Архимаг, который живёт в подвале - Оро Призывающий

Эрика молчала, но её взгляд тоже был направлен на меня, вторя этому вопросу.

Я поглядел на них, затем перевёл взгляд на Кавадзаки.

— Отдыхай, — велел я азиату. — И контролируй всё, что происходит. Убедись, что мы должным образом закрепились на всём, что захватили сегодня. А что до вас двоих…

Я вновь перевёл взгляд на парочку.

— То у нас с вами есть занятие, — заключил я. — Мы будем воровать врача.

Глава 18

Что тут скажешь. Мир вокруг — как рыбалка на рассвете.

Кто-нибудь другой привёл бы другой пример. Что-нибудь про карточный домик, или про башню из Дженги… Ну, Больжедор Грачёв никогда не складывал карточных домиков и не играл в Дженгу, так что ничего мог сказать о них. А вот по части рыбалки у него был неплохой опыт. Должно же быть и у главы Грачёвых какое-то хобби.

Рыбалку на рассвете можно нарушить чем угодно — неловким движением, громким звуком. Хлопок, пролетевшая не вовремя птица — и рыба ушла; баланс тишины нарушен, всё впустую.

Так и с планами. День за днём, час за часом тратишь на то, чтобы всё складывалось так как задумано, без отклонений, а потом…

Чёрт. Съездить бы на рыбалку, забыть про всё… да какие уж тут выходные, с этими новостями.

— Хватит молчать! — глаза Снежаны Зиминой, сидящей напротив, метали молнии. — Я задала вопрос, Больжедор!

Глава Грачёвых хрустнул шеей и поглядел на девчонку. Разоралась…

— Вопрос? — Больжедор наклонился в сторону собеседницы. — Больше походило на обвинение, Снежана. Я могу ответить на вопрос, но оправдываться не намерен.

— А стоило бы! — Зимина кипела от ярости; какая же она всё-таки… слабая. Так выказывать свои эмоции на переговорах будет только полный идиот. — Он назвал вашу фамилию. Макс Грачёв!

Хотя, нужно согласиться, причины для подобной ярости у неё были. Сбивчивый пересказ недавних событий, рейды Тёмных на территории Зиминых…

— Он мог назвать какую угодно фамилию, — отмахнулся Больжедор. — С какой стати ему говорить правду? Но даже если он действительно Макс Грачёв…

Лицо мужчины пересекла нехорошая ухмылочка.

— …то ему же хуже.

— С какой стати? — не поняла Снежана.

Больжедор продолжал снисходительно улыбаться.

— Ты не знаешь, кто такой Макс Грачёв, Снежана. А я знаю. Какой уж тут глава Тёмных… так, мелкая сошка, подставное лицо.

— Подставное или нет, — возразила девушка, — устроенный им хаос совершенно реален! Вы хоть представляете, какой урон понёс клан Зиминых после сегодняшних диверсий?

— Не им, — покачал головой Больжедор. — А его хозяевами.

Нет, всё-таки Снежана безнадёжна. Расписывать понесённый урон, вместо того, чтобы скрыть его, срываться на потенциальном союзнике…

Тем лучше. Пусть девчонка считает себя главой Зиминых, пусть думает, что сама определяет, что делать. Старик Октябрь был цепким лидером, а она… пустышкой, которой сможет манипулировать тот, кто первым это осознает.

Любители рыбалки хорошо знают, что здесь важны спокойствие и терпение.

— И какая разница для нас?!

— Разница такая, — Больжедору хотелось раздражённо поморщиться, но он сдерживал себя, — что когда мы доберёмся до Макса — а мы доберёмся до Макса, чтобы показать зарвавшемуся бастарду, где его место — то выйдем через него и на настоящих хозяев.

Снежана открыла рот, хотела ответить что-то — явно резкое, судя по выражению лица — но затем захлопнула челюсть. Да уж, она сейчас не в том положении, чтобы отказываться от помощи. Тем лучше для Грачёвых. И для порядка, который он пытается навести.

— Только не поручайте это Роблену! — девушка всё-таки не удержалась от шпильки.

— Роблену? — Больжедор приподнял бровь. — А может быть, вы не станете огульно записывать Роблена в неудачники из-за одного-единственного прокола, который даже и предвидеть-то было нельзя? Роблен действует в наших общих интересах, и действует — по большей части — успешно.

…ну да, конечно. Роблен и успешно? Он только и умеет, что вляпываться в неприятности и всё портить.

Интересно, где он сейчас? Наверное, как всегда, занят какой-нибудь бесполезной хернёй.

Ничего нового.

И в кого ты такой, Роблен?

* * *

Белые стены, светло-зелёная краска, новенькие пластиковые окна и качественный ремонт. Весь вид больницы должен был внушать спокойствие и уверенность — как пациентам, так и их взволнованным родственникам.

Мне вид этой больницы внушал только скребущую изнутри тревогу. Чертовски неприятное чувство. Но, наверное, объяснимое, если ты чувствуешь себя заложником этих светлых стен.

Оставить маму тут — значит подставить под новые удары. Больница спонсируется Грачёвыми; они здесь командуют всем и контролируют всё. И раз уж я не сумел захватить Роблена в заложники, но показал ему своё лицо, как быстро они захотят нанести удар?

А забрать её отсюда прямо сейчас значит попросту убить её. С учётом всего произошедшего, даже транспортировку она может не пережить. Да и куда её перевозить? Лечение такого уровня в городе могут предоставить всего больницы две-три, и выследить её там — раз плюнуть.

Выбирая между двух зол, я пришёл к выводу, что они оба мне не нужны. Нужно что-то третье, иное… Вариант, которого не ожидают Грачёвы. Например, излечить её от болезни Янтарём и перевезти в безопасное место.

Предприятие рискованное… но это лучше, чем ждать удара невесть откуда. Поэтому мы со Славиком и Эрикой и вышагивали по коридорам больницы, по направлению к маминой палате.

Я слегка переживал. Заминка во времени, возникшая, пока я ждал Славика с Янтарем могла оказаться критической.

Разумеется, наше появление не осталось без внимания; наученные прошлым опытом, санитары и медсёстры забегали, как только я вошёл. Дежурящая на этаже медсестра — не та, что вчера, но очень на неё похожая — подорвалась с места, завидев нашу троицу.

— Постойте! — она спешно выбежала из-за стойки. — Постойте, господин Грачёв!..

— …Грачёв? — удивлённо пробормотал идущий за мной Славик. — Какой еще Грачёв?

Я пропустил его удивление мимо ушей. Путаница, связанная с моими личностями — это вопрос, которым стоит заняться. Однако подобных вопросов у меня вагон и маленькая тележка… чем сейчас занимаются Архимаг с Зиминым, например, я даже представлять не хотел. Впрочем, из подвала Система их выпустить не должна.

— Постойте же! — медсестра опасалась нагонять меня, поэтому держалась чуть в стороне. — Вашей матери нет в палате!

Что, опять?! Я уже начал