Машина желаний - Роберт Шекли

горные гряды. После этого ей предстояло перенаправить восемь главных рек в их естественные русла, а сотни миллиардов гектаров земли засеять травой.

И это было только начало.

– Полнейший хаос, – проворчал Гик. Принюхавшись, он решил, что воздух нужно вывезти, почистить и только потом предлагать для дыхания…

– Сэр, – раздался голос у него за спиной.

– Я занят, – бросил Гик.

…А после очищения воздуха неплохо бы восстановить его естественный аромат… для этого потребуется несколько миллионов тонн…

– Сэр, – снова раздался голос.

Гик повернулся и увидел крохотного сморщенного рабочего.

– В чем дело?

– Сэр, я не могу реконструировать.

– Не можешь? Чему же тебя учили в школе?

– Очень немногому, сэр, – с несчастным видом произнес маленький рабочий. – Сэр, не расскажете мне конец истории?

– Отстань, – сказал Гик. – Даже без реконструкции ты должен представлять, чем все кончилось.

– Увы, сэр, – ответил маленький рабочий. – Точно не получается. Я усматриваю, конечно, прямую причинно-следственную связь между разрушенным заповедником и побегом двуногих психотиков с последующей расовой реинтеграцией. Но я спрашиваю себя: что это? Точная релевантная связь, прогрессия в логическом арифметицизме? Или здесь присутствует незаметный, но меняющий смысл подтекст? Или это новые возможности установления связи между реалиями разного порядка? Я спрашиваю себя, в соответствии с первой основной гипотезой: была ли это война, была ли она начата родом психотиков с планеты двуногих и стала ли заповедная планета одним из яблок раздора? Если так, то чего мне ожидать – морфологически? Использовался ли заповедник как: а) заправочная станция, б) пристрелочная мишень, в) база общего назначения, – чтобы мне разрабатывать только самый очевидный из вариантов? Или, если взять в качестве основной другую гипотезу, разве не могли беглые психотики оказаться на двух разных планетах двуногих? Я бы отнесся со всей серьезностью к возможности такого развития событий, поскольку, как ни крути, для войны нужны две стороны. Одна неполноценная двуногая раса могла бы, предположительно, оставаться под контролем – или же о ее возникновении доложили бы в Центр. С двумя расами – хотя это всего лишь мое предположение, вытекающее из сомнительной гипотезы, – мы имеем все, как будто бы логичные, предпосылки для войны. Тем не менее, возвращаясь к первой основной гипотезе…

– Избавь меня от своей болтовни! – рявкнул Гик.

– Извините, сэр.

– Во-первых, ты не прав…

– Этого я и боялся. – Рабочий расстроенно шмыгнул носом.

– …и, во-вторых, ты глуп как пробка.

– Это я знаю.

– Возвращайся к работе. Нужно многое сделать.

– Да, сэр.

Сморщенный маленький рабочий отвел назад хвост, готовясь совершить ритуальное самоубийство, вызванное приступом разочарования. Но Гик его остановил.

– У меня нехватка рабочих рук, – сказал он. – Если пообещаешь сразу же вернуться к работе, то я расскажу, чем все закончилось.

– Я обещаю, сэр!

– Отлично. Итак…

Проверив пятьдесят четыре мира, психиатры так и не обнаружили следов сбежавших психотиков. Они обшарили почти всю Вселенную, и, согласно намеченному плану, поиски подходили к концу.

Совершенно ясно, что исходные сумасшедшие давно мертвы. Теперь главная проблема – их потомки, если таковые имеются.

Когда они следовали к пятьдесят пятому миру двуногих, Луум засек биение на волновом детекторе. Он подстроил фокус, и биение превратилось в типичный для психотиков ритмический узор, причем явно усиленный.

Коллеги уточнили местоположение и помчались туда, игнорируя все ограничения скорости. Добравшись до места, экстренно приземлились.

Перед ними предстал странный мир. Обычно двуногие четко придерживались норм размножения, поскольку страдали легкой формой клаустрофобии. Но здесь они плодились как кролики.

Даже при беглом взгляде все признаки заражения были налицо. По всей планете бушевали войны. Миллионы особей голодали. Многие миллионы страдали от болезней и увечий. С помощью мысленного сканирования психиатры обнаружили, что огромное население неспособно было ни прокормить себя, ни контролировать рождаемость.

Бесспорное доказательство безумия.

А хуже всего то, что взаимопомощь, которую так высоко ценят двуногие, здесь проявлялась в лучшем случае эпизодически. В довершение ко всему, местные жители искусственно поделились на расы и субрасы и придумали разные классификации внутри классификаций. А это уже являлось окончательным доказательством психоза. Ведь на самом деле все двуногие – дети одной, и только одной, расы.

Стало ясно: именно здесь когда-то и высадились психотики.

– На повестке дня один вопрос, – сказал Луум, – сколько еще миров они заразили? Сколько планет взорвали, ограбили, разгромили, сделали непригодными для жизни?

Ответ казался очевидным: много. Двуногие – прирожденные космические путешественники, а невменяемые двуногие так и вообще постоянно бродили меж звезд. Мысленно просканировав планету, психиатры начали анализировать информацию.

Первым ответ увидел Олг. Сначала он не поверил. Потом ответ увидел и Луум.

– Эти двуногие, – изумился Луум, – никогда ни с кем не контактировали. Они так и не вышли в космос!

Невероятно, но факт: местные двуногие не сумели освоить космические путешествия. И у них не было соседей, которые помогли бы им.

Олг внимательно просмотрел список миров двуногих. И тогда все окончательно встало на свои места.

Эта планета не была миром двуногих. Сумасшедшие расплодились в заповеднике!

– Вот так, – сказал Луум. – Четверо безумцев приземлились в заповеднике, где никто и не подумал бы их искать. Их потомки одичали, размножились…

– Еще как размножились!

– К сожалению. Все они – потомки безумной четверки.

– Они основательно поизмывались над заповедником, – сказал Олг. – Придется временно реклассифицировать его. Как туземцы прозвали свою планету?

Луум мысленно поискал ответ.

– Они называют ее Землей.

– Вызывай ремонтную бригаду, – сказал Олг. – И поторопись, пока местные не разорвали планету на части.

– По крайней мере, – подытожил Луум, – они не заразили ни одного нормального мира.

– Вот, значит, как, – сказал маленький рабочий.

– Именно, – кивнул Гик. – И теперь не кому-нибудь, а нам с тобой предстоит восстанавливать безжалостно убитую планету.

Рабочий взял в руки инструменты. Потом снова повернулся к Гику.

– А где же ее жители? – спросил он.

– Да уж точно не здесь, – рассеянно ответил Гик. – Психотикам место в лечебнице, в мягких клетках. – Он помолчал немного. – Само собой, местные очень расстроились на этот счет. Думаю, психиатрам потребовалось семь миллиардов смирительных рубашек… а теперь наконец не будешь ли ты так любезен приступить к работе?

Маленький рабочий кивнул и с ювелирной точностью начал воссоздавать раздробленную гору.

Жрун[18]

Ложке не нравилось.

Ложке очень не нравилось, что в ней сидит Жрун. Но она ничего не могла поделать.

– Ну же, солнышко, еще одну ложечку, – говорила мама, склонившись над высоким детским стульчиком. От нее пахло приятным и теплым.

Мама не знала, что в ложке сидит Жрун. И папа не знал, хотя из-за него все и началось. Знал только Пушок, но ему было все равно.

– Солнышко, съешь. Это