Настоящий (ЛП) - Кэти Эванс

Во мне бушует беспомощный гнев, заставляя мое горло стянуться от моих слов.

− У него были дела поважнее.

Он пристально смотрит на меня, затем на Мелани и Райли.

− Только ты, − говорит он, указывая на меня пальцем, − можешь пройти.

Я начинаю проходить, но он останавливает меня рукой, и кровь приливает к лицу, он, как будто в нетерпеливом ожидании. − Сначала, ты должна поцеловать скорпиона. − Подло сверкая глазами, он указывает на отвратительного черного скорпиона на своей щеке, его зубы блестят, весь его рот внутри покрыт алмазами.

Его требование проводит в ужас и настоящий шок все мои внутренности, и я сжимаю губы в ответ, когда мой взгляд падает через его плечо, вдоль маленького ресторана, к угловому столику, где сидит Нора. Я встречаю медового цвета взгляд моей сестры, и на меня обрушивается отчаяние от пустоты в ее глазах.

Как я могу позволить ей делать это с собой? Я не могу.

Я просто.

Не могу.

Скорпион хочет повеселится, унизив меня. Он хочет показать мне, что сегодня он во власти. Но он не сможет унизить меня, если я не покажу, какое отвращение я чувствую от его требования.

Сильно пытаясь убедить себя, что это ничего не значит, я делаю ложно устойчивый шаг вперед. Но все мое тело напрягается от того, что я собираюсь сделать, и на моей коже вспыхивает ужасное смущение.

− Брук, − предостерегающе говорит Райли, что также звучит, как просьба.

Но если я не поцелую эту дурацкую татуировку, то потеряю Нору, или рискну втянуть Ремингтона разбираться с этими неудачниками, и я просто не могу этого допустить.

Взгляд этого ужасного человека чувствуется, как змея, скользящая по мне, когда он смотрит, как я приближаюсь, но все, на чем я могу сосредоточиться, это моя сестра за столом позади него. Я делаю глубокий вдох, запрещая себе дрожать.

Когда я делаю последний шаг, внезапно его условие кажется мне таким же невозможным, как и если бы он сказал мне взобраться на гору Эверест и выкопать яму глубиной до подножья. Мой желудок скручивается в знак протеста, и я опасно близка к рвоте при виде черного ползущего насекомого с близкого расстояния.

Он воняет рыбой и настоящим жалким кретином.

Хотелось бы мне иметь смелость попытаться выбить из него дерьмо.

Вдруг в моей голове проносится яркое воспоминание того, как мой папа смотрел шоу под названием "Фактор страха", где люди делали разные неприятные вещи, такие как залезть в коробку с живыми змеями и скорпионами. Если люди могут делать это за деньги, я, конечно, сделаю это для моей сестры.

Оттолкнув свою гордость в сторону, и собрав всю свою решимость, я заставляю себя вытянуть губы так сильно, что они напоминают скалы, когда я встаю на цыпочки. Тошнота поднимается к моей груди еще даже до касания.

− Посмотрите на это, чертова шлюха Ремингтона целует Скорпиона. − Его головорезы презрительно выплевывают слова, и от унижения от этих слов мне так сильно хочется убежать и спрятаться, как никогда. Чувствуя отвращение к себе, я быстро глотаю воздух и стаю обратно на ноги.

− Вот. Сделано, − говорю я, ненавидя то, как мой голос дрожит.

Звучит его глубокий, мрачный, и ужасный смех, когда он обращается к своим громилам.

− Разве она поцеловала меня? Разве сучка Разрывного на самом деле поцеловала Скорпиона? Я так не думаю. − Его круглые зелено-желтые глаза возвращаются ко мне, и в сочетании с этим блеском, я не чувствую сейчас себя очень сильной. − Я не почувствовал твоего поцелуя. Сейчас ты оближешь это. − Он опять излучает мне своей алмазной решеткой.

От ужаса у меня округлились глаза, и моя решимость встречи с сестрой горестно колеблется при мысли лизать какую-нибудь часть этого человека. Обожемой, я так хочу убежать отсюда, я уже чувствую, как мои вены расширяются, качая кровь в мышцы, готовясь бежать. Бежать к машине, назад к моему Реми.

Райли хватает меня, его лицо обеспокоенное.

− Брук, − говорит он в предостережении. Это возвращает меня к тому, зачем я здесь, и я быстро вырываюсь и опять стою лицом к Скорпиону.

Как я могу уйти? Как иначе я смогу поговорить с Норой о том, в какое дерьмо она влипла? От одной только мысли о ней в объятьях этого слизняка мне становится противно. Как я могу видеть ее с этим извращенцем и ничего не делать, чтобы помочь ей? Сглотнув болезненную сухость в горле, я поднимаю лицо с ложной храбростью, отчаянно пытаясь делать что-нибудь, кроме облизывания этого ужаса на отвратительной щеке этого мужчины.

− Я поцелую это, даю слово.

Фактор Страха.

Ты можешь сделать это ради Норы.

Если ты смогла пробежать сто метров за 10,52 секунды, значит, ты сможешь поцеловать тупой талисман на коже этого неудачника!

В его глазах таится зло, когда он задумчиво изучает меня, затем насмешливо говорит ко мне сверху вниз.

− Если ты не собираешься лизать это, тогда тебе придется задержаться на этом хотя бы пять секунд, хм? Сучка Реми? Давай. Поцелуй скорпиона. − Он тычет в скорпиона, и мой желудок охватывают судороги, когда я очень стараюсь придать своему лицу пустое выражение и показать Человеку Насекомому, как я равнодушна к его отвратительному требованию.

Сделав глубокий вдох, я запрещаю своим коленям дрожать, когда я встаю на цыпочки, вытянув губы, и зажмурив глаза. Отвращение и ярость охватывают мои внутренности, когда мои губы прикасаются к его сухой разрисованной кожи. Удерживая контакт, я чувствую себя отравленной внутри, когда это длится пять секунд, в моем сердце нарастает злость. Оскорбленное, скрученное в полном и абсолютном смущении. Мои ноги дрогнули, когда проходит еще одна секунда, и мой организм парализован в этом мучении, где каждая унция (единица веса; = 28,3 г) моего тела отталкивается от этой Гнили и только сила воли удерживает меня на пальцах.

Это самые длинные пять секунд в моей жизни. Когда мое оскорбление выходит за рамки унижения, злость выходит за рамки понимания, и я чувствую себя так же плохо, как тогда, когда увидела видео моего падения на YouTube.

− Ладно, − С широкой отвратительной улыбкой, когда я отступила, удивляясь земле под ногами, он вытягивает свою огромную руку в сторону Норы, и я, шатаясь от ненависти к себе, держу спину ровно, поворачиваю голову к Норе, борясь с желанием пойти на кухню и вычистить свой рот. Он чувствуется грязным и дешевым. Нет, не так. Я. Я чувствую себя грязно и дешево, и от мысли поцеловать моего прекрасного Реми этим самым ртом, на глаза наворачиваются слезы, и сжимается горло.

Я чувствую себя полностью истощенной, когда прохожу к столику сестры. Вокруг нас свободные столы с поднятыми стульями, кроме нашего маленького столика с электрической свечой по центру и с палочками на четырех.