Государственная измена - Олег Платонов

В феврале 1984 года Андропов умер, а на его место избрали К. У. Черненко. Новый Генеральный секретарь был партийным канцеляристом, далеким от понимания нужд страны. Общий отдел ЦК КПСС, который он возглавлял много лет, занимался подготовкой документов и материалов, получением их из отделов ЦК, различных советских, хозяйственных и других органов, ксерокопированием и рассылкой решений высшего партийного органа по адресам. Этот бумажный стиль руководства был прочно усвоен новым генсеком. Тяжело больной, он большую часть своего короткого срока власти пребывал в прострации и был начисто «отрешен от земных дел». Возле него утвердилась группа помощников и советников: Ю. Печенев, И. Лаптев, В. Прибытков и др. Как отмечает очевидец: «Они делали все, что хотели. Пользуясь болезнью шефа, они вершили головокружительные карьеры, подозреваю, что рвались в кресла секретарей ЦК. Зная, что Черненко долго не протянет, они пытались очередной XXVII съезд партии созвать досрочно (на год раньше). Развернули бурную деятельность»[335].

Избрание Генеральным секретарем М. С. Горбачева было в основном предопределено составом руководства высших партийных органов, сложившихся еще при Андропове. Черненко был единственным Генеральным секретарем, при котором состав Политбюро и Секретариата ЦК не менялся, если не считать умершего в декабре 1984 года министра обороны СССР Д. Ф. Устинова. На момент смерти Черненко в состав Политбюро ЦК КПСС входили 10 членов и 6 кандидатов. Кроме М. С. Горбачева, членами Политбюро были: Г. А. Алиев — первый заместитель председателя Совмина СССР, В. И. Воротников — Председатель Совмина РСФСР, В. В. Гришин — первый секретарь Московского горкома КПСС, А. А. Громыко — первый заместитель председателя Совмина СССР и министр иностранных дел СССР, Д. А.  Кунаев — первый секретарь ЦК КП Казахской ССР, Г. В. Романов — секретарь ЦК КПСС, М. С. Соломенцев — председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, Н. А. Тихонов — председатель Совмина СССР, В. В. Щербицкий — первый секретарь ЦК КП Украинской ССР (на заседании Политбюро не присутствовал, находясь в США).

Кандидаты в члены Политбюро: П. Н. Демичев — министр культуры СССР, В. И. Долгих — секретарь ЦК КПСС, В. В. Кузнецов — первый заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР, Б. Н. Пономарев — секретарь ЦК КПСС, В. М. Чебриков — Председатель КГБ СССР, Э. А. Шеварднадзе — первый секретарь ЦК КП Грузинской ССР. Принимавшие участие в работе Политбюро М. В. Зимянин, И. В. Капитонов, Е. К. Лигачев, К. В. Русаков и Н. И. Рыжков были секретарями ЦК КПСС.

На Горбачева как наследника Андропова сделали ставку все космополитические и сионистские силы партийного руководства. Более того, Горбачев получил и открытую поддержку мировой закулисы. По ее команде во многих западных странах началась целенаправленная дискредитация наиболее вероятных соперников Горбачева на пост Генсека ЦК КПСС — Г. В. Романова и В. В. Гришина.

На заседании Политбюро 11 марта 1985 года генсеком единогласно избрали М. С. Горбачева. С инициативой этого первым выступил А. А. Громыко. Заседание прошло по давно заведенному образцу. Дружная похвала переплеталась с откровенной лестью новому «хозяину». А сам Горбачев заверил членов Политбюро, что выше всего ценит «коллективность и единство» и будет стремиться наладить «дружную работу» и атмосферу взаимопонимания. «Нам не нужно менять политику, — заявил он на этом заседании. — Она верная, правильная, подлинно ленинская политика. Нам надо набирать темпы, двигаться вперед, выявлять недостатки и преодолевать их, ясно видеть наше светлое будущее»[336].

В тех тяжелых условиях, в которых оказалась наша страна в начале 80-х годов, трудно было найти более неподходящую личность на роль национального лидера, чем Горбачев. Он был абсолютно чужд Русскому народу и русской культуре. Лишенный национального сознания и, более того, агрессивно враждебный всему, что составляло национальную суть России, ее традиции и основы, Горбачев представлял собою идеального космополита. Продукт самых антирусских фракций коммунистической системы, он отдал всю свою сознательную жизнь восхождению на вершины коммунистического руководства и на этом пути полностью выхолостил из себя многие человеческие чувства и реакции. Политикан в американском смысле этого слова, Горбачев, по мнению его космополитических сотрудников[337], был личностью, мыслящей по-западному, и именно поэтому легко нашел общий язык с такими известными антирусскими деятелями, как Тэтчер и Буш, Коль и Миттеран.

По большому счету неумный, ограниченный, поверхностно образованный (а фактически малообразованный, особенно в области политики и экономики), до глупости тщеславный, до безрассудства злопамятный, Горбачев стал довольно легкой добычей западных политиков, умело игравших на всех перечисленных выше слабостях «советского лидера». Позднее, уже втянутый в работу мондиалистских структур, он полностью показал свое настоящее политическое ничтожество, став своего рода послушным рядовым «нового мирового порядка».

Не обладая даже зачатками национального русского сознания, этот манкурт проявил себя идеальным проводником космополитических идей и взглядов. Причем в силу уже отмеченной ограниченности и малообразованности Горбачев, выступая с тезисами о «новом политическом мышлении», не мог осознать, что, по сути дела, повторяет идеологические азы космополитизма и мондиализма. В силу этих своих особенностей Горбачев стал для нашей страны роковой фигурой, особенно опасной в период резкого усиления тайной войны Запада против России.

Типичный коммунистический аппаратчик, Горбачев разделял людей не столько по убеждениям, сколько по отношению к себе. Даже став фактически вторым лицом в партии, Горбачев продолжал делить людей на «лично» преданных и неверных. Как вспоминал В. И. Болдин: «Все, кто помогал К. У. Черненко как генсеку или был в контакте с другими секретарями ЦК, членами Политбюро ЦК, заместителями председателя Совмина СССР, не содействовавшими возвышению Михаила Сергеевича, зачислялись в противники. И спустя годы он помнил их колебания и мало кто смог вернуть его признание»[338].

В течение одного года, с марта 1985-го по февраль 1986 года, Горбачев постепенно, но неуклонно вытеснил из состава Политбюро наиболее опасных для него членов и ввел в его состав своих людей. Для обеспечения своего большинства Горбачев уже в апреле включил в Политбюро (минуя стадию кандидатства) Н. И. Рыжкова и Е. К. Лигачева, а в июле Э. А. Шеварднадзе (одновременно сделал секретарями ЦК Б. Н. Ельцина и Л. Н. Зайкова). На июльском пленуме из состава Политбюро выводится Г. В. Романов, на октябрьском — Н. А. Тихонов, на февральском — В. В. Гришин[339].

 В политике Горбачев придерживался принципа «разделяй и властвуй». В Политбюро он на идеологическую работу поставил двух друг друга ненавидевших людей — Е. К. Лигачева и А. Н. Яковлева, которые находились в состоянии постоянной конфронтации. Как пишет руководитель аппарата Горбачева Болдин, «генсек не без умысла сталкивал своих соратников, исходя из того, что в этой борьбе они ослабят друг друга... будут ручными. Наблюдая за этой борьбой, Горбачев «тихо и счастливо смеялся»[340]. Каждый из боровшихся формировал лагерь своих сторонников. Однако объективно усиление позиции шло в пользу Яковлева.

«На словах М. С. Горбачев был поборником принципа сокрашения аппарата управления, а на деле расширял вокруг себя чиновничью челядь, мощно и эффективно использовал ее возможности в борьбе с политическими противниками. Он считал себя олицетворением порядочности и законности, но не гнушался никакими методами, чтобы все знать о своих политических противниках, соратниках и окружении, контролировал их действия. Выступал за скромность в быту и слыл противником привилегий, сохранив для себя весь набор бесплатных и льготных благ, которые существовали во времена застоя»[341].

Хотя Горбачев находился всегда на полном обеспечении и ни в чем не нуждался во время поездок за рубеж, он приказывал выписывать и себе, и своей жене огромные командировочные, за счет которых делались личные закупки, приобретались дорогие наряды и драгоценности[342].

Зловещие события перестройки можно было предвидеть, потому что в самом начале правления Горбачева главным партийным идеологом страны стал радикальный русофоб, много лет связанный с ЦРУ, А. Н. Яковлев[343]. В качестве секретаря ЦК он курировал идеологию и культуру, а через год стал членом Политбюро.

Уже к XXVII съезду КПСС Горбачев, опираясь на команду своих единомышленников, сумел обеспечить себе монопольное положение в партии. Чисто внешне XXVII съезд мало отличался от предыдущих съездов. Однако уже на нем была заложена основа космополитизации идеологии и ориентирования страны к западной системе ценностей. За обычной риторикой о борьбе социализма и капитализма чувствовались новые нотки и готовность к бездумному отрицанию. Весьма характерно, что в числе прочих на XXVII съезде КПСС выступил Б. Н. Ельцин. «С удовлетворением можно сказать, — заявил он, — что на нашем съезде снова атмосфера того большевистского духа, ленинского оптимизма, призыва к борьбе со старым, отжившим, во имя нового». Впрочем, чего нового хотели депутаты съезда, никто определенно сказать не мог. Ни один из выступавших не осмелился поднять вопрос о бедственном положении Русского народа.