком, жизнь, как в техническом, так и в общественном плане, очень сильно усложнилась. Впрочем, дело не только в моем возрасте. В 1987 году я была слишком мала ростом по сравнению с американками, но в других уголках моей родной планеты, включая и Зинакантеко, я ничем бы не выделялась среди прочих взрослых людей. Однако со временем стандарты человеческого роста и пропорций существенно изменились, как на Земле, так и на родине Эльтора. В его мире человек моего роста считался ребенком независимо от фактического возраста.

– В моих родных местах, в Мексике, – сказала я, – никто никогда не принял бы меня за ребенка.

Мои слова вызвали явное удивление Минь.

– Так вы с Земли?! – воскликнула она.

Я утвердительно кивнула.

– А мы подумали, что вы рейликанка, – произнесла моя собеседница.

– Нет, я принадлежу к народу майя.

– Сходство с рейликанками просто поразительное! – улыбнулась Минь. – Кто бы мог подумать, что представительница давно исчезнувшего с лица Земли народа удивительно похожа на представительниц вымирающего народа на другом краю галактики!

Я удивленно посмотрела на нее.

– Так народа майя на Земле уже больше не существует?!

– Видите ли, думаю, что да. А вам разве неизвестно об этом?

Я подалась вперед, внезапно почувствовав легкий озноб.

Минь продолжала что-то говорить, но я ее уже не слушала. Не существует. Моего народа больше не существует. Последняя ниточка, связывавшая меня с Землей, оборвалась. От волнения у меня даже перехватило дыхание. Я не могла слышать, не могла дышать…