Возвращение джинна - Василий Головачев

Впрочем, боем этот поединок назвать было трудно, скорее – «избиением младенцев», уничтожением стаи ос разозленным их укусами грифом-стервятником. Каждый выпад «грифа» – при этом моллюскор проявлялся на физическом плане громадным конгломератом слипшихся жидкометаллических капель – превращал два-три корабля в языки огня, несмотря на зеркально-вакуумную и фазерную защиту. Ответные удары кораблей кромсали тело боевого робота на куски, проделывали в нем дыры и дымящиеся шрамы. Моллюскор становился невидимым, а потом снова наносил удар, уже в другом месте, методично тесня эскадру к Земле, и остановить его не представлялось возможным.

– Лам-ка! – проговорила побледневшая Зари-ма, оглядываясь на Артема. – Ты послал его… туда?!

– У нас нет выбора, – глухо ответил Артем. – И это его работа – борьба с моллюскорами.

– Он еще совсем ребенок… он погибнет!..

– Лам-ка уже далеко не ребенок, и только он может предотвратить общепланетарную катастрофу.

– Смотрите! – вытянул вперед руку Кузьма Ромашин.

Выпады моллюскора прекратились.

Отступающий земной флот, огрызающийся огнем, замедлил движение, остановился.

Перед ним в пустоте космического пространства сформировалось полупрозрачное облако в форме когтистой лапы: Лам-ка намеренно обозначил свое местонахождение, чтобы предупредить врага об изменении обстановки.

Проявился напротив и моллюскор – горой шевелящихся вибрирующих металлических вздутий.

На несколько секунд общее движение в районе «супербомбы» «Криптоида» замерло. Противники оценивали намерения друг друга и не спешили начинать поединок.

– Внимание! – снова прозвучал в коконе рубки голос координатора. – Наблюдаем движущийся к Луне объект – «кактус»! Время подхода – четыре минуты.

– Ура! – вскинул вверх кулак Кузьма Ромашин. – Ему не справиться с целой армией «джиннов»!

– Как ты думаешь, что предпримет Ульрих? – посмотрел на молчавшего Игната Калаев. – Он же непредсказуем как бешеная собака.

Игнат покачал головой, размышляя о том же:

– Отводи флот к Земле.

– Но мы не знаем, чем закончится…

– Отводи.

Калаев с силой потер лоб ладонью, собираясь отдать приказ к отступлению, и в этот момент боевые роботы иксоидов и гиперптеридов… исчезли!

Космосом завладела глубокая тишина.

Тысячи людей, наблюдавших за сражением космических сил человечества с моллюскором, с замиранием сердца ждущих каких-то ярких проявлений схватки в виде мощных взрывов и вспышек, молча дивились на опустевший район боевых действий, не понимая, что это означает.

Не понимал этого и Калаев. Оглянулся на Артема:

– В чем дело? Куда они подевались? Вызови Лам-ку!

– Пытаюсь… не отвечает…

Внезапно огонек «Криптоида» усилил свечение. И тотчас же заговорил интерком «спрута»:

– Всем секторам! Объект «Криптоид» увеличивается в размерах! Интенсивность его излучения растет по экспоненте, сдвигаясь к диапазону ультракоротких волн! Предполагается взрывной выброс энергии! Прошу командование начать атаку «Криптоида»!

– Что происходит?! – рявкнул Калаев, обращаясь неизвестно к кому.

В голове Артема раздался мыслеголос «джинна»:

«Противник получил приказ Ульриха Хорста и пытается запустить фазовый преобразователь пространства. Хочу ему помешать».

– Флоту – отставить атаку «Криптоида»! – быстро сказал Артем. – Ульрих понял, что проигрывает, и дал команду моллюскору включить генератор. Атака может сорвать планы Лам-ки помешать Ульриху.

– Но он же сумасшедший! Погибнет не только человечество, погибнет он сам! Его надо остановить!

– Не надо никого останавливать, – раздался за спинами присутствующих в рубке людей чей-то мягкий, но сильный и звучный голос.

Все оглянулись.

Возникшее у стены туманное облачко приобрело человеческие очертания, превратилось в Гилберта Шоммера, голого по пояс, с огрызком яблока в руке. Глаза ксенолога, обычно рассеянные, как бы обращенные внутрь, сияли необычным ярким огнем, и весь он был налит странной текучей силой, не свойственной его привычному облику.

Шоммер небрежно бросил в рот остаток яблока, прожевал, проглотил, заложил руки за спину.

Безопасники, как завороженные, смотрели на него, даже не пытаясь скрыть изумления.

Ксенолог заметил среди них Зари-му, улыбнулся, и на нем появилась белая рубашка, скрывшая волосатый торс.

– Не надо никого останавливать, – повторил он, кинув взгляд на виом, показывающий «Криптоид» в разных ракурсах: издали и вблизи. – Это вовсе не то, о чем вы думаете. Да и мой носитель, грешным делом, ошибался, считая, что в Луне спрятан фазовый преобразователь вакуума, способный создавать гигантские пустоты в космосе.

– Он… сейчас… рванет! – почти беззвучно произнес Калаев.

– Да и пусть себе взрывается. В принципе запуск инициатора планировался нами позже, лет через двести, но теперь это не имеет большого значения.

– Какого инициатора? – тихо спросил Игнат. – Инициатора чего?

– Пятой фазы разумогенеза, конечно. Человечество в том виде, в каком оно сейчас пребывает, является лишь своеобразным зародышем другого вида, промежуточной стадией, имаго, «куколкой», из которой должна вылупиться прекрасная бабочка – Человек Совершенный. Или ангелоид, если хотите. – Шоммер улыбнулся. – Мой носитель был недалек от истины, утверждая, что протеи, Черви Угаага, иксоиды, гиперптериды и люди – есть определенные стадии развития одного разумного вида.

В рубке стало совсем тихо.

В искристой черноте космоса появилось светлое веретено – это к Луне приближался «кактус», колония «джиннов», но никто из находящихся в рубке людей не двинулся с места и не стал показывать на нее пальцем.

Молчал Калаев, молчал Игнат Ромашин, переваривая новость, молчали Артем, его отец, Зари-ма и члены экипажа спейсера, высунувшие головы из кокон-кресел.

– Кто ты? – очнулся наконец начальник отдела внутренних расследований.

– Еще не догадались? – прищурился Шоммер.

– Ангелоид! – пробормотал Артем.

– Скорее аватара ангелоида, временный посол, эмиссар. Я мог бы найти и другого носителя, рангом повыше, к примеру, того же премьер-министра Правительства или председателя ВКС. Но Гилберт ближе всех подошел к разгадке тайны «джиннов», и я выбрал его. Итак, дорогие предки, вопросы есть?

– Но разве он… инициатор… – Калаев с сомнением посмотрел на «Криптоид», разворачивающийся в сложнейший «коралл», – не угрожает нам? Что будет, когда он взорвется?

– Да практически ничего. – Шоммер-ангелоид усмехнулся. – Будет маленькое вакуумотрясение, Землю и Солнечную систему просквозит торсионный «ветерок» и запустит мутагенный процесс тонкой подстройки генетических структур. Но человечество поумнеет далеко не сразу. Во всяком случае, мы появимся как разумный кластер не раньше чем через десять тысяч лет. Много воды утечет за это время, люди не один раз попытаются уничтожить цивилизацию, но… все закончится победой… нет, не разума, а скорее Божественной Этики, заложенной в нашу Вселенную в качестве непреложного закона.

– Почему же так долго? – Калаев, все еще терзаемый сомнениями, порывающийся что-то делать, просчитывать ситуацию, отдавать приказы, посмотрел на виом, на ксенолога. – Почему этот закон не работает в наше время?

– А чего вы хотите? – развел руками Шоммер. – К сожалению, мы живем по пословице: все, что ни делается, делается к лучшему, но худшим из способов.

– Почему?

– Потому что у нас было тяжелое детство, – пошутил «ксенолог», – и еще более тяжелая наследственность: протеи, Черви, полуптицы-полунасекомые, динозавры… – Он повернулся к Артему. – Отзови Лам-ку, дружок, он вам еще пригодится. Пусть Ульрих и моллюскор думают, что они победили. Их ждет большое разочарование.

«Криптоид» вдруг засиял как маленькое солнце, заставляя людей закрыть глаза ладонями.

Шоммер задумчиво посмотрел на виом, теребя подбородок.

– Вот и все. Мы – будем. Божьи законы имеют тенденцию исполняться даже вопреки воле тех, кто этого не хочет. А я возвращаюсь домой, в то будущее, которое вы делаете возможным.

– Подождите! – шагнул к нему Артем, покраснел, сжал губы, пытаясь унять волнение. – Если вы ангелоид… и вам подвластно время… вы можете все…

– Не все, конечно, но многое. Чего ты хочешь?

– Спасти… друга…

– Селима фон Хорста?

– Да!

– В принципе он жив, хотя и зависим от воли носителя. Чтобы спасти вас на кладбище моллюскоров, полковник принял единственно правильное решение – обладая способностью к трансформации, он проник в тело моллюскора и стал частью его базовой программы. Именно поэтому появление робота в Системе не стало катастрофой. Селим, как мог, мешал осуществлению планов Ульриха и сопротивлялся матричной программе моллюскора. Именно он поддержал идею его дробления на множество минимов – самостоятельных фрагментов моллюскора, что способствовало существенному ослаблению его мощи и дало вам возможность выиграть время.