Королевы не плачут - Олег Авраменко

- Ты, милок, - сказала Маргарита, - почитай девственник, хоть и женат семь лет. Как раз такие мне нравятся больше всего. Чем старше мужчины и опытнее, тем они неинтереснее для меня. Они слишком ушлы, умелы, чересчур самоуверенны, а подчас до тошноты самонадеянны. Другое дело, ты - такой славный, неиспорченный мальчик, что я... Право же, я твердо гарантирую тебе все эти три недели, а дальше - ведь мы вместе поедем в Рим, - тогда и видно будет.

Глаза Симона засияли.

- Правда?

Маргарита надела поверх своей полупрозрачной рубашки кружевной халат, затем взяла Симона за руки и устремила на него томный взгляд своих прекрасных голубых глаз.

- Если, конечно, ты останешься здесь. Ты же останешься, не так ли?

- Да! Да! Да! - с жаром воскликнул Симон и привлек к себе Маргариту. - Ой, батюшки! - растерянно добавил он, сжимая ее в объятиях. - Что подумает Амелина? Она уже и так подозревает меня. Это Филипп и Гастон в своих письмах ей на меня доносят.

- Ну и путь подозревает, пусть поревнует чуток. Поверь, тогда она будет больше ценить тебя. Ты пытался растрогать ее своей верностью - и потерпел неудачу. Теперь попробуй досадить ей супружеской изменой, и когда после твоего возвращения она устроит тебе бурную сцену ревности, можешь считать, что ты завоевал если не ее любовь, то, по крайней мере, ее уважение.

- И все-таки, как же мне объяснить Амелине...

- Ради бога, Симон! Придумай какой-нибудь смехотворный предлог, к примеру, что вывихнул колено.

- Точно! - обрадовался Симон. - Так я и напишу. Как это я сам не додумался?..

В этот момент послышался тихий стук в дверь. Принцесса отстранилась от Симона и громко спросила:

- Лидия?

- Да, госпожа, это я.

- Чего тебе?

- Пришла госпожа Бланка с монсеньором Аквитанским и спрашивает вас.

- Уже?! - удивилась Маргарита и покачала головой. - Как быстро бежит время! Воистину, счастливые часов не наблюдают... Лидия!

- Да, госпожа.

- Где сейчас Бланка и принц?

- Там, где обычно. Я проводила их в Красную гостиную.

- Вот и хорошо. Вели кому-нибудь из девчонок передать им, что я скоро приду, а сама возвращайся - поможешь мне одеться.

- Сию минуту, госпожа. Все будет сделано. - За дверью послышались удаляющиеся шаги горничной.

Маргарита повернулась к Симону. Тот лежал, натянув до подбородка одеяла. Лицо его было бледное, а взгляд - затравленный.

- Что стряслось? - спросила она. - Тебе плохо?

- Филипп! - испуганно проговорил он и выбил зубами мелкую дробь. Он... Если он узнает, то напишет Амелине...

Маргарита небрежно передернула плечами.

- Разумеется, он узнает. Как не сегодня, так завтра. А завтра уж наверняка. Завтра вся Памплона будет судачить о том, что у меня появился новый милок. - Она рассмеялась. - И какой милок! Другого такого милка мне вовек не найти.

22. ВЕСТИ ХОРОШИЕ, ВЕСТИ ДУРНЫЕ...

Приблизительно через четверть часа одетая в простенькое вечернее платье Маргарита вошла в Красную гостиную своих зимних покоев и первым делом обняла Бланку и расцеловала ее в обе щеки.

- Я так рада за тебя, кузина. И вас тоже поздравляю, принц. Дети, это большое счастье.

Филипп вежливо поцеловал протянутую ему руку. После произошедшего почти два месяца назад разрыва между ними, их отношения были несколько суховаты и официальны даже в неофициальной обстановке.

- Вы так считаете, принцесса?

- Разумеется, кузен! - В ее доброжелательной улыбке промелькнула затаенная печаль. - Дети всегда в радость. И особенно, если они от вас.

- Благодарю за комплимент, сударыня, - поклонился Филипп.

А Бланка метнула на Маргариту сердитый взгляд. Та вновь усмехнулась, и опять в ее улыбке промелькнула грусть.

- Не гневайся, душенька, за эти мои невинные слова, - сказала она, садясь в кресло. - Будь снисходительна к отвергнутой сопернице... И не надо морщиться, прошу тебя. Здесь все свои - зачем же лицемерить?

Такие вот реплики, которые время от времени позволяла себе Маргарита, очень льстили тщеславию Филиппа, а Бланку приводили в смятение, вызывая у нее болезненные приступы ревности, вкупе со страхом когда-нибудь потерять Филиппа, как потеряла его Маргарита. И чтобы не поссориться с подругой, Бланка всякий раз спешила переменить тему разговора.

- Боюсь, мы пришли некстати, - заметила она, глядя на небрежную прическу наваррской принцессы. - Ты, наверное, отдыхала?

- И да, и нет. Я только что вышла из спальни, но там я не отдыхала, а развлекалась. Наставляла рога Тибальду.

Бланка смутилась и в замешательстве опустила глаза. А Филипп тихо фыркнул.

- Быть может, нам лучше уйти, чтобы не мешать вам? - спросил он. Только откровенно, принцесса. Ведь здесь все свои, как вы любите выражаться. Отбросьте излишнюю деликатность, и если мы помешали вам, так прямо и скажите. И тогда мы уйдем.

- Э нет, друзья, останьтесь, - покачала головой Маргарита. - С этим делом я давно справилась, даже увлеклась сверх меры.

- Гм... И кто же ваш счастливый избранник?

Бланка укоризненно поглядела на Филиппа, мысленно упрекая его за столь бесцеремонный вопрос. Маргарита же улыбнулась им обоим своей лучезарной улыбкой, а в глазах ее заплясали чертики.

- Ах, друзья, это настоящее чудо! Он такой милый, такой наивный, такое очаровательное дитя...

- Ну, прямо как Симон, - вырвалось у Филиппа.

- Так это он и есть.

Филипп изумленно уставился на Маргариту.

- Симон?! Да что вы говорите!

- А что тут такого странного, скажите на милость? И вообще, я не могу взять в толк, принц, почему ваша двоюродная сестра пренебрегает им.

- Он уже успел вам поплакаться?

- В некотором смысле, да.

- Это в его репертуаре. Симона хлебом не корми, дай ему только пожаловаться на Амелину... И все же поверьте, Маргарита, он сгущает краски. По-своему, Амелина очень любит его.

- По-своему? - с лукавой улыбкой переспросила принцесса. - Как это, по-своему?

- Это долгая песня, пожалуй, длинною в целю жизнь. А если в нескольких словах, то он трогает ее, она жалеет его и любит, как свое дитя.

- Жалеет, говорите? - задумчиво произнесла Маргарита. - Гм... По мне, жалость со стороны женщины только унижает мужчину. Настоящего мужчину... Кстати, о госпоже Альбре де Бигор. Филипп, вы не откажете мне в одной небольшой услуге?

- С удовольствием, Маргарита.

- Тогда напишите Амелии, что ее муж вывихнул ногу.

- Но зачем?

- Я хочу, чтобы Симон остался в Памплоне.

- Кузина! - с упреком отозвалась Бланка.

- И в самом деле, - поддержал ее Филипп. - Не надо травмировать Симона. Прошу вас, Маргарита.

- А с чего вы взяли, что я собираюсь его травмировать? Напротив, я хочу сделать из него взрослого мужчину. Настоящего мужчину, которому ни к чему будет жалость женщины.