Человек, похожий на генерального прокурора, или Любви все возрасты покорны - Евгений Стригин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это вам не социализм, это… А впрочем, мы и сами не знаем, что это.
Начальник Главного управления собственной безопасности МВД РФ Константин Ромодановский весной 2003 года констатировал: «В Советском Союзе в кадровой политике существовала система строго контроля и надёжный механизм защиты граждан от милицейского произвола. Потом все рухнуло».[644]
Собственно говоря, и сейчас обычно возбуждают уголовные дела в этих самых же целях, предусмотренных законодательством. Но это в отношении простых смертных. А вот в отношении не простых смертных уголовные дела…
«Это раньше коммерсанты решали свои проблемы при помощи бандитов с утюгами наперевес. Сегодня на смену „бригадам“ пришли служители закона. Хотите убрать конкурента с рынка? Обанкротить понравившееся предприятие? Вывести компаньона из игры? Будьте любезны: одна роспись следователя — и дело в шляпе».[645]
Начальник Главного управления собственной безопасности МВД РФ Константин Ромодановский весной 2003 года, рассказывая о коррупции в милиции, констатировал: «Руководство страны выделило для МВД то направление как приоритетное. Президент России назвал вмешательство сотрудников милиции в бизнес новой извращённой формой коррупции. Получается, что криминальные структуры вытесняют с рынка своих конкурентов при поддержке продажных милиционеров. От „стараний“ таких оборотней в стране не правового порядка…».[646]
«Нужно прямо сказать, что если абстрагироваться от такого понятия как законность, то более удобного инструмента для захвата чужой бизнеса, чем уголовное дело не существует. Судите сами: вы получаете доступ ко всей необходимой информации и любым документам, вы получаете возможность шантажировать персонал и акционеров. В довершение всего вы создаёте для своей жертвы имидж преступника, а сами выступаете в роли борца за справедливость. Что же может быть лучше?».[647]
«Судебные мантии и милицейские погоны уже превратились в необходимый инструментарий большого бизнеса. В руках коммерсантов эти атрибуты диктатуры закона становятся едва ли не основными аргументами. Кое-где сращивание бизнеса и правоохранительных погон происходи уже вполне официально».[648]
Лишь оптимисты говорят о том, что с принятием нового УПК РФ «сократились случаи возбуждения так называемых „заказных“ дел.
Чего греха таить…возможность беспрепятственно начать уголовное преследование нередко использовалась для целей, далёких от настоящего правосудия».[649]
В середине 2003 года руководители Народной партии РФ написали: «Хватит открывать громкие уголовные дела об экономических преступлениях для того, чтобы вскоре по-тихому закрыть их, добившись отступного от откровенных преступников».[650]
Заметим, что даже оптимисты говорят только о сокращении, но не об исчезновении «заказов». А значит, они все же есть. Да, наверное и будут ещё очень долго, если не навсегда.
«До тех пор, — написал Григорий Явлинский в 2003 году, — пока в действиях правоохранительных органов, в первую очередь органов прокуратуры и следственных комитетов МВД, не будет просматриваться ясно и понятной обществу логики, любое уголовное дело или иные репрессивные меры в отношении бизнеса или публичных фигур будут рассматриваться населением в криминальных категориях: „наезд“, „разборка“, „отработка заказа“ и т.п. Тем более что сами правоохранительные органы дают для этого массу поводов. В этих условиях о таких важных кирпичиках современной экономики, как законопослушность, уважение к правилам, стремление к общественному признанию и т.п. можно просто забыть».[651]
Помните, у Н.В. Гоголя есть такие строки о его главном герое Чичикове: «В то же самое время начались строжайшие преследования всяких взяток; преследований он не испугался и обратил их тот же час в свою пользу, показав таким образом прямо русскую изобретательность, являющуюся только во время прижимок». Уже тогда умели уходить от ответственности, часто перекладывая её на других.
Да что там взятка. Попробуйте угадать кто и где сказал такие слова: «Знаю, что никакими страхами, никакими наказаниями нельзя искоренить неправды: она слишком уже глубоко вкоренилась. Бесчестное дело брать взятки сделалось необходимостью и потребностью даже и для таких людей, которые не рождены быть бесчестными. Знаю, что уже почти невозможно многим идти противу всеобщего течения… Дело в том, что пришло нам спасать нашу землю; что гибнет уже земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих; что уже, мимо законного управления, образовалось другое правленье, гораздо сильнейшее всякого законного. Установились свои условия; все оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность. И никакой правитель, хотя бы он был мудрее всех законодателей и правителей, не в силах поправит зла, как ни ограничивая он в действиях дурных чиновников приставленьем в надзирание других чиновников. Все будут безуспешно, покуда не почувствовал из нас всяк, что он так же, как в эпоху восстанья народ вооружался против врагов, так должен восстать против неправды».
Не сумели угадать? Бывает. А написал это, кстати сказать, все тот же Николай Васильевич Гоголь давным-давно. Вот так то….
Может быть это все старо. Так можно и посвежее. «В России берут все от депутатов до прокуроров. Кто деньгами, кто коттеджами, кто загранпоездками» — так называлась одна газетная статья. Автор этой статьи писал: «Судя по всему, нам не следует питать особых надежд на то, что что-то измениться в ближайшем будущем. Коррупция и дальше будет разъедать структуры власти, особенно её правоохранительные органы… Процесс сращивания милиции с коммерческими фирмами происходит скрытно… Замкнутый круг, который как петля на шее, душит Россию».[652]
Если бы это была одна статья, выражающая точку зрения одного человека. Но, к сожалению так считают многие. «Даже в прокуратуре России существуют хорошо информируемые работники, услуги, которых щедро оплачиваются преступными синдикатами», — считает, например, Юрий Лепский.
«По оценке экспертов лаборатории экономической социологии Институту социально-экономических проблем народонаселения, ежегодно в карманах нечистых на руку стражей порядка оседает до трех миллиардов долларов».[653]
Летом 2003 года писали: «Согласно опубликованным данным, только 26 процентов опрошенных доверяют органам прокуратуры, 44 процента опрошенных высказали противоположное мнение, а 54 процента опрошенных убеждены, что в своих действиях органы прокуратуры руководствуются не только законом, но и другими соображениями.
Причина такого негативного отношения россиян, кстати, не только к деятельности органов прокуратуры, но и к другим правоохранительным органам и силовым структурам (за исключением, пожалуй, только ФСБ и СВР), а также к органам судебной власти, кроется не только в объективных трудностях, о чем так много говорят их руководители, но и в отношении непосредственных исполнителей к своим служебным обязанностям, низком уровне профессионализма, отсутствии положительной преемственности, а порой желании как можно быстрее закрыть то или иное уголовное дело, отрапортовав начальнику и общественности, что преступление раскрыто и виновные наказаны».[654]
Власти время от времени заявляют об укреплении законности и, следовательно, о сокращении практики заказных уголовных дел. Однако верят в это не все.
«… То и дело вспыхивающие громкие уголовные процессы периодически ставят под сомнение усилия по созданию правового государства всех трех ветвей власти».[655]
Что происходит, когда государственная машина шатается, [656] ослабевает контроль, моральные принципы разрушаются, общенациональной идеи нет? А то и происходит, что уже произошло. Жить то хочется все время и желательно хорошо жить. Глупо не брать, если все равно кто-то другой возьмёт и положит в свой карман. Кто сумел, тот и съел.
Однако наша история была вокруг сексуального скандала. Изменилось ли что-либо после неё? Похоже, что нет.
В начале 2005 года писали: «Чиновники в баню хотят, как и прежде. И необязательно с девочками. Некоторые предпочитают мальчиков. Более того, есть одна широко анонсированная промышленная война, в основе которой трагическая любовная история между голубыми.
Но компромат стал полностью девальвироваться валютой. Как во времена Нерона «спаньё» с девочками и «спаньё» с мальчиками компроматом не являлось, так и сегодня нет такого скандала, на основании которого можно было бы уволить чиновника. Компроматом тогда являлось только одно — неверность императору.
Сейчас единственный метод дискредитации по крупному в масштабах области — сказать, что человек претендует на должность губернатора, а в масштабе страны — на должность президента. Модны, конечно, и методы финансовых разводок. Их спектр зависит лишь от фантазии автора».[657]
