Перевал Дятлова. Истории Сергея Соколова. Том 1 - Сергей Викторович Соколов

Положение аппаратуры шара было стабилизировано в пространстве, и он мог иметь узконаправленную диаграмму сигнала, это затрудняло бы обнаружение шара средствами ПВО. Но тогда наземная аппаратура пульта смогла бы принимать сигнал короткое время, пока шар был над местностью в непосредственной близости от пульта.

Чтобы расширить возможности пеленга шара наземным пультом управления, диаграмма излучения радиовысотомера имела форму конуса с основанием достаточного диаметра у земли с некоторым упреждением полёта. Таким образом, как только наземный пульт оказывался в зоне основания этого конуса, он начинал принимать сигнал радиовысотомера. Сигнал радиовысотомера был оригинальным, и его нельзя было перепутать с другим.

В аппаратуру наземного пульта были заложены типовые параметры сигнала радиовысотомера, и пульт идентифицировал этот сигнал однозначно. Этот момент фиксировался загоранием на пульте индикатора переменной яркости. Загорание индикатора свидетельствовало о том, что пульт обнаружил шар в зоне радиовидимости. По мере приближения шара мощность принимаемого сигнала увеличивалась, индикатор светился ярче. Оператор мог поворачивать пульт, добиваясь максимальной яркости. При достижении принимаемого сигнала значения, достаточного для устойчивого радиообмена радиовысотомера и пульта, на пульте загорался индикатор готовности. В это время наземный оператор мог нажать кнопку на пульте, в результате чего пульт посылал в радиовысотомер специально кодированный сложный сигнал. Оператору не нужно было набирать код, вводить пароль и совершать другие действия. Всё это было заложено в пульт при его программировании в соответствующих организациях.

Чтобы сигнал был признан радиовысотомером санкционированным, в его конструкции было предусмотрено анализирующее устройство. Пульт посылал сложный сигнал несколько раз с разными интервалами между посылками. Содержимое посылок и интервал между ними сравнивались с заложенными в анализирующее устройство, и в случае их совпадения оно давало подтверждение на наземный пульт и сигнал на переключение аппаратуры на режим снижения. На пульте загорался ещё один индикатор, свидетельствующий о запуске режима снижения и сброса контейнера. Оператор готовился к визуальному обнаружению спускающегося шара.

Что же происходило в аппаратуре шара? Сигнал на переключение режима отключал схемы противодействия помехам, в их работе больше не было необходимости, шар и так должен был снижаться. Одновременно с этим подавалась команда на полное открытие всех клапанов шара, в отличие от режима поддержания полёта в диапазоне высот, где клапан лишь приоткрывался. В режиме принудительного спуска газ выпускался, как можно быстрее, иначе шар в атмосфере могло унести ветром достаточно далеко от места приземления, происходила полная разгерметизация оболочек шара.

Радиовысотомер работал в непрерывном режиме, измеряя высоту.

Здесь возникала ещё одна проблема. Радиовысотомер для высот в десятки километров не мог работать на малой высоте над землёй с необходимой точностью измерений высоты, для этого существовал низковысотный радиовысотомер для возможности произвести отделение и сброс контейнера на высоте нескольких метров.

Кстати, такой вопрос, а зачем вообще отделять контейнер от шара? Пусть бы приземлялся вместе с шаром. А дело в том, что приземление шара планировалось не только на сушу, но и на воду, причём в основном на воду. И если контейнер имел запас воздуха и мог находиться на поверхности воды, то неконтролируемая опустошённая оболочка шара имела всё-таки достаточную массу, и утонув в водах потянула бы за собой контейнер, достать его с глубин океана было бы уже невозможно. Поэтому и было предусмотрено отделение контейнера от шара на определённой высоте. На этой высоте по сигналу от высотомера срабатывал пиропатрон, и контейнер продолжал полёт к земле уже отдельно от шара. И вот эту высоту отделения контейнера должен был измерить прибор. Как вариант, рассматривался анероидный датчик. Но его применение было неудобно тем, что он определял высоту по атмосферному давлению. И даже если не брать в расчёт существенные температурные поправки на температуру воздуха и самой анероидной коробки, всё равно имеется самый главный недостаток этого прибора – он измеряет высоту не от уровня земли, а от уровня моря. И это затрудняет его использование в местностях со сложным рельефом.

Остаётся наш любимый радиовысотомер. Для этой цели радиовысотомер шара имел специальный низковысотный канал. Основные устройства использовались те же, но схема обработки сигнала была иной, более точной, потому что измеряемые временные интервалы были в сотни раз меньше. Переключение на низковысотный канал осуществлялось автоматически на нужной высоте от поверхности, и высотомер давал команду на отделение контейнера, а после на включение радиомаяка.

Имеется фото реального шара АДА противника, спускающегося после поражения в 1959 году системами ПВО под Волгоградом.

Вот так спускался шар и отделялся от него контейнер с аппаратурой. Находясь на земле, контейнер посылал в эфир радиосигнал маячка, этот сигнал сопровождался световым и звуковым сигналом. Наземный пульт оператора принимал этот сигнал, фиксируя его наличие своими индикаторами. Радиосигнал маячка имел круговую диаграмму направленности, то есть распространялся во все стороны от контейнера. При развороте пульта в сторону от источника сигнала сигнал становился слабее, что фиксировалось изменением яркости свечения индикатора и ослаблением громкости звука в наушниках. Таким образом, оператор ориентировался на маячок и кратчайшим путём следовал к месту приземления контейнера. При визуальном обнаружении контейнера оператор нажимал на пульте специальную кнопку на отключение маячка.

Нужно сказать здесь ещё вот о чём. Известно, что большую часть шаров АДА средствам ПВО всё-таки удавалось сбивать. Но проблема была в том, что таких шаров запускалось очень много, и поражать их ракетой было слишком дорого. Поэтому ракетами по шарам стреляли редко. В основном задача уничтожения шаров АДА возлагалась на авиацию ПВО. Здесь тоже было много проблем. Например, снаряды самолётной пушки или пули от пулемётов пробивали в оболочке шара незначительные отверстия, шар продолжал полёт, и для очередной атаки требовался новый заход и новая атака. Если снаряд или пуля попадали не в центр шара, то они просто рикошетировали и улетали в пустоту, не причинив шару серьёзных повреждений. Нашими конструкторами даже были разработаны специальные снаряды к авиационным пушкам для атаки шаров. При взрыве из них в направлении шара вылетало множество мелких острых предметов, напоминающих лезвия. Они изрешечивали оболочку шара во многих местах, практически превращая её в лохмотья. Газ выходил наружу, и шар с контейнером падал вниз.

Всё было очень сложно. И тем не менее, большое количество шаров всё же было сбито. И здесь возникает интересный вопрос – а куда же делись контейнеры с этих шаров? По логике вещей, наша страна должна была быть завалена падшими контейнерами.

Но вероятный противник, организовывая разведку с использованием АДА, конечно предполагал, что часть шаров средствами ПВО будет сбита. И естественно, заложил в конструкцию защиту от захвата контейнеров нашими спецслужбами. Это устройство называлось устройством самоликвидации. Не очень рациональный