От Гринвича до экватора - Михаил Озеров

Ланкийцы не забывают о нем. Могила Бандаранаике всегда в цветах. В его честь названы улицы, школы, театры, аэропорт.

Аэропорт… Какие только посылки не уходят из него! В том числе… с роговицами глаз.

В Коломбо, в узком переулке, есть здание с необычной табличкой у входа: «Общество глазных доноров». Это единственная в своем роде организация.

После смерти донора его роговицы пересаживают тем, кто потерял зрение. Если операцию делают не сразу, то роговицы замораживают — в таком состоянии они могут храниться неделю. Благодаря ланкийскому экспорту тысячи людей в разных странах снова стали видеть.

Десятилетний мальчик из Карачи после автомобильной аварии лишился зрения. Его отец обошел всех медицинских светил, но те сокрушенно разводили руками: в данном случае наука бессильна. В полном отчаянии он написал письмо в «Общество глазных доноров». Вскоре из Коломбо пришла посылка. А еще через неделю мальчик увидел врачей, склонившихся над его кроватью.

Операции по трансплантации роговиц приносят успех в семидесяти случаях из ста.

Организация глазных доноров действует на общественных началах. Но министерство здравоохранения помогает ей, предоставляет субсидии.

Вообще в Шри Ланке обращают пристальное внимание на медицинское обслуживание. Кстати, оно бесплатное. После провозглашения независимости в стране создали специализированные больницы, службу «Скорой помощи», карантинные лагеря. И «колониальные болезни» — оспу, холеру, чуму — удалось ликвидировать.

Однако больниц еще недостаточно, квалифицированных врачей тоже.

Ланкийский мастер-чеканщик

С лихвой хватает проблем и в промышленности. В Коломбо, да и на всем острове, преобладают кустарные предприятия. Столица строго разделена по «зонам»: Форт — административный и финансовый центр, Петта — торговый, Марадана — промышленный. Однако «промышленный» — слишком громкое слово для этой части города. Там, по сути дела, лишь мастерские. Из них раздается стук молотков, визг пил, перезвон жестяной посуды. Улицы усыпаны стружками, кусками металла, проволокой.

Но все чаще на месте мастерских поднимаются заводы, а лачуги сметаются высотными зданиями. Вырастают жилые массивы, прокладываются магистрали, разбиваются парки, в Большой Коломбо входят новые города-спутники.

Коломбо, как и вся Шри Ланка, идет вперед, преодолевая трудности.

Мне довелось познакомиться и с двумя ближайшими соседями Шри Ланки: одним из самых миниатюрных государств мира и гигантской, поистине великой державой.

И мы попали в сказку

Накануне отъезда океан штормил. С будущими попутчиками я сталкивался, главным образом, в аптеках — все запасались лекарствами от морской болезни.

Но когда мы поднялись на борт «Баскунчака», вода была гладкой, как зеркало.

— Этой ночью циклон ушел. Он движется в том же направлении, что и мы. Думаю, нагоним его. Так что лекарства пригодятся, — улыбнулся капитан.

Предсказание капитана не сбылось. Циклона мы не догнали. Часами стояли на палубе и смотрели, как «Баскунчак» вспарывает носом темнозеленую воду, оставляя за собой пенистые барашки волн. И хотя вокруг не было видно ни берега, ни кораблей, никто не чувствовал себя заброшенным. После долгих месяцев жизни за тысячи километров от родины нам, советским дипломатам и журналистам, работавшим в Шри Ланке, было очень приятно оказаться на родной территории (а корабль считается неприкосновенной территорией своего государства), отведать русский борщ и свежий черный хлеб, который пекли прямо тут, на судне…

— Все на свете проспите! Мы подходим, — разбудил меня звучный голос капитана.

Выхожу на палубу. На горизонте — точки. Они растут на глазах, и скоро можно разобрать, что это острова — разного размера и формы, но все сказочно красивые: окруженные голубой гладью океана, опоясанные узкой полосой белого песка, утопающие в тропической зелени.

Каждый остров манит, зовет, притягивает к себе, но наш корабль «стойко» идет мимо. Нам нужен самый большой остров, на котором расположена Мале — столица Мальдивской республики.

Пробравшись между рифами и отмелями, «Баскунчак» входит в порт.

На волнах покачивается катер. На нем — парни в матросской форме. С помощью шестов и гарпунов они пришвартовываются, и по трапу взбегает молодой человек в наглухо застегнутом черном костюме. Неужели ему не жарко? Такая уж работа у Джалиля — заведующего протокольным отделом министерства иностранных дел.

Начинается составление программы нашего пребывания. Потом Джалиль отправляется согласовывать ее.

Только к вечеру попадаем на берег.

На пристани лес мачт — суденышки рыбаков. И ряд одинаковых зданий: двухэтажных, над каждым развевается национальный флаг — белый полумесяц на зеленом с красной каймой фоне. Это различные министерства.

Нас ждут две машины. Одна, размером с «Жигули», предназначена для высоких гостей. Ее всегда предоставляют в распоряжение посла СССР в Шри Ланке и по совместительству в Мальдивской республике, когда он приезжает сюда.

Медленно — километров пятнадцать в час — едем по Мале. Улицы прямые и чистые. Домики спрятаны за высокими заборами. Мостовые, здания и заборы ослепительно белого цвета — они сделаны из кораллов. А чисто так потому, что каждый житель отвечает за порядок на прилегающем к его дому участке улицы.

Как во всех мусульманских городах, дома обращены фасадами во двор, а на улицу выходят гладкие — без окон и дверей — стены.

Малыши бегают голыми. Лишь вокруг талии или на запястье у них серебряная цепочка с металлической коробочкой. В коробочке спрятана бумажка с изречением из корана. Своеобразный амулет должен спасать от бед и болезней.

Минут тридцать продолжается путешествие по Мале. Почему так долго, ведь остров всего полтора километра в ширину и два в длину?

Немного смутившись, Джалиль отвечает: от пристани до МИДа двести метров, и туда можно добраться за минуту. Поэтому для торжественности нас возят вокруг города.

Понять хозяев можно. Очень уж миниатюрна их страна! В ней 160 тысяч жителей. Из двух тысяч островов двести обитаемы, причем некоторые меньше футбольного поля.

Из-за крохотных размеров этих кусочков суши власти долгие годы не могли построить аэродром, В конце концов его соорудили на островке Хулуле возле Мале. Туда стали прилетать, хотя и не часто, самолеты из-за рубежа. Однако взлетно-посадочная полоса была короткой, и иногда самолет удавалось посадить с третьего, а то и с четвертого захода. Единственная пожарная машина, имевшаяся на архипелаге, постоянно — на всякий случай! — дежурила на пустынном аэродроме.