Медальон с пламенем Прометея - Юлия Владимировна Алейникова

на несчастную, не зря она всплакнула в кабинете у следователя», – отметил про себя Никита.

– Нам нужно уточнить кое-какие детали, – уклончиво ответил он вдове.

– Мы познакомились случайно. После расставания со Щегловым я вернулась домой к родителям, некоторое время просто приходила в себя, потом родители через маминых знакомых пристроили меня в концертный зал, помощником администратора. Грубо говоря, девочкой на побегушках, – вяло рассказывала Лера. – Однажды у нас в зале выступал Володя. Меня послали в его гримерку расставить букеты по вазам, я возилась с букетами, начался антракт, он вернулся, увидел меня, познакомились.

– И что, вот так вот вы вышли замуж за всемирно известного тенора?

– Ну да. Его жена тогда была с сыном где-то на море, он был в городе один, скучал, у него, как обычно, болело сердце, я пару раз приносила ему лекарства. Жалела, восхищалась, без всякой задней мысли, – с вызовом взглянула на опера Лера. – Пел он восхитительно, ну, и вообще, льстило внимание знаменитости. Он пригласил меня поужинать, потом на какой-то прием, в общем, мы начали встречаться, а потом Володя сделал мне предложение.

– Повезло.

– Да уж, – согласилась с очевидным Лера.

– А вы знаете, что Щеглов был знаком с вашим покойным мужем еще до вашего замужества? – внимательно глядя на вдову, поинтересовался Никита.

– Да. Он сказал мне об этом недели две назад. Это было неожиданно. Хотя… У Даниила была очень приличная семья, папа большой ученый, мама аккомпаниатор, а сестра окончила консерваторию. Мне кажется, что Даниил был самым позорным пятном в истории их семьи.

– А он говорил, что у его сестры в молодости были отношения с Овечкиным?

– Да.

– А он говорил, почему они расстались?

– Он сказал, что Володя что-то украл у них. Какую-то семейную реликвию. Марина показала ему семейную ценность, а Володя ее украл. Я хочу сразу сказать, что это полнейшая чушь! – сама себя перебила Лера. – Муж был кристально честным человеком, вам любой это скажет. Он скорее бы отдал свое, чем взял чужое.

– А что это была за вещь?

– Понятия не имею. Я даже слушать эту ерунду не стала. Неужели вы не понимаете, что это вранье и клевета? – горячо воскликнула вдова, но Никита отчего-то усомнился в ее искренности.

Итак, Овечкин украл у Щегловых какую-то ценность. Почему они не заявили на него в милицию? Надо бы уточнить, причем лучше всего у Марины Щегловой, а вот по поводу знакомства Валерии Александровны с Овечкиным можно будет уточнить у первой жены, уж та наверняка не соврет.

– Как они познакомились? Интересный вопрос, – невесело усмехнулась мадам Овечкина «намбер ван». – У Вани были каникулы, и мы с ним улетели на море в Эмираты. Володя сам нас отправил, у него были концерты, он собирался прилететь чуть позднее. Но не прилетел, сказал, неважно себя чувствует, сердце, не хочет менять климат. А оказалось, он в это время закрутил роман с этой лисой. Мне даже в голову не могло прийти, что Володя на такое способен! И главное – с кем? Была бы там красавица или знаменитость, да хоть бы что-то из себя представляла, а то старший помощник младшего дворника в концертном зале! – с горечью рассказывала Алла Сергеевна. – Володя такой всегда был застенчивый, несмелый с женщинами, и вдруг такое! Думаю, Лерочка была весьма оборотистой девушкой, если сумела совратить такого увальня, как Володя. В работе он был ярким, смелым, решительным, просто ураган, а в личной жизни беспомощным недотепой, тряпкой. И вот поди ж ты.

«Ну что ж, версия вдовы в общих чертах подтвердилась. Пора заняться Мариной Щегловой».

На этот раз Марина Щеглова была спокойнее, увереннее, держалась раскованнее. И все-таки Никите удалось вывести ее из зоны комфорта.

– Скажите, какую именно фамильную драгоценность украл у вас Овечкин перед тем, как вы расстались? – Такой осведомленности Марина Анатольевна не ожидала.

– Откуда вы знаете? Я никому не говорила, кроме…

«Так вот почему Щегловы не заявили в полицию. Марина ничего не сказала родителям, только брату, а тот ее не выдал. Почему?»

– Это вам Даниил рассказал?

– Сейчас это не так важно. Что именно у вас украл Овечкин? – Но Никита вдруг и сам сообразил, что именно украл у Щегловых Овечкин. – Это был кулон, большой рубин на старинной золотой цепочке?

– Да. – Марина Анатольевна сидела, поникнув головой, совершенно убитая. – Я тогда не сказала родителям, побоялась. Эта вещь принадлежала нашей семье лет пятьсот, если не больше. Моя мама принадлежала к очень древнему роду, до революции у нас было свое имение, дома в Москве и в Петербурге, но в революцию все это пропало. Хотя особенных богатств у нас и не было, а мой предок перед революцией служил военным инженером, – словно оправдываясь, рассказывала Марина Анатольевна. – В общем, все ценности пропали во время революции и потом во время войны, а вот этот камень сохранили, а я такая дура… – Она едва слышно всхлипнула. – Я побоялась признаться родителям, думала, они меня убьют. Хотя это, конечно, глупость, ну, поругались бы, заявили в милицию, и камень бы вернулся. Но я повела себя как маленький ребенок. До сих пор жалею.

– Но вы признались брату?

– Да. У нас с Данькой были плохие отношения, и я думала, он меня заложит, а он наоборот. Сказал, что мама с папой никогда не заглядывают в тайник, что шкатулка на месте, проверять камень они не будут и чтобы я не психовала. И я постепенно успокоилась. И родители так и не узнали, что камень исчез. Они его не хватились до самой смерти, и теперь этот груз еще сильнее на меня давит.

– Видимо, на вашего брата тоже, и поэтому он выследил Овечкина и, выждав удобный случай, решил вернуть камень, но случайно убил Овечкина, – проговорил Никита, глядя в глаза Марине Анатольевне.

– Нет, он не мог этого сделать! Не мог. Данька – он авантюрист, он подонок. Наркоман, мерзавец и даже вор, но он точно не убийца! – горячо возразила Марина Анатольевна. – Нет.

Но Никита ей не поверил.

Значит, дело обстояло не так, как они думали с Дроздовым. Скорее всего, Демченко сам подменил камень, как-то изловчился. Он был самым близким Овечкину человеком и, вероятно, нашел способ сделать это незаметно, может, в бане, может, во сне, не важно. Но Овечкина он скорее всего не убивал. Убил его наверняка Щеглов, когда хотел вернуть камень. Возможно, он убил его в припадке бешенства, когда понял, что у Овечкина не настоящий камень, а подделка. А может, и умышленно, чтобы вернуть камень.

По свидетельству соседей и признанию самого Щеглова, он некоторое время следил за домом Овечкиных. В вечер смерти Овечкина певцу было плохо с сердцем, жена спешно покинула дом, а