Перед рассветом - Василий Анатольевич Криптонов

— Ну и чего ты хочешь? — начал я раздражаться. — Жалобу подать? Возврат оформить?

— Какой возврат? О чём ты? — Звягин посмотрел на меня, как на помешанного. — Я изумлён тем, что не было никакой сенсации. Я ведь просматривал газеты, ждал, когда объявят о смерти Жоржа или его исчезновении. В конце концов не выдержал и приехал в академию сам.

— Новичков всегда тянет на место преступления, — усмехнулся я. — Там-то их обычно и ловят.

— Да о чём ты говоришь⁈ — отмахнулся Звягин. — Я приехал. Увидел толпу перед учебным корпусом. Подошёл и спросил, что происходит. А мне говорят: «Жорж Юсупов остановил прорыв Тьмы!» Я спросил: «Вы ничего не путаете? Может быть, Барятинский?» А мне: «Жорж Юсупов!» То есть, Жорж вернулся в академию, и никого это не удивило!

— А почему это должно было кого-то удивить? — Я поставил глушилку. Разговор уже не был светским, он сделался опасным. — Жорж оставил матери письмо, согласно которому уехал по срочным делам. Потом он вернулся. Откуда поводы для беспокойства?

— Письмо? — захлопал глазами Звягин.

— Ну да. Когда законы чести и законы общества друг другу противоречат, приходится думать о таких вещах. Если бы убили меня — такое же письмо пришло бы моему деду от моего имени.

Тут я прикусил язык — опять ляпнул «убили». Но Звягин, казалось, не обратил на оговорку внимания.

— Что ж, это… объясняет, почему не было реакции, — пробормотал он. — Но не объясняет того, как Жорж умудрился восстать из мёртвых!

Я молча пожал плечами. Тут беспокоиться было не о чем. О дуэли Звягин никому не расскажет, он не дурак.

За дуэль на территории академии его привлекут и ой как привлекут. Пошатнётся репутация рода, который, на минуточку, состоит в Ближнем Кругу. В то время как мне, скорее всего, ничего не будет, кроме устного порицания. Ну как — порицания? «Чёрт вас дери, капитан, нельзя было осторожнее?» — бросит, поморщившись, Витман. И на этом всё. И Звягин это прекрасно понимает.

— Случаются чудеса, — сказал я.

— И это все объяснения, которые у тебя есть⁈

— Других не завезли. Прости, если разочаровал.

Тут вышла женщина, держа в руках небольшой, обитый бархатом поднос. На подносе лежала белоснежная жемчужина в привычной оправе, на привычной цепочке.

— Прекрасно, — кивнул я. — Передайте моё восхищение мастеру. Сколько с меня?

Женщина назвала цену. Я выписал чек и забрал жемчужину. Полюбовался, держа на вытянутой руке.

— Занятный момент, — сказал Звягину. — Тьма искренне верит, что она была изначально, а Свет пришёл потом и испортил ей жизнь. А вот жемчужина до тех пор, пока её не наденешь — абсолютно белая.

— И что это значит? — С воображением у Звягина было плоховато. Общая черта для всех ребят, которым нравится издеваться над теми, кто стоит ниже них на социальной лестнице.

— Значит, что мне пора в академию, — сухо сказал я.

Сунул в карман цепочку — не при Звягине ведь надевать — и, попрощавшись с дамой, направился к выходу. Звягин шагал рядом.

— Легкомыслие никогда не было твоей отличительной чертой, — объявил он вдруг. — Ты всегда был расчётлив. Даже не скажешь, что белый маг.

— Это оскорбление?

— Это комплимент. Хоть мне и неприятно такое говорить.

Мы остановились у дверей. Я вдруг понял, что Звягин нервничает. Да ещё как. Он то и дело оглядывался, как молодой беспризорник, который отправился на первый в жизни гоп-стоп.

— С Жоржем что-то не так, — заговорил вдруг Звягин — тихо и быстро. — Я это знал ещё раньше. Он изменился. Сильно… То есть, даже не так. Он менялся несколько раз на дню. Никто не знал, как он отреагирует на любую мелочь. Мог рассмеяться, а мог вцепиться в горло. В нём как будто жило два разных человека.

— Половое созревание плюс смерть отца. Это всё?

— Нет, это начало, — не сдавался Звягин. — Потом — воскрешение из мёртвых. И, наконец, Жорж останавливает прорыв Тьмы! Что это ещё за новости? Я ведь видел, сколько вы тренировались, чтобы научиться этому. И как тяжело вам было потом, после прорывов. И вдруг — Жорж. Тебе это не кажется подозрительным?

— Погоди. Так ты что, беспокоишься из-за того, что Жорж что-то мутит и решил меня предостеречь? — дошло до меня.

— Мне страшно, Барятинский, — выпалил Звягин. — Тебе всё шуточки — а я с той проклятой дуэли ночами спать не могу! А потом вот это всё… Жорж когда-то был моим другом, но теперь я боюсь даже заговорить с ним. А больше всего я боюсь, что однажды он мне позвонит. Или придёт в гости. Я начал вздрагивать от телефонных звонков.

— Вряд ли Жоржу есть до тебя дело, — честно сказал я.

Звягин кивнул:

— Только поэтому я до сих пор не уехал из России. Я знаю в глубине души, что ему нет до меня дела. Но есть дело до чего-то большего.

— Хорошо. Допустим. А от меня что требуется?

Звягин помолчал, глядя на меня щенячьими глазами.

— Не знаю, — прошептал он. — Я не знаю… Но то, что сейчас ходит по академии, это не Жорж.

Глава 25

Я вздохнул. Ещё один… Сначала Илларион Юсупов, теперь Звягин.

Ну что ж… Парень этот — сукин сын, конечно, подонок ещё тот. Но он не побоялся подойти ко мне и предупредить об опасности. После всего, что с нами было, включая дуэль. Да девять из десяти подонков после этого действительно свалили бы из страны куда подальше и постарались выкинуть всё из головы! Особенно чёрные маги, для которых своя рубашка всегда ближе к телу.

— Знаю, Денис. — Я хлопнул Звягина по плечу. — Знаю. Не лезь в это дело. Разберёмся.

То, что я — сотрудник Тайной канцелярии, ни для кого в академии секретом не являлось. Так что моё «разберёмся» не было пустым звуком.

— На самом деле Жорж совсем не такой, — вдруг сказал Звягин.

Я нахмурился.

— О чём ты?

— Я знаю, что ты его ненавидишь, — заторопился Звягин, — и понимаю, за что. Но поверь — он не такой! Характер у него мерзкий, не спорю. Но Жорж — отважный и честный