Истории, нашёптанные Севером - Микаэль Берглунд

оставшуюся с прошлого года древесину». Он вспоминает, что во время следующего спада в 1930 году люди толпами ходили по дорогам и просили еду. Дедушкин тон серьезен, перспектива обозрима. Он больше рассказывает о северном Вестерботтене в целом, чем о своей повседневной жизни и семье в Медле.

Когда родилась я, дедушка был уже старый. Помню, как он сидел рядом с радиоприемником в гостиной квартиры в Шеллефтео, куда они с бабушкой переехали после многих лет, проведенных в Малотрэске и Медле. Он всегда слушал радио. И насколько я помню, это всегда были новости. Дедушкин интерес к общественной жизни я вижу и на этих страницах формата А4.

Нищета 1920-х и 1930-х годов не коснулась дома детства моего отца — все благодаря небольшому хозяйству, которое держала семья: две коровы, несколько свиней и кур, а также тому, что у дедушки всегда была работа. И все же нищета всегда окружала их.

«Возвращаясь к бедности, я помню, как в детстве было обычным делом, когда зимой приходили, волоча за собой сани, люди и просили, чтобы им дали муки, с собой у них был мешок. Если у человека возникали трудности из-за болезни или другой беды, кто-нибудь из соседей всегда вызывался обойти окрестные дома и собрать немного денег».

В дедушкином рассказе ощущается благодарность. Благодарность за то, что жизнь все же была хороша и что она стала намного лучше и проще на его веку: «Когда я сейчас вижу, как мы живем и что имеем в 1970-х, то не могу не думать о стариках времен моей молодости. Большинство из них жили на так называемом выделе у детей или других родственников, от которых ежедневно зависело их пропитание и помощь в случае необходимости». Он заканчивает смиренно, приводя яркий пример: «Это немногое из того, что пережили мы или наше поколение, но мы осознаем, что поколению перед нами приходилось гораздо тяжелее. Хлеб из древесной коры, который иногда были вынуждены печь наши отцы, мы все же никогда не ели».

Как ни странно, дедушка не пишет ничего о руднике в Булидене. Он рассказывает о строительстве электростанции в Финнфорсе в 1926 году, строительстве железной дороги из Бастутрэска, о первом в этом районе молокозаводе, но ни слова о месторождении золота на Птичьем болоте. Однако, когда в 1954 году мой отец устроился на работу в компанию «Булиден», дедушка очень им гордился. А когда папу повысили до директора, он с трудом скрывал радость.

16 марта 1926 года в Булидене была добыта первая руда. То есть мой новорожденный отец лежал в доме всего в тридцати километрах от места, где теперь начиналось строительство городка, в котором будут расти его дети. Не исключено, что дедушка с бабушкой обсуждали месторождение золота за обеденным столом в Медле. Под влиянием последних событий многие жители деревни, которые были моложе дедушки, начали искать работу в районе Птичьего болота. Во временном офисе в Стрёмфорсе несколько человек принимали заявления. Одним из них был тот, кто уже сыграл важную роль в этой истории, а впоследствии сохранит верность компании «Булиден» на десятилетия вперед — Оскар Фалькман.

* * *

Сын полковника Оскар Фалькман (1877–1961) родился в Стокгольме. Его мать, урожденная Ройтерсвэрд, умерла рано, и поэтому Оскар проводил много времени в доме бабушки-аристократки. Он выучился на горного инженера в Королевском технологическом институте. Прежде чем его наняли генеральным директором «СГ», он проработал год в «Карнеги Стил» в Питтсбурге в США, а затем несколько лет в различных шведских компаниях. Фалькман станет ключевой фигурой для строительства как концерна «Булиден», так и одноименного городка, а затем останется на службе в компании до 1943 года. Бóльшую часть этого времени он проведет на должности генерального директора.

Рассказывая о нем, его внук Стаффан Пауэс описывает сдержанного, внушающего уважение человека, дедушку, которого он почитал и который тщательно соблюдал семейные традиции.

Оскар Фалькман руководил созданием и концерна, и городка. Но сам он так и не поселился в Булидене. Вилла управляющего предназначалась для генерального директора, но он предоставил ее своему ближайшему сподвижнику, Эрику Весслау. Успехи Оскара Фалькмана в построении компании и городка во многом зависели от его ближайшего окружения. В него входили Весслау и не в последнюю очередь геолог Фриц Каутский.

Фриц Каутский (1890–1963) родился в Вене. Он изучал геологию и палеонтологию и рано приобрел репутацию профессионала в этих областях. Участвовал в Первой мировой войне, но об этом периоде своей жизни упоминал редко. Слухи о геологическом таланте Каутского дошли и до Эмиссионного акционерного общества, которое в 1921 году предложило ему работу на лето — поучаствовать в поисках руды на севере провинции Вестерботтен. Вскоре Акционерное общество стало зависеть от знаний и интуиции Фрица Каутского.

Каждую зиму Каутский возвращался в Вену, но с годами стал проводить в Булидене все больше времени. Какое-то время он жил у Маргареты Лундберг, владевшей землей на Птичьем болоте. Каутскому нравилась работа и жизнь на фоне сурового северного пейзажа. Поговаривали, что он нечувствителен к холоду и жаре. Если ему взбредет в голову переночевать в лесу под деревом, он так и сделает, невзирая на погоду. Он всегда ходил с непокрытой головой и привлекал внимание своей седой шевелюрой. Он интересовался людьми, его любили и хорошо знали. Кристина Бертмар, выросшая на улице Сильвергатан, рассказывает, что Фриц Каутский часто заглядывал к ним и сидел на семейной кухне:

«Он был обаятельным человеком, таким же, как мы, дружелюбным, совершенно не деспотичным. Нам всем он очень нравился».

Когда в 1938 году Германия оккупировала Австрию, Фриц Каутский решил навсегда остаться в Швеции и получить шведское гражданство. Война разделила его семью, сыновья достигли призывного возраста и были вынуждены остаться в Австрии с матерью. Один из сыновей погиб на Волге. Другой, Гуннар Каутский, вместе с матерью приехал в Швецию и позже выучился на геолога, стал профессором и главой Геологической службы Швеции.

Эрик Весслау (1885–1958) происходил из состоятельной стокгольмской семьи. Уже в 1919 году он устроился начальником геологоразведочной организации «СГ». До этого он получил диплом Королевского технологического института, был начальником рудника Гунэсгрюван в провинции Даларна и управляющим на заводе Эдельфорс в провинции Смоланд. В Эдельфорсе находился первый