Золотая клетка - Семен Малков

— Ты бы лучше отдохнула, мама, — пытался отговорить ее Петр: они вдвоем завтракали на кухне (сестрички в детском саду, отец в отъезде). — Я же знаю: у тебя своих дел невпроворот, когда выпадает редкий выходной.

— А кто тебе поможет меню составить? Я ведь сумею выбрать самое лучшее, и сделаю это по-хозяйски, все правильно рассчитаю. Затраты и так астрономические!

— Может, это сделает бабушка? — предложил Петр.

— Но ее дома нет. Мне вчера звонил папа — уехали на дачу спасать яблони от солнечных ожогов. Ты знаешь, что это такое? Я — нет.

Петр утвердительно кивнул, но объяснять не стал, а перешел к делу:

— Тогда, мамочка, отправимся сначала к продюсеру, он составляет программу эстрадного шоу, подпишу договор, — если одобришь его предложения.

Сделал паузу, ожидая ее замечаний, и продолжал:

— Потом в ресторан поедем, отберешь номера ревю, те, что тебе понравятся, и дашь свои замечания по меню. Сделаю предоплату. Так? — вопросительно взглянул он на мать.

— Разумеется. Я в твоем распоряжении до полудня, — кивнула она. — Потом мне надо забрать Оленьку и Надю из садика.

— Конечно! Заедем в садик, и я вас доставлю домой! — весело заявил Петр. — А потом — на Зубовскую к Юле.

— Не стоило бы ей никуда ездить… — тихо проговорила вдруг Светлана Ивановна. — Береженого Бог бережет! Разве ты сам не можешь забрать платье из ателье?

— Попробуй убеди ее! — пробормотал Петр. — Мне не удалось. Обязательно хочет еще раз примерить.

Сначала так и условились: что заказ из ателье заберет Петр, а Юля там покажется лишь в крайнем случае. Но времени оставалось мало, и она решила отправиться вместе с ним — не так, устранят на месте. Вот почему Петр, успешно завершив с помощью матери намеченные на утро дела, к двенадцати часам подкатил на служебном лимузине к дому у Зубовской площади. Юля его ждала уже в полной готовности. Однако Раиса Васильевна, которая последние дни чувствовала себя лучше, настояла, чтобы перед дорогой они попили чаю.

— В этой суете, Петенька, нам недосуг было поговорить. — Она разливала чай. — У Юли подружкой невесты девушка из ее группы. А кого выбрал ты?

— Виктора Казакова, тоже из моей бывшей группы. Последнее время мы с ним сдружились — он теперь со мной работает, менеджером по маркетингу.

— Молодец! Наверно, как и ты, работает и учится. А я его раньше не видела?

— Один раз, кажется… В прошлом году, на моем дне рождения. Долговязый такой, в очках.

— Нет, не припомню. Ну да неважно. Пора вам, дети. Юленька, будь поосторожнее! — напутствовала она их, провожая.

Примерно в это же время из старого вестибюля метро Парк культуры вышел Алик и неторопливо зашагал по направлению к дому у Зубовской. Жажда мести, необходимость отработать немалые бабки — вот что мобилизовало его силы. На сморщенном, как у старика, лице застыла решимость, глаза лихорадочно блестели.

На место он прибыл в четверть второго — лимузин с Петром и Юлей уже уехал. Прилично одетый — в поношенное, но фирменно, — Алик прогуливался вблизи подъезда, размышляя, как незаметно проникнуть внутрь дома. Наконец удобный случай представился: рядом остановилась пожилая женщина с детской коляской, собираясь открыть парадную дверь.

— Какой прелестный ребенок! — Алик заглянул в коляску. — Сосед я ваш, из двадцать шестой. Разрешите вам помочь? — И ухватился за коляску.

— Вы очень любезны, молодой человек! — благодарно улыбнулась она. — Если не затруднит, помогите затащить в лифт.

Дружески с ней переговариваясь, Алик вкатил коляску в подъезд и дальше к лифтам, мимо дежурной консьержки — та хорошо знала жиличку и решила, что с ней кто-то из родственников. На радостях Алик даже сопроводил ее в лифте до нужного этажа и помог затащить коляску в квартиру.

Решив первую часть своей задачи, он, чтобы не привлекать к себе внимания, спустился с лестницы пешком и затаился в нише за кабиной консьержки. Все время, пока ждал, действовал как запланировано: каждый раз, как кто-нибудь входил в подъезд с улицы или спускался на лифте, немедленно покидал свой пост и прятался на лестнице, которой никто, кроме детей с нижних этажей, не пользовался.

В ателье Петр и Юля задержались дольше, чем рассчитывали. Оказалось, талия у нее увеличилась не так сильно, как предполагали, — лишнее пришлось убрать.

— Да оставь все как есть! — уговаривал ее Петр. — И сейчас платье на тебе хорошо, а к свадьбе будет и совсем впору.

— Ничего за неделю не изменится. Не беспокойся, я в него влезу! — стояла на своем Юля. — Не хочу, чтобы висело на мне как балахон!

Когда наконец все сделали, как она желала, Петру вместо того чтобы ехать домой, пришлось отправиться с ней в детский магазин.

— Я уже многое припасла для нашего малыша, — улыбнулась Юля. — Не говорила тебе, чтобы зря не морочить голову. Знаю, как ты занят!

Поймав его удивленный взгляд, объяснила:

— Мне скоро совсем трудно будет двигаться, а такие вещи готовят загодя. Все крупное — коляску, кроватку, манеж — купишь после его рождения по моему списку. А сейчас нужно кое-что из мелочей. — И грустно вздохнула. — Была бы мама здорова — и проблемы нет!

Часа два провели в детском универмаге: Юля основательно, придирчиво выбирала. Сделав необходимые приобретения и даже купив под конец огромного размера плюшевую игрушку, вышли и сели в поджидавшую их машину. Передав покупки водителю, Петр помог Юле удобно устроиться в салоне.

К дому подъехали уже около четырех; Кирилла у подъезда не видно… Наверно, не дождался, с досадой подумал Петр. Ох, уж эти женщины! Разве с ними рассчитаешь время. Вылезли из лимузина, Петр открыл парадную дверь, взял из рук шофера, крупного молодого парня, покупки.

— Ты, Федя, посиди в машине. Я отнесу все это в дом и вернусь. Тут меня должен был ждать один человек. Может, отошел куда-нибудь… Приду — скажу, что делать дальше.

Водитель вернулся к машине, а Петр доверху нагруженный свертками, вошел в вестибюль, вслед за ним — Юля. Прождавший более двух часов Алик, вне себя от злобы и ярости, когда наконец увидел Петра не думая ни о чем выскочил из засады…

Загородил им дорогу и, держа пистолет в вытянутых руках, прицелился… Его не видели: Петру заслонял обзор огромный пакет с плюшевой игрушкой, а Юле — его широкая спина Казалось бы, Петр обречен…

Сколько ни готовился Алик к этому моменту, как ни тренировался, выстрелить сразу не удалось: руки тряслись, глаза застлал туман… Этих секунд промедления оказалось достаточно Петр уронил сверток и нагнулся поднять: в этот миг убийца как раз нажал курок — пуля досталась спутнице Петра…

Ничего еще не сообразив, кроме того, что нужно немедленно спасаться, Алик стремглав выбежал из подъезда. Обезумев от страха, даже не бросил пистолет, — продолжая сжимать его в руке, подпрыгивая, словно заяц, кинулся в сторону стройплощадки…

Когда в подъезде прогремел выстрел, водитель Петра, опытный телохранитель, сразу понял, что произошло, и по рации вызвал милицию. Выскочив из машины, бросился к дому, но тут увидел выбежавшего убийцу и устремился за ним. Бывшему десантнику не составило труда настичь мозглявого Алика. Сбив с ног, Федор заломил ему руку за спину, поднял с земли, и в полусогнутом состоянии, прихватив носовым платком пистолет, повел его, воющего от боли, обратно к дому.

Несчастному Петру, когда он осознал, что произошло, было не до поимки убийцы — на его руках умирала Юля… Пуля попала ей в грудь, — теряя сознание, она все пыталась ему что-то сказать, но получались лишь хриплые стоны… Так она и скончалась в его объятиях — еще до приезда «скорой помощи».

Глава 39. Расплата

Нелепая, трагическая гибель Юли сразила ее родных и близких, повергла в глубокий траур всех друзей и знакомых. Много пролили слез; только о том и говорили, проклинали убийцу, выражали сочувствие родителям, потерявшим единственную дочь и Петру, против которого, по общему мнению, и было направлено это злодейское преступление. Подозревали конкурентов.

Чета Яневичей замкнулась в четырех стенах, ни с кем не общалась и никого не принимала. Раиса Васильевна впала в тяжелую нервную депрессию, совсем занемогла и не вставала с постели. Муж неотлучно находился рядом, боясь потерять и ее… От горя и отчаяния остатки волос на его лысой голове стали совершенно седыми, он враз превратился в старика.

Заниматься организацией похорон дочери родители оказались не в состоянии, все хлопоты легли на плечи Петра и его родных. Ценой больших усилий, а вернее, затрат на взятки удалось договориться о выделении небольшого участка для погребения Юли рядом с могилой родителей Михаила Юрьевича Юсупова на Ваганьковском кладбище. Там недавно выкорчевали старое, высохшее дерево.

— Если удалить и эти негодные деревья, здесь можно обустроить фамильный участок. — Администратор кладбища, маленький, неопрятный толстяк, указал отцу и сыну Юсуповым на окружающие могилу три старые, полузасохшие липы.