Серый маг - Сергей Джевага

— У тебя не получится, — с затаенной ненавистью произнес Птиц. — Подавишься.

— Уж-же получилос-сь, — прошипела тварь.

Пасть существа распахнулась, из глотки высунулось черное щупальце, похожее на кишку с зубастой присоской на конце. Руки начали сгибаться. Жосслин потянулась навстречу, сладострастно булькнула.

— Постой! — поспешно воскликнул Ирн.

— Что ещ-ще? — с недовольством осведомилась тварь.

— Ты говорила о вещи, — напомнил Птиц и пристально посмотрел в черные незрячие бельма. — Зачем нужны свитки Алара твоим собратьям там? Что с ними собираются делать?

— Не понимаеш-шь? — гнусно хихикнула тварь. — Не-сеш-шь и не понимаеш-шь… Собратья хотят свободы. Хотят заснуть, потому что испытывают боль и голод. А Хоз-зяин обещал помочь…

— Что за Хозяин? — охнул послушник.

— Великий! — фыркнуло существо. — Равный Матушке, но другой. Ты нужен… ты должен быть наказан! Потому что нарушил… да-а, нарушил!..

Голос твари сорвался на визг. Слова показались сбивчивым бредом душевнобольной. Белесая мгла покрыла уродливую харю. Вернулось худенькое личико принцессы Жосслин. Но образ вскипел, расплавился, как масло, и вновь обнажилась страшная морда. Несколько долгих мгновений Птиц и чудовище рассматривали друг друга. Вдруг монстр злобно зарычал, сжал Птица сильнее. Из глубины глотки опять вывалилось длинное щупальце, жадно устремилось к шее человека…

Ирн уже распрощался с жизнью, когда существо взревело. Выгнулось дугой, забилось. Раздался мокрый хруст, чей-то смутно знакомый боевой клич. Кожа на груди монстра вспучилась, лопнула. Из рваной раны показался острый обломок дерева. Брызнула тугая струйка крови вперемешку с липкой слизью, к потолку взвилось облако дыма. Хлопок! Послушника окатило потоком зловонной жидкости. По одежде застучали горячие внутренности и острые обломки костей. Протяжный звериный вой превратился в хрипение.

Суставы затрещали, страшная боль пронзила тело. И в тот же миг тварь дернулась в предсмертных конвульсиях. Послушник улетел в угол. Сшиб с постамента статую, покатился кубарем. Рефлекторно нащупал какую-то гладкую деревяшку… Кожу обожгло, по жилам хлынул расплавленный металл. Боль исчезла. Мышцы словно обдало ключевой водой. И вместе со свежестью пришло удивительное ощущение силы. Незримый кот заурчал: «Хозяин, ты доволен?»

«Посох! — сверкнула обжигающе холодная мысль. — Посох древнего Серого мага!»

Из-под кровати выкатилось лохматое и пыльное существо, ловко вскочило на ноги. А с другой стороны послышались грохот распахиваемой двери и злобный рык. В полумрак опочивальни ворвались яркий желтоватый свет масляных ламп, сырой прохладный воздух коридора. А вместе с ними — три уродливых существа. Лица серые и худые, искаженные злобными гримасами. Щеки впалые, глаза — ярко-алые угли. Нижние челюсти сильно выдвинуты вперед, пасти вооружены кривоватыми зубами. И лишь одежда позволяла понять, что твари когда-то были людьми. Судя по доспехам и широкополым шляпам, два являлись стражниками. А третьим оказался не кто иной, как лощеный красавец Леке Ирис… Правда, сейчас барон Брешский мало напоминал холеного вельможу. Волосы взлохматились, с клыков капала черная липкая жидкость.

Леке одним длинным прыжком преодолел почти половину расстояния. Ловко обогнул ближайшую статую, взревел. Парень интуитивно ткнул оголовьем посоха в жуткую харю, скороговоркой выпалил заклятие. Раздались громкий хлопок, треск, хлюпанье. Полыхнуло чадное пламя. Ирис лопнул, словно бурдюк с перебродившим вином. По комнате разлетелись конечности, обрывки осклизлого мяса. Плотная воздушная волна сбила Птица с ног и впечатала в стену. Боль пронзила спину, в глазах потемнело. Послушник остался беззащитным и ошеломленным. Но стражников тоже задело, расшвыряло. Один вяло ползал среди обломков. Рычал и хрипел, пытался подняться. Отсутствие руки изрядно мешало осуществить задуманное. Вторая тварь лежала в камине. Язычки огня жадно вцепились в плоть, пожирали кожу и мясо с удивительной скоростью…

Сверкнул металл. Раздались задушенное хрипение, скрежет когтей. Голова второй твари отделилась от туловища, как мяч, укатилась в угол. Во мраке соткалось бледное свирепое лицо. Борода и волосы спутаны, густо присыпаны пылью. Щеки исцарапаны, на виске ссадина. Бродяга вытащил из-за пояса заточенную деревяшку. С молодецким хаканьем вбил в грудь обезглавленного монстра. Вскочил, сделал шаг назад. Раздалось шипение, обломок окутал смрадный дымок. Тело сморщилось, усохло за доли секунды…

Нищий перешагнул поваленную статую. Наклонился и подал руку послушнику. Тот ухватил ее, с трудом поднялся и привалился к стене. Около минуты бледнел и краснел, кривился, порывался закричать. Но в горле лишь клокотало и булькало.

«Бродяга опять обманул! — промчалась мысль. — Разыграл личную партию, прикинулся мертвецки пьяным. И как после подобного назвать нищего сумасшедшим? Припадки, ага… потеря памяти…»

— Как ты тут оказался? — наконец сумел спросить Птиц, взглянув на безумца с величайшим изумлением. Тот кисло улыбнулся. Поднял с пола обрывок простыни, отер клинок и вложил в ножны. Затем отыскал на полу мешок послушника, бросил под ноги.

— Искал выход, потом забрел сюда и услышал шаги. Пришлось спрятаться.

— А колья под кроватью заточил? — фыркнул послушник.

— Почти, — отмахнулся Лохматый. — Давай-ка убираться отсюда.

Парень с содроганием взглянул на чудовище, которое еще полчаса назад было принцессой-дурнушкой… Сочное тело женщины, выпуклая грудь, нежная бархатная кожа. И вместе с тем — оскаленный в предсмертной ухмылке череп с острейшими зубами. А еще вторая пара рук: блестящие черные клешни, вооруженные острыми шипами. Из страшной раны на груди выглядывал заостренный деревянный наконечник, вился черный дымок.

— По старинке выменем завлекают… — пробормотал нищий. — Бабы никогда не изменятся. Пока считают мужчин безмозглыми похотливыми самцами, будут проигрывать.

— А мы другие? — спросил Ирн. Вспомнил недавние ощущения, покраснел от стыда.

— Мужик мужику рознь, — хмыкнул Лохматый и задумчиво поскреб грудь. — Но настоящий мужчина обязан держать животное в себе на коротком поводке. Каждая встречная дура считает, что достаточно раздвинуть ноги, и любой самец сразу рухнет на колени, заплачет от счастья. Как же, богиня снизошла до простого смертного… Тьфу!..

Нищий зло сплюнул, выругался вполголоса и погрозил кулаком трупу.

— Кто или что это? — хмуро поинтересовался послушник. Зябко передернул плечами, кивнул на останки тварей.