Кремлевский заговор - Валентин Степанков

КГБ, министерство обороны, министерство иностранных дел занимали особое положение, их руководители входили в правительство номинально и практически свои вопросы с правительством не обсуждали, а, минуя правительство, решали напрямую с ЦК КПСС. В частности это касалось вопроса о выделении валютных средств КГБ. Решение по нему принимал ЦК КПСС, а Совет Министров, лишь дублировал его своим распоряжением.

Я не требовал отчета от КГБ о расходовании денежных средств и на какие цели они шли. Это их секреты. Исполнение валютного плана они вели сами…

Вот такое оно и было — Политбюро, «Инстанция» самая высокая в государстве. Документы подписывали «автоматически», в решения «не вникали», деньги тратили, «не задумываясь» над тем, чьи они — партийные или государственные. А ведь деньги были немалые и решения, как помнится, сплошь да рядом «исторические». Но вот пришло время отвечать, и выяснилось, что неизвестно с кого спрашивать за эти траты и решения.

На все вопросы у членов Политбюро ответ одинаков: «Не знаем, не ведаем». Пока государством правили, называли себя «коллективным разумом партии», теперь же кинулись врассыпную, кивают на генсека, друг на друга и вряд ли при этом отдают себе отчет, насколько такая тактика неприлична для государственных мужей, пусть и бывших.

«ТАБАЧОК ДЛЯ ДРУЗЕЙ»

До сих пор многие из высоких партийных руководителей не усматривают ничего зазорного в той щедрости, с которой КПСС дарила деньги своим зарубежным единомышленникам. Вот каково, например, мнение о деятельности Фонда помощи левым рабочим организациям заместителя Генерального секретаря ЦК партии В. Ивашко.

Из протокола допроса В. Ивашко:

— …В самой этой практике в международном плане нет ничего необычного. Нельзя забывать, что на протяжении десятилетий сохранялось противостояние государств, придерживавшихся разных концепций общественного развития. Время от времени это противостояние достигало такого накала, когда мир оказывался под угрозой военной конфронтации. Естественно, разные государства, в том числе и наше, исходя из своих национальных интересов, тратили деньги не только на вооружения, но и на проникновение в разные сферы общественной жизни других государств.

Речь не идет о разведке, шпионаже и тому подобной деятельности… Но поддержка тех или иных общественных сил, через которые можно донести до масс свою политику, оказать какое-то влияние на общественное мнение, всегда являлась да и сейчас остается одной из важных функций государства.

В подтверждение сказанного можно привести множество примеров. Сошлюсь лишь на интервью бывшего директора ЦРУ США У. Колби итальянскому журналу «Панорама», выдержки из которого были опубликованы в нашей печати. В этом интервью он откровенно говорит, что, стремясь не допустить победы коммунистов на парламентских, выборах в Италии, ЦРУ давало деньги Христианско-демократической партии и другим партиям этой страны, причем сам У. Колби развозил деньги по известным ему адресам в автомобиле, набитом долларами…

Не будем пока дискутировать с В. Ивашко о существенной, на наш взгляд, разнице между долларами КПСС и ЦРУ, скажем только, что у руководителей нашего КГБ не было необходимости лично участвовать в подобных акциях.

Исполнителей вполне хватало. Для выполнения партийного поручения — переправки денег за рубеж — КГБ привлек свое Первое Главное управление (ПГУ), занимавшееся внешней разведкой. Следствие располагает документом, в котором на достаточно компетентных и достоверных основаниях засвидетельствовано, что «практически все резидентуры задействовались в проведении операций по передаче валютных средств руководителям зарубежных партий, некоторых общественных организаций и печатных органов. По поручению руководства страны производились операции по переправке крупных валютных сумм, а также золота и драгоценностей за границу для некоторых государственных и общественных деятелей…»

Приходилось выполнять такие «партийные поручения» и бывшему разведчику, ныне писателю Михаилу Любимову. Вот что он вспоминает об этом в газете «Россия»:

— …Нам (в ПГУ — Прим. авт.) обычно звонили из международного отдела ЦК КПСС и говорили: «Пришлите кого-нибудь за «табаком». Так на условном языке мы называли валюту для зарубежных компартий, так вот, я нахожу свободного человека, и он едет на Старую площадь. Правда, обычно ездили одни и те же люди. Мы — организация конспиративная и свое участие в «табачных» операциях не афишировали даже друг перед другом. Этот человек и привозил обычно мешок или два валюты…

Как правило, валюта сортировалась в ПГУ по направлениям и шла с дипломатической почтой. Она прибывала в резидентуру, и резидент… вручал ее адресату.

…Иногда все было, как в детективе. В 1968 году, когда я был в Дании еще заместителем шефа, мы довольно крупную сумму вручали генсеку за городом. Можете себе представить. Ночь. Я за рулем. Едем около леса. И вот появляется машина датского генсека. Тушатся фары… Я тогда подумал: Боже мой, какой риск — в лесу, в темноте, а по шоссе могли вдруг проехать полицейские машины.

В общем-то датская контрразведка знала о такого рода операциях. Поэтому, когда сам стал шефом, я от этой ненужной конспирации отказался и вручал деньги генсеку прямо в посольстве. Обычно спрашивал у посла: «Когда у Вас будет генсек?» А он бывал часто. Я его приглашал к себе в кабинет — он у меня, как и у посла, был «защищенный», мы выпивали по рюмке виски, и я ему вручал его… «стипендию». Он давал расписку и предлагал еще по одной выпить «за пролетарский интернационализм».

…участвовать во всем этом мне было просто тошно. Ведь я слишком хорошо знал этих коммунистических лидеров, видел, как они, будучи людьми крайне ограниченными, научились фарисействовать, кичиться пролетарским происхождением, а на самом деле под прикрытием высоких слов лично обогащались за чужой счет…

Я совершенно убежден, что награбленные у нашего народа деньги просто присваивались руководством компартии для личного благосостояния. Пару раз мы такую информацию посылали. Был один из высокопоставленных деятелей компартии в Дании, так он такую коммерческую деятельность развернул за наш счет… Но на информацию такого рода никто не реагировал. Да и писать об этом, признаться, не хотелось. Откуда мне было знать, какие отношения у этого человека, к примеру, с Заглади-ным или Пономаревым (ответственные сотрудники ЦК КПСС — Прим. авт.). У них свои дворцы и там свои игры, до которых нас не допускали…

Разведчики аккуратно отчитывались перед начальством о выполнении поставленных задач.

«Комитет

Государственной

безопасности СССР

Первое Главное управление

14.04.88. номер 157/609

Москва

Особая папка

Совершенно секретно

Лично

ЦК КПСС

Товарищу Добрынину А. Ф.

При этом направляем расписку о передаче руководству Коммунистической партии США 3 000 000 (трех миллионов) долларов США в счет ассигнований, выделенных на 1988 г.

Передача осуществлена в соответствии с решением П-97/48 от 30.12.87. Приложение: расписка на 1 листе, без номера, от 19.03.88, сов. секретно, на английском языке.

За отчетностью на Старой площади следили строго. Каждое решение Политбюро о выделении финансовой помощи содержало поручающий пункт КГБ СССР, поэтому оттуда в международный отдел ЦК КПСС поступал отчетный документ о каждом факте передачи денег.

Чаще всего это были расписки руководителей компартий. Но в некоторых случаях, «из оперативных соображений», расписки не отбирались.

Но и тогда, когда расписки составлялись, некоторыми зарубежными партийными функционерами факт получения денег маскировался. Вот, например, в расписке, выданной одним из лидеров ФКП 13 октября 1987 года, значится: «получил два пакета листовок», хотя фактически это было миллион долларов, что черным по белому означено в сообщении ПГУ КГБ СССР, адресованном в ЦК КПСС Добрынину А. Ф.

«Комитет

Государственной безопасности СССР

Первое Главное управление

29.10.87. номер 161/3012

Москва

Особая папка

Совершенно секретно

Лично

ЦК КПСС

Товарищу Добрынину А. Ф.

Приложением направляем расписку о получении французскими друзьями денежных средств в сумме один миллион долларов США.