Когда Луна встречает Солнце - Оксана Сергеевна Головина

И, по всей видимости, давно открытой. Виолетта вытерла глаза платком и, расчувствовавшись, махнула на посетителей рукой.

– Вы заходите, или как?

Мире не дали сгореть от смущения в одиночестве и втянули в палату.

– Ты зачем поднялась? – возмутился Артём.

– Мне необходимо двигаться, дорогой братик! – тем же тоном ответила Вета, но её всё равно силком уложили обратно на постель и укрыли.

– Как ты себя чувствуешь? – преодолевая неловкость, тихо спросила Мира.

– Благодаря вам – отлично, – заявила новоиспечённая мать. – Я очень рада, что вы пришли. У Виктора самолёт прилетает через час, так что тоже будет здесь. Наконец на сына посмотрит.

– И где мой племянник? – Артём мягко пригладил волосы сестры, тепло улыбаясь ей.

– Илюшу скоро принесут. Ты мне лучше скажи, – Вета демонстративно повернулась к Мире, – этот парень поел? Поспал хоть немного?

Красный не очень гармонирует с голубым… Но именно такого цвета стала она, совершенно не ожидая подобного вопроса от сестры Артёма. Понятное дело, что волновалась за брата, просидевшего как щенок под её дверьми столько времени. Но вспоминать прошедшую ночь…

– Да… – смогла произнести Мира, пытаясь изучать стены палаты.

Вета перевела довольный взгляд на Артёма. Затем, удостоверяясь в своих подозрениях, победно просияла улыбкой.

– Что? – Великий Князь напустил на себя суровость. Не подействовало. – Мне не два года. К чему этот допрос? Поспал… Поел…

– Как хорошо, что теперь за тобой есть, кому присмотреть, – игнорируя его ворчание, Вета снова заговорила с Мирой. – Ты же позаботишься о Тёме?

– Не слушай её! – обречённо вздохнул Артём.

Спасла его открывшаяся дверь. Медсестра в мятного цвета униформе вошла в палату, которую мгновенно наполнил возмущённый плач младенца. Вот и племяшка… Артём усмехнулся, наблюдая за тем, как Илью, завёрнутого в бело-голубую пелёнку, вручили матери. Поздоровавшись с посетителями, и перекинувшись несколькими фразами с Виолеттой, медсестра вышла в коридор.

– Илюша, познакомься, это тётя Мира и твой дядя Тёма, – торжественно объявила Вета.

Кивком она предложила приблизиться к кровати, что Артём и сделал, обнимая Миру за плечи и увлекая нерешительную подругу за собой.

– Я очень рада, что с вами всё хорошо, – от души призналась Мира. – Как хорошо, что всё в порядке.

– Всё благодаря моему чудесному братику, – Артёму подарили очередную довольную улыбку. – Хочешь подержать племянника?

Хотел… Но снова чувствовал, что ладони дрожали. Вдруг уронит? Или не рассчитает силу рук? Или…

– Что это за испуг такой? – усмехнулась Вета. – Боишься, что ли?

– Да, – честно признался Артём.

– Ну-ну, не трусь. Давай, иди сюда. Всё получится.

Вета заставила брата склониться к ней и передала своё сокровище. На лице Артёма отразилось волнение и растерянность. Бережно удерживая ребёнка на руках, он повернулся к Мире, будто надеясь получить необходимую поддержку. Она улыбнулась, и это согрело сердце, придавая уверенности.

– Кажется, появился ещё один момент, – не преминула поддразнить.

– Только попробуй это сказать… – попытался состроить сердитое лицо Артём.

– Ты сейчас очень милый, – наконец отвлекаясь от всех тревог, тихо рассмеялась Мира.

– Мой братик действительно милый, – присоединилась к её веселью Вета.

Кажется, даже новорожденный племянник был заодно с ними! Как мужчина, всё же мог бы поддержать своего дядьку! Артём снова вздохнул, с обожанием глядя на ребёнка. Слава богу, девчонки переключились с его скромной персоны, и Вета стала вспоминать, какими сами были в детстве. Об этом сестра могла говорить бесконечно. Оставалось попеременно то краснеть, то заходиться смехом, боясь напугать Илью.

Услышав это веселье, Светлана остановилась перед дверью палаты. Только собиралась позвонить сыну, но теперь стало ясно, что он опередил и уже здесь. И наверняка со своей девушкой, поскольку слышался посторонний женский голос. Светлана тихо приоткрыла дверь, и заглянула в палату. Так и есть. Привёл к сестре… Но сегодня эта девушка выглядела совсем иначе. Точнее будет сказать, что сегодня, по мнению Светланы, она выглядела именно девушкой…

Про себя госпожа Князева неохотно отметила, что внешне Мира куда больше походила на её дочь, чем родная. Те же синие глаза и светлые волосы. Миниатюрная, хрупкая, поскольку сейчас стало возможным рассмотреть её фигуру. Всё семейство Князевых было рыжим, и только она выделялась. Что ж… Кажется, теперь появился небольшой перевес и в её сторону. Светлана вздохнула. Она обещала мужу. Обещала сыну… Много чего наобещала, находясь под влиянием ситуации. Ведь сердце вчера едва не останавливалось из-за волнения о дочери и внуке. Да и сын походил на привидение.

К тому же после выписки Виолетты они хотели собраться всей семьёй в их доме и отпраздновать рождение первого внука. А муж пригрозил, что сравняет тот самый дом с землёй, если она не уговорит Артёма и его девушку прийти…

Боже, до чего же отрадно было сейчас видеть, как смеялся сын, держа на руках племянника. Смеялся так тепло, что буквально светился, будто второе солнце взошло в этой палате. И смотрел на девушку рядом с ним. Таким взглядом, какой Светлана никогда не видела у сына. Или видела… Да, наверное, именно так смотрел на неё Виталий, в ту пору, когда они впервые признались друг другу в чувствах… Как там сказал муж? «Первая любовь – это то, с чем бороться бесполезно. Она самая отчаянная». Поэтому всему миру стоит просто сдаться…

Эпилог

Субботним вечером в выставочном центре «Альянса» было довольно людно. Сегодня здесь проходило сразу несколько мероприятий. Но то, что сподвигло его явиться сюда, находилось на третьем этаже огромного, сверкающего огнями здания.

Поднимаясь по широким ступенькам, Вадим улыбнулся, привычным жестом поправляя расстёгнутый воротник рубашки. Всю дорогу его сопровождал лёгкий аромат белой розы, которую держал в руке. Предвкушая встречу, он снова поймал себя на том, что улыбка не сходила с губ. Сегодня они точно увидятся снова. И в этот раз Белоснежка так просто не исчезнет, поскольку была хозяйкой выставки…

Вадим остановился перед распахнутыми настежь двустворчатыми дверьми. В зале было приглушённое освещение. Несколько установленных композиций в виде городских зданий с горящими окнами, создавали иллюзию того, что в