Танец над бездной - Елена Малиновская

Девушка едва заметно кивнула.

– Тогда почему ты вызвала его на поединок? Ведь была же веская причина? Только не ври мне.

Эвелина потупилась, не желая отвечать.

– Потрясающе,– чуть повысил голос государь.– Сам правитель империи должен разбираться в ученических дрязгах, будто у него нет более важных дел. И что, никто не соизволит объяснить мне, из-за чего, собственно, весь сыр-бор?

– Я расскажу,– неожиданно выступила вперед девочка, из-за которой Эвелина впуталась во все это. Она уже успокоилась и с глухой ненавистью оглядела старшекурсников.– Мне нечего страшиться.

– Конечно, дитя мое,– ласково улыбнулся император.– Если твоя история будет правдивой, то тебя никто не тронет, обещаю.

Девочка гордо вскинула подбородок и звонко поведала обо всем, не утаив ни малейшей детали. Эвелина исподлобья наблюдала за реакцией наставников. Ронни то и дело сжимал пальцы на рукояти меча, пару раз одобрительно хмыкнув. Майр то краснел, то бледнел поочередно, и только присутствие императора не позволило ему прервать речь ребенка. Лиина была полностью поглощена заботой о Ротоне, но внимательно оглядела сокурсников девушки, выискивая взглядом и запоминая лица своих воспитанников. Только Дэмиен слушал спокойно, никак не отреагировав даже на упоминание о своей чрезмерной привязанности к собственной ученице.

– Это ложь! – вскричал Майр, как только девочка замолчала.– Мои дети не могли так поступить. Да и кому вы верите? Безродной?!

– Это правда? – спросил император у Эвелины.– Он пытался изнасиловать девочку?

– Да,– глухо отозвалась Эвелина.

– Да что вы ее слушаете? – захлебнулся от возмущения хозяин рода Младшего Бога.– Она сейчас что угодно скажет, лишь бы спасти свою жизнь.

– Всех в карцер,– негромко распорядился Дэмиен, обводя рукой учеников.– По одному. Там разберемся, кто лжет. А девочка пока побудет под охраной моих людей. На всякий случай.

Майр подавился словами, и на миг Эвелине показалось, что сейчас его хватит удар,– настолько побагровел Высочайший.

– Вам же, достопочтенный Высочайший семейства Турия, предлагается в кратчайшие сроки найти объяснение тому, откуда ваши воспитанники раздобыли боевое оружие в стенах Академии,– продолжил отдавать приказы император.– Срок даю до завтрашнего утра. Как раз я успею допросить всех участвовавших в этом грязном деле. Все понятно?

Высочайший поперхнулся, закашлялся, рванув на себя ворот и так свободного одеяния, потом судорожно кивнул.

– В таком случае ты свободен,– милостиво разрешил Дэмиен.

Майр развернулся уходить, но напоследок смерил Эвелину презрительным взглядом и чуть слышно прошептал:

– Запомни, соплячка, ритуал инициации не за горами. Уж там-то я отыграюсь на тебе за все.

Эвелина успела заметить, как странно отреагировала на эту угрозу Риена: побледнев и беспомощно оглянувшись на Ронни, словно ища поддержки. Тот успокаивающе положил ей на плечо руку.

– Ваше величество,– вмешалась в разговор Лиина.– Я слышала, что Ротон так и не успел попросить прощения у Эвелины. Пусть это сделает сейчас. Вам ли не знать, что подобные обиды могут сильно испортить встречу с Богами.

– Пусть,– разрешил император.– Ей будет полезно посмотреть в глаза тому человеку, которого убила собственноручно.

Эвелина с трудом поднялась на ноги и, прихрамывая, подошла ближе. Юноша бредил. Он невидяще смотрел перед собой, а губы все силились и силились сказать что-то, но вместо слов рождался надсадный хрип. Девушка нехотя опустилась рядом.

– Что я должна делать? – почему-то шепотом спросила она у Лиины. Говорить громко возле умирающего казалось кощунственным.

– Что сердце подскажет,– ответила Высочайшая.– Возьми его за руку.

Девушка едва заставила себя прикоснуться к уже мертвеющим пальцам Ротона и чуть было не вскрикнула от неожиданности, когда почувствовала, что он отвечает на рукопожатие.

– Прости меня,– каждый миг рискуя захлебнуться в лающем кашле, выдавил из себя юноша.– Прошу, прости…

Повисло долгое напряженное молчание. Наконец спустя целую вечность Эвелина отозвалась:

– Я прощаю тебя.

– Спасибо,– попытался улыбнуться Ротон, но вместо этого его лицо исказила какая-то нелепая жалкая гримаса. Юноша дернулся и замер.

– Все кончено,– констатировала Лиина.– Слава Богам, успели. Иначе мыкаться бы ему, бедному, меж двух миров. Любая обида – как ниточка, которая крепко-накрепко привязывает душу к миру смертных.

Эвелина ничего не ответила. Она встала и отошла от умершего, не оглядываясь.

– А с тобой мы еще не закончили,– остановил ее насмешливый голос императора.– Не думай, что тебе удастся так легко выпутаться из этой ситуации. Пройдемте в мой кабинет, юная мстительница. А там поразмыслим над вашим наказанием.

Хотя снаружи царил яркий солнечный день, кабинет императора утопал в полумраке. Плотные гардины на окнах не позволяли проникнуть внутрь ни малейшему лучику света. Только свет нескольких свечей да большой камин, в котором, несмотря на теплую погоду, горело жаркое пламя, разгоняли неожиданную тьму.

Император удобно развалился в кресле, небрежно смахнув при этом на пол целый ворох каких-то свитков и бумаг, и задумчиво уставился на ученицу, стоявшую напротив. Эвелина вдруг обрадовалась темноте кабинета. Она слишком хорошо знала, каким тяжелым может быть взгляд правителя.

– Ты сегодня меня удивила,– наконец прервал затянувшееся молчание Дэмиен.

– Чем же? – гордо вскинув голову, поинтересовалась девушка.

– Своим безрассудством,– пожал плечами император.– Своей наглостью. Глупостью, в конце концов.

– Глупостью? – переспросила Эвелина.– В чем же она заключалась? В том, что осмелилась прийти на помощь безродной? Или в том, что не стала терпеть оскорбления в свой адрес?

– Ты забываешься,– спокойно прервал девушку Дэмиен.– Сейчас не моя очередь отвечать на вопросы.

– Простите.

– Так-то лучше,– будто не заметив сарказма в извинениях ученицы, император встал и обошел вокруг Эвелины, примеряясь к чему-то. Затем остановился и вполголоса прошептал пару слов, направив руку на девушку. Эвелину окутало знакомое радужное сияние, в котором без следа растворилась боль, после недавнего падения железным обручем сдавливавшая грудь.

– Спасибо,– удивленно прошептала девушка.

– Да не за что,– пожал плечами император, вновь садясь на место.– По-хорошему, конечно, стоило бы оставить все как есть. Но уж слишком не люблю, когда посторонние люди вмешиваются в процесс воспитания. Если понадобится, ты знаешь, я сумею вернуть все на прежнее место. Или сделать еще хуже. А теперь по порядку. Объясни мне, пожалуйста, почему ты, не вмешиваясь в развлечения воспитанников Майра, не послала зов о помощи? Дяде, например. Неужели боялась, что он не воспримет ситуацию всерьез?