Россия, которую мы теряем. О гибельном влиянии Запада - Константин Петрович Победоносцев

в целях высшего образования, если они сразу не могут быть поставлены под руководство авторитетных экспертов науки, а подвергнутся одному лишь контролю внешней власти. Если университет имеет целью только приготовления людей к тому или другому роду общественной или государственной деятельности, он лишен существенного значения – быть домом чистой науки, лабораторией научного исследования, собирать людей к представителям науки ради науки.

Университет в истинном своем значении должен служить обществу высшим авторитетом для анализа, испытания и поверки всех идей, возникающих в обществе.

История всех древнейших университетов показывает, что они первоначально возникли из свободной ассоциации ученых, любителей науки, соединявшихся в корпорацию для научной цели. И ныне успех университета и правильное устройство жизни его и деятельности зависит непременно: 1) от взаимной духовной связи научного интереса между профессорами науки, составляющими корпорацию; 2) от духовной связи профессора со студентом, в силу коей последний воспринимает от первого интерес и метод научного исследования; и 3) от взаимной связи между студентами в духе дружественного товарищества и взаимного вспоможения. Где нет этих трех условий, там остается одно лишь имя университета.

* * *

Что такое ученье? Элементы его почерпаются из жизни; цель его – образовав человека, приготовить его для жизни и деятельности. Но нередко на деле выходит, что это именно ученье отдаляет человека от жизни, отвлекает от жизни, приводя его вместо знания о жизни к неведению жизни или к ложному представлению жизни.

Всякое ученье по существу своему есть отвлечение – отвлечение простых по возможности положений и правил из жизни, а жизнь не только не проста, но сложна в высшей степени. Мы приобретаем более или менее знаний из той или другой науки – так, как бы эта наука была нечто само по себе существующее. Но мир живет и движется сам по себе, в бесконечности разнообразных явлений, независимо от всех отвлечений. Отвлечения эти, к которым мы прибегаем для своего удобства в науке, и все отдельные отрасли, на которые разделено у нас знание, не содержат в себе цельной и самодовлеющей истины.

Наука необходима: учение всякий пройти должен для своего образования, но одной науки недостаточно еще для жизни.

Представим себе человека, прошедшего все курсы учения, кончившего высшее образование. Он выходит, скажем, из университета с богатством отвлеченных идей, почерпнутых из науки; но и эти идеи и язык этих идей нечто чуждое и непонятное для обыкновенного человека, «живущего посреди людей своих» в кругу своем, нечто отрешенное от жизни с ее сложностью и разнообразием. Речи его могут быть умные, но, для того чтобы понять их, надобно пройти с ним те же курсы науки.

Не следует ли из этого, что всякое ученье усложняет отношение человека к действительной жизни и что всякому прошедшему школу предстоит еще усовершенствовать свое учение, опростив его, то есть спуститься с ним, для поверки его, в действительную жизнь. Только действительность может оживить его, вспрыснув после мертвой воды живою. Наука открывает нам законы человечества, но для жизни надобно еще нам знать живого человека. Только тогда откроется нам, как возможно приложить к данным условиям жизни и дела те начала, которые сообщила нам наука. Здесь и окажется, что существенная цель умственного воспитания состоит в том, чтобы поддерживать и развивать в человеке постоянную любознательность и наблюдательность: если же оно привело человека к убеждению, что, пройдя все свои курсы, он уже все для жизни знает, – такое воспитание обманчиво. Только тут, когда мы вступаем в действительность, наступает время действительной науки. Тут мы должны учиться, каждый около себя, изо всего, что окружает нас в жизни. Тут, и где бы ни пришлось жить нам, если ум наш сохранился живой и пытливый, новые идеи станут возникать в нас, новые точки зрения нам откроются, новые народятся одни за другими вопросы, которые поможет нам ставить та же наука, в школе приобретенная. И мы увидим, как изученные и вычитанные нами теории – политические, экономические, социальные и пр., преломляются в среде жизни, по мере того, как мы узнаем ее, и в какой мере и в каких условиях могут они применяться к действительности.

Это решительное требование жизни, но многие не думают об нем или забывают его, оставаясь при неразумном и обманчивом сознании, что они все для жизни знают и учиться нечему. Юноша, выросший на своей родине между своими людьми, когда попадет в большой город, склонен совсем отрешиться от сознания нужд и потребностей того быта, посреди коего вырос, и затем высшее образование переносит его в мир отвлечений и теоретических взглядов. Если же он в этом мире останется и там, вдали от действительной жизни, утвердит свою деятельность – какая будет от нее правда для жизни!

Вспомним древнее наставление: познай самого себя. В применении к жизни это значит: познай среду свою, в которой надобно тебе жить и действовать, познай страну свою, познай природу свою, народ свой с душою его и бытом, и нуждами, и потребностями. Вот что все мы должны были бы знать и чего большею частью не знаем. Но какое благо было бы для нас и для всего общества, когда бы мы постарались познать все это – хотя бы на том месте, в том краю, в том углу края, где судьба нас поставила…

Примечания

1

Bourget Paul. Sociologie ci littérature. Paris, 1906.