Цыганское гадание - Сьюзен Кинг

Уильям тронул мать за плечо:

– Я знаю, для вас это слишком неожиданно. Я все объясню позже.

Тамсин показалось, что она заметила слезы, заблестевшие в глазах леди Эммы, которые она постаралась незаметно сморгнуть.

– Я уверена, что вы будете счастливы, – сказала женщина. На последнем слове ее голос сорвался. – Хелен, покажи Тамсин комнаты, в которых она разместится. Возможно, ей захочется отдохнуть перед обедом. Я попрошу, чтобы ей приготовили ванну.

– Конечно. Кроме того, я уверена, что у меня найдется пара платьев, которые я смогу ей одолжить, – проворковала Хелен. – Похоже, у нас один размер.

– Я очень вам благодарна, – произнесла Тамсин, смущенная тем, что Хелен и Эмма подумали, будто она отчаянно нуждается в горячей ванне и приличной одежде. Она провела рукой по густой массе своих кудрей и сделала еще одну попытку вытащить руку из сильных пальцев Уильяма. К ее удивлению, он отпустил запястье, однако положил руку ей на плечо. Его простое, теплое прикосновение было сродни жесту благословения.

– Иди, – прошептал он девушке. – Завтра я отправлю Сэнди в Мертон Ригг за твоими вещами.

Тамсин благодарно кивнула. Ей было приятно, что он заботится о ней. Однако она знала, что ее одежда, даже самая лучшая, никогда не сможет сравниться с нарядами, которые привыкли носить женщины семейства Скотт и сам Уильям.

– Пойдем со мной, Тамсин, – позвала Хелен. – Я покажу тебе спальню Уильяма, там ты сможешь отдохнуть. Вы с Уиллом, должно быть, проголодались с дороги и… и после свадьбы. Обед пока не готов, но мы можем сделать несколько гренков с сахаром. Кроме того, наверняка найдется немного греческой мальвазии. Мы накроем стол в большом холле, где сможем вдвоем отпраздновать радостное событие. Ведь мы с тобой теперь как сестры. И ты сможешь рассказать мне о себе, – щебетала Хелен. – Может быть, мама и Уильям смогут присоединиться к нам.

Хелен улыбнулась, а Эмма молча кивнула в ответ.

– Это было бы замечательно, – пробормотала Тамсин.

– Сегодня у нас на обед будет свежий лосось, – Хелен взяла Тамсин за руку и потащила ее через залу, не переставая говорить. – Джок и Сэнди поймали несколько лососей в реке. Мама присматривает за поваром, чтобы он все сделал правильно. Мы надеялись, что вы с Уиллом приедете сегодня ближе к полудню, чтобы разделить с нами обед. Но мы и подумать не могли, что вы привезете такие удивительные новости!

Тамсин кивнула. С нее было достаточно. Она уже с трудом могла переносить энтузиазм Хелен. Девушка оглянулась, бросив на Уильяма беспомощный взгляд, и вместо сочувствия обнаружила на его лице усмешку.

Перед Тамсин лежала деревянная дощечка, а на ней – почти нетронутые розовые, посыпанные нарезанной петрушкой кусочки лосося и колечки золотого лука, приготовленные в масле с перцем. Она передвигала их по доске серебряной ложкой. На той же доске лежали толстые ломтики моркови, лук-порей и краюха свежеиспеченного пшеничного хлеба. В серебряном кубке, наполненном вином, отражалась льняная скатерть и лица людей, собравшихся за столом в большом холле.

Тамсин подняла кубок, чтобы сделать глоток бледного рейнвейна – терпкого, прохладного и… неразбавленного. В Мертоне и в цыганском таборе вина и эль в целях экономии всегда чуть ли не до половины разбавляли водой. «Видимо, – подумала девушка, – Рукхоуп в самом деле такой богатый дом, что в нем могут позволить себе подавать дорогие вина, охлажденные в погребах, и при этом разливать их в серебряные кубки во время полуденного обеда, да еще в середине недели. Этот день даже не был праздничным!»

До обеда Тамсин успела попробовать сладкую мальвазию. Они сидели с Хелен и Эммой в большой гостиной, болтали и время от времени отхлебывали из кубков приятный напиток. А незадолго перед тем, как был подан обед, Эмма вручила Тамсин кубок с темным бордо, и девушка посчитала, что она просто обязана выпить его вместе с ними.

Разговор окружал ее тихим, мерным жужжанием. Сама Тамсин говорила мало, но старалась внимательно прислушиваться к тому, о чем говорилось за столом, но почему-то то и дело теряла нить обсуждения. Она знала, что должна заставить себя побольше есть, потому что в ее желудке было пусто с самого восхода. Однако именно желудок сейчас и подводил ее. Он, казалось, завязался узлом, и она не могла впихнуть в себя ни кусочка.

За столом раздался смех. Тамсин не слышала, что стало его причиной, и потому поднесла к губам кубок, чтобы скрыть свою оплошность. Приятное, влекущее тепло вина с легкостью миновало узел внутри нее, через который не могла пройти пища, и Тамсин немного успокоилась.

– Как бы то ни было, твой брат должен быть более осторожным, – сказала леди Эмма. – Он проявляет слишком большой интерес к тому, что пишут протестантские лидеры на континенте. Я умоляла его не покупать больше их сочинения, подобные вещи запрещены к ввозу и продаже в пределах Шотландии. И читать их запрещено. Его нужно предупредить еще раз.

– Джорди – разумный человек, мама, – ответил Уильям. – У него пытливый ум. Он просто хочет разобраться в изменении структуры церкви, чтобы принять решение, остаться ему церковным служителем или вернуться домой.

– В такие времена безопаснее и умнее быть просто верующим человеком, чем служителем бога, – заметила Хелен. – Люди, проповедующие новые идеи, сжигаются на костре. Их обвиняют в ереси. Джорди следует быть очень осторожным, мама права.

Уильям сидел рядом с Тамсин за длинным столом. Справа от него сидела леди Эмма. Напротив разместилась Хелен, а с ней рядом – Сэнди Скотт. Все, кроме Тамсин, ели с отменным аппетитом и принимали живейшее участие в разговоре, а она только смотрела и слушала, то и дело отхлебывая из кубка.

– Лосось просто великолепен, – заметил Уильям, отправляя очередной розовый кусочек себе в рот.

– Я слышала, шотландские лососи высоко ценятся на английских рынках. Их продают там по кроне за штуку, – сказала Эмма. – А этот был вытащен из реки. – Она улыбнулась, глядя на Сэнди.

– Ну да, баранина, свинина, все, что пожелаете, леди Эмма, причем совершенно бесплатно, – усмехнулся он в ответ. – Добытое в Англии и поданное к вашему столу благодаря талантам семейства Скотт.

Эмма легко рассмеялась.

– Лучше мне не знать, откуда все это берется, – проговорила женщина, и в ее голосе прозвучал мягкий укор. – Приберегите для себя ваши истории о полуночных набегах.

– Тамсин, тебе нравится обед? – спросила Хелен. – Ты съела совсем немного.

– Он великолепен, – ответила девушка. – Спасибо. Просто я вдруг обнаружила, что не так голодна, как предполагала.

Уильям искоса взглянул на Тамсин.