Охраняемое сердце (ЛП) - Леблан Блэр

Она всегда будет для меня маленькой девочкой.

Я потерял её такой молодой.

Горько-сладкая тоска переросла в гнев.

— Мне очень жаль, — выпалила она. — Привести тебя сюда было… было ошибкой.

— Все нормально.

— Нет, это не так. Я причинила тебе боль… Я ужасно боюсь потерять тебя.

— Ты не потеряешь, — я обхватил ладонями ее щеки, и она прильнула ко мне. — У меня в этом доме гораздо больше хороших воспоминаний, чем плохих. Спасибо.

Я прижался к ее губам, и она вздохнула. Это был сладкий, бодрящий поцелуй. Она обняла меня за шею, вцепившись в плечи, как будто боялась, что я уйду. Я скользнул вниз по ее горлу и притянул ближе, наслаждаясь цитрусовым ароматом кожи, и ее сердцебиением.

Я открывал и закрывал рот, пытаясь сказать то, что кипело внутри, пока Рейн гладила мою спину.

— Не смог её спасти. Я пытался, но это было безнадежно. Клэр уже умерла, когда я нашел ее.

Прикованной к кровати.

— Мне очень жаль.

— Сначала я ничего не понял. Я должен был освободить ее, сунул руки в огонь и дернул ее. Боль даже не ощущалась. Потом меня схватил пожарный. Вытащил оттуда. Я боролся с ним. Я думал, у нее есть шанс, но тут крыша рухнула.

— Боже, — после ошеломленного молчания она заговорила снова: — А твой отец?

Отвращение ударило мне в живот.

— Его не было дома.

Рейн почувствовала горечь в моем голосе.

— Ты винишь его?

— Он должен был спасти нас.

Она крепче сжала меня в объятиях.

— Это была не твоя вина. И не твоего отца.

— С этим трудно согласиться.

— Плохие вещи случаются с хорошими людьми, и большую часть времени мы ничего не можем сделать. Не наказывай своего отца. Я уверена, что он ужасно переживает из-за потери дочери.

Рейн отстранилась, сочувствие отразилось на ее прекрасном лице.

— Она хотела бы, чтобы ты жил, Кассиан. Разве жить полной жизнью не лучший способ почтить ее память?

— Возможно, но я не могу избавиться от чувства вины.

Она свернулась калачиком у меня на коленях и прижалась головой. Я пригладил ее волосы, и она уютно устроилась у меня на шее.

— Ты злишься на меня?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, детка, — тяжело сказал я. — Ты была права. Это помогает говорить.

С тех пор как мы встретились, я нарушил все правила, и теперь Рейн жила в моих венах.

Но я забочусь о ней.

Поэтому всегда буду скрывать правду.

========== Глава 18 ==========

Рейн

Спускайся вниз.

Я уставилась на сообщение Кассиана, переключая каналы.

Да что с ним такое?

Его сообщения было невозможно разобрать, потому что он использовал минимум смайликов и отвечал на мои многословные абзацы одним словом. Два дня назад я послала ему это:

Я: Привет, Кэсс. Прости за то, что сделала. Я хотела помочь, но зашла слишком далеко. Надеюсь, ты понимаешь, что я очень забочусь о тебе. Ты самый сильный человек, которого я знаю, и я горжусь тобой.

Кассиан: :)

Он не любил переписываться. Я все еще пытаюсь смириться с этим.

Мой большой палец завис над экраном, но я отложила его в сторону. Кассиан предпочитал звонки, поэтому я нажала на его имя, спрыгивая с дивана.

Мое сердце заколотилось.

— Привет.

После того, что случилось в Сан-Леандро, я не хотела навязываться. Мне нужно было переварить то, что он рассказал о смерти сестры. И ему, вероятно, нужно было пространство.

Он обжег себе руки, это было очевидно, но, Боже, правда была хуже, чем мои мысли. Тревожные образы всплыли в моей голове, и я пыталась забыть их, пока занималась домашними делами.

Я больше не связывалась с Кассианом, и удивилась, что он протянул руку сам.

— Привет. Я приглашаю тебя на свидание.

Я выключила телевизор, нервы гудели от удовольствия.

— Куда же?

— Куда захочешь, детка, — пробормотал он мягким голосом. — На улице очень хорошо. Прогуляемся?

— О, прекрасно! Когда?

Может быть, мы могли бы пойти в бар. Мое поддельное удостоверение лежало на дне ящика, после того, как я переехала к отцу. Сейчас мне до смерти хотелось пива.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Прямо сейчас? — я помчалась наверх, прижимая телефон к уху. — Почему ты не сказал мне, что у нас свидание?