Я помню Паллахакси - Майкл Коуни

– Мы должны поддерживать священные леса, это тебе, наверное, известно. Иначе они вымрут, ведь анемоны и чашечные деревья не размножаются семенами, как обычная растительность. Поэтому мы срезаем с них черенки и выращиваем молодые деревца. Ты же стригальщица Иама, ты должна это знать!

– Но почему так важно, чтобы священные леса не вымерли? – спросила Мэй. – Кругом полно и других лесов.

– Да потому что мы говорим о СВЯЩЕННЫХ лесах, дурочка! – Терпение Лонессы было на исходе.

– А почему они священные?

– Почему они священные?.. – Такого вопроса Лонесса явно не ожидала. – Они священные, вот и всё. И всегда ими были. У тебя нет памяти, и ты не можешь знать, но люди Носса из поколения в поколение поддерживали свой священный лес. Это и называется благодарением! Когда мы возмещаем добром благословенные дары, которые получили.

– Ну да, ну да. Разумеется. – Теперь уже Мэй стала терять терпение. – Но пожалуйста, послушайте меня ещё минуту. Давайте попробуем допустить, что лес считается священным по какой-то особой причине. А теперь сделаем следующий шаг и предположим, что он священный потому, что питает пещеру-кормилицу.

Мы молчали, как оглушённые.

Наконец Весна слабым голосом произнесла:

– Но ведь это значит… что нас каким-то образом ВЫНУДИЛИ сажать деревья?

– Запрограммировали, – уточнил мистер Мак-Нейл. – Снабдили врождённым инстинктом. Это можно сделать.

– Но я совсем не чувствую, что меня принуждают принимать участие в благодарственном паломничестве, – сказала Лонесса.

– Но никто и не должен этого чувствовать, в том-то весь и фокус, – пояснил мистер Мак-Нейл. – Это просто заложено внутри вас. Как ваша наследственная память. Как желание иметь детей.

– Но зачем?..

– Чтобы питать пещеры-кормилицы! Да, всё сходится. Мэй совершенно права.

– Что сходится? С чем?

– Неважно! – раздражённо воскликнула Мэй. – Мы можем поговорить об этом в другое время. А сейчас я хочу сказать, что. Лес Стрелы – священный лес Тотни, и Харди нашёл там пещеру лоринов. И

мы найдём другую пещеру в священном лесу Паллахакси. Кто-нибудь знает, где находится этот лес?

– Он давным-давно вымер, – мрачно сказал Кафф. – В Паллахакси никто не живёт, это мёртвый город.

– Город, может быть, и мёртв, – возразила Чара. – Но паломники поддерживали его священный лес. И я знаю, где это, я преждевидела, как они сажали деревца.

ИСХОД

Некоторые ушли с нами, а некоторые остались, чтобы умереть.

Стансовы охотники устроились у костра, помешивая угли длинными копьями. Патч несколько раз нерешительно глянул на меня, однако не сдвинулся с места. Многие жители Иама предпочли остаться, возможно, все ещё доверяя Стансу, но скорее всего, страшась неизвестности. Каунтер тоже не захотел уходить, несчастный недоумок. Когда мы были готовы отправиться в путь, к нам присоединилась Фоун.

– Я хочу пойти с вами, – спокойно сказала она. – А мама остаётся.

Предводительница Ванда – крошечный пучок нервов и морщин – подскочила к дочери с истошным криком:

– Ты никуда не пойдёшь, Фоун! Я запрещаю тебе!

– Извини, мама.

– Ты и вправду собираешься уйти? – Голос Ванды стал умоляющим. – Да ты помешалась, дочка! Вы все потеряете разум и умрёте!

Мы оставили её лелеять иллюзии в обществе потерянных душ.

Я больше никогда не посещал консервный завод Паллахакси, я без того видел достаточно смертей. Закутавшись в меха, нагрузившее горячими кирпичами, мы отворили двери и вышли на жгучий мороз. Снегу намело уже по колено. Мы долго и с опаской пробирались между угловатыми сугробами, откуда торчали во все стороны чёрные металлические стержни древних машин.

Потом мы с Чарой повели людей по направлению к югу.

Кирпичи ещё хранили тепло, когда мы встретили первого лорина; тот выбрался из-под спящего анемона, как будто специально сидел, там, поджидая нас. А может, так оно и было? Лорин ухватился мохнатой лапкой за бесформенную варежку Чары и подвёл её к дереву с вертикальной щелью в стволе.

Мы все по очереди протиснулись в щель и спустились вниз.

Потом мы лежали впятером на тёплом полу пещеры-кормилицы: мистер Мак-Нейл, Чара, Крейн, Весна и я. Остальные рассеялись, группками по всей пещере; в мерцании плесени я различал лишь тёмные формы на более светлом полу. Кое-кто уже сосал молоко, начиная засыпать, другие просто задремали, и лорины деловито вставляли им в рот соски.

Настало время для раздумий, и я сказал мистеру Мак-Нейлу:

– Вы говорите, что нас, стилков, создали кикихуахуа. Я думаю, им не слишком понравилось то, что из нас получилось. Вы говорите, кикихуахуа не признают убийств и не работают с металлом, а мы делали и то, и другое. Так что, может быть, они увидели в предыдущей Великой Стуже шанс усовершенствовать своё создание. И пока мы спали в пещерах-кормилицах, они дали нам генетическую память в надежде, что мы будем учиться на собственных ошибках. Однако очень похоже, что все опять пошло не так… Мы по-прежнему убивали животных и друг друга, и мы использовали металл, а некоторые из нас возжелали земных технологий. И мы не слишком часто навещали воспоминания предков и подменили факты религиозными предрассудками. Мы не оправдали затраченных усилий.

– Это не так, поверь, – попытался успокоить меня мистер Мак-Нейл. – Просто вы не знаете своей истории целиком, вот в чём дело.

– Разве вы не собираетесь поведать нам эту историю?

Он заколебался, но потом пришёл к решению.

– Может случиться так, что я не переживу Великую Стужу. Вполне вероятно, что молоко лоринов не годится для моего метаболизма, поэтому… Пожалуй, я лучше расскажу тебе всё, что знаю, прежде чем мы уснём. Но думаю, тебя это может расстроить. Вот почему я до сих пор молчал, чтобы не подрывать вашу силу духа… Ну ладно. Представь себе кикихуахуа, которые открыли ваш мир. Это планета земного типа, но для кикихуахуа требуется несколько иная среда, и кто-то должен её для них подготовить. А между тем существует одна разумная форма жизни, которая подходит именно для землеподобных миров, и это человеческое существо. Ну что же, очень удобно. Нет никакой нужды работать методом проб и ошибок! И кикихуахуа заставляют Козла-прародителя произвести на свет создание, чрезвычайно близкое к земному человеку. Подозреваю, что они даже ввели человеческие гены в ту болтушку, которую ему скормили. И таким образом кикихуахуа получили стилка, запрограммированного на то, чтобы сделать этот мир более удобным.

– Удобным… для кого? – Моё сердце вдруг учащённо забилось.

– Для другой, предпочтительной формы жизни. Кикихуахуа, несомненно, пришли к выводу, что в таких случаях цель оправдывает средства, и они не запретили своему первому созданию убивать и работать с металлом. Зато второе должно было полностью соответствовать их идеалам. Кроткое, миролюбивое, дружелюбное существо, живущее плодами земли, снабжённое инстинктом коллективизма и приносящее потомство партеногенетически, что исключает опасность перенаселения.