Диггер - Ай Рин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как скажешь! — кивнул Никитотий.
Они поднялись еще выше и нырнули внутрь здания. Глеб был готов к чему угодно: к встрече с чудовищами, к джунглям, диким зверям, но не к тому, что он увидел!
Компаньоны оказались в просторном светлом помещении… фабрики. Повсюду работали станки. Между ними ходили и что-то делали миловидные женщины в халатах и косынках. Периодически туда-сюда сновали мужчины в темно-синих форменных костюмах с инструментами в руках. Все выглядело настолько обыденно и просто, что парень даже открыл рот от удивления.
— Эй, молодежь! — внезапно раздался резкий окрик.
Журналист обернулся и заметил приближающуюся к ним моложавую женщину лет сорока пяти.
— Я к вам обращаюсь! — продолжила она, кивая Глебу. — Вас к нам прислали с курсов повышения квалификации, не так ли?
Парень молчал, не зная, что ответить.
— Что ж, хорошо, — улыбнулась женщина. — Наладчики и механики нужны всегда. Только вот с животными в цех нельзя! Отнесите кота в столовую к тете Нине. После работы заберете. И поторопитесь! А ваш товарищ может пока заняться станками.
Она взяла Никитотия под руку мертвой хваткой и подвела его к ближайшей машине. Карлик растеряно посмотрел на журналиста.
— Нельзя, чтобы нас разлучали, — промурчал Жорик. — Иначе снова по разным мирам раскидает.
— Понял, — тихо сказал Глеб и шагнул следом за женщиной.
— Что вам? — оборачиваясь, спросила она.
— Дело в том, что у моего товарища несварение желудка! — с ходу выпалил журналист. — Поэтому нам срочно нужно отлучиться в уборную.
— Что?! — удивленно приподняла бровь женщина.
— Что «что»?! Понос!
— Фу, как некультурно! — сморщила носик женщина.
— Зато правда! Только подумайте, как это дурно повлияет на производительность вашего… э-э… нашего труда!
— Что ж, идите, но быстрее возвращайтесь! Станки ждут вас!
Парень кивнул, схватил Тотю за шиворот и почти поволок за собой. Тот бурчал, но семенил следом. Наконец они вышли из цеха и… оказались в огромной темной пещере. Под их ногами трещал шифер, а вокруг ничего не было. Глеб отпустил карлика и удивленно произнес:
— Где это мы? Какое-то шиферное поле!
— Стойте здесь, — мяукнул кот, — я проверю.
Он спрыгнул с плеча журналиста и направился в темноту. Минут десять его не было, как вдруг он неожиданно появился.
— Ура! — издали завопил кот. — Мы на месте! Это крыша фабрики! Более того, струи дождя бьют снизу!
— Откуда знаешь? — поинтересовался Никитотий.
— Мы же на крыше, и здесь сухо! Если бы дождь шел сверху, мы бы промокли до нитки. А поскольку капли падают снизу, мы их не чувствуем, нас защищает крыша!
— Туманное объяснение, — заметил Глеб. — Но я счастлив, что мы здесь. Давайте выбираться наружу.
Компаньоны двинулись следом за Жориком, который привел их к краю шиферной крыши. Отсюда уже можно было разглядеть корпуса фабрики. Правда, при оранжевом сиянии, излучаемом журналистом, выглядели они мрачно и даже зловеще. Тотя подошел к самому краю крыши и вытянул вперед руку.
— Ух ты! — через секунду воскликнул он. — А ливень-то точно снизу хлещет.
— Тогда пошли, — произнес Глеб и занес ногу над пустотой.
— Погоди-ка! — остановил его кот. — Я первым попробую. Здесь высота немаленькая, если дождь тебя не удержит, ты костей не соберешь. А со мной ничего не случится. Кошки и не с таких высот прыгают.
Он обогнул парня и первым сиганул с крыши.
— Стой! — крикнул ему вслед Никитотий.
На всякий случай он зажмурился, ожидая, что Жорик расшибется в лепешку.
— Все нормально! — раздался голос кота. — Струи выдерживают!
Тотя открыл глаза и заметил, что кот словно завис в воздухе, а к нему уже подбирается Глеб.
— Меня подождите! — заволновался карлик и кинулся за ними следом.
Он сбежал с крыши и почувствовал под ногами хоть и зыбкую, но достаточно прочную опору. Друзья стали медленно подниматься вверх, к своду пещеры.
— А если вдруг дождь резко изменит направление? — неожиданно спросил Никитотий.
— Лучше об этом не думать, — сказал Жорик. — К тому же вот и лаз, ведущий наверх!
— Ура! — закричали все дружно.
Как ни странно, в лазе до сих пор болталась старая полусгнившая веревка.
— Наверное, именно ее использовал дед Матвей, — предположил журналист.
— Возможно, — согласился кот, — но нам ее трогать не стоит, слишком ветхая. Поэтому давайте поспешим, пока струи еще держат нас.
Они пробрались по земляному тоннелю и уперлись в деревянную крышку. Глеб с Никитотием приложили немало усилий, чтобы немного сдвинуть ее в сторону. Похоже, лазом давно никто не пользовался, и крышка была основательно завалена землей, прелыми листьями и ветками. Все же образовавшейся щели было достаточно, чтобы выбраться наружу. Первым вылез Никитотий. Затем журналист подал ему кота и стал карабкаться сам. В этот момент он почувствовал, что опора под его ногами пропала. Очевидно, дождь сменил направление. Парень чуть было не сорвался вниз, едва успев зацепиться за гнилую веревку. Та жутко затрещала и начала разрываться на волокна.
— Тотя! — заорал Глеб. — Помоги!
Карлик кинулся к щели и схватил журналиста как раз в ту секунду, когда веревка оборвалась. Ее остатки парень выкинул вниз, а сам выбрался наружу. Дневной свет сильно ударил по глазам. Голова у Глеба закружилась, и он уселся прямо на землю. После пережитого потрясения он еще долго приходил в себя. Тем временем кот совершил прогулку по окрестностям и вскоре возвратился с новостями. К сожалению, покинув миражи, он утратил свою способность разговаривать, но это не мешало ему активно принимать участие во всех делах. Он принялся усиленно мяукать и фыркать, привлекая внимание компаньонов. В конце концов и Глеб, и Тотя, оба уставились на него. Жорик мотнул головой, показывая, чтобы они следовали за ним.
— Ладно, — сказал журналист, — сейчас пойдем. Только нужно лаз закрыть. Не дай бог, его кто-нибудь обнаружит.
Кот терпеливо ждал, пока парень и карлик аккуратно уложат деревянную крышку и засыплют ее землей, ветками и сухими листьями. После этого он вновь зафыркал, призывая их идти. Глеб и Никитотий послушно поплелись следом за Жориком. Их путь пролегал через живописный лес. Желтые, зеленые и алые листья шуршали под ногами. Пахло свежестью. Создавалось впечатление, что дорога идет под уклон.
— Кажись, с горы спускаемся, — заметил Тотя.
— Да, дед Матвей так и говорил, — произнес журналист.
Они еще немного попетляли между деревьями и спустились к подножию довольно высокого холма. Впереди виднелось шоссе, по которому туда-сюда сновали груженые КамАЗы.
— Где это мы? — поинтересовался карлик.
— Если меня не подводит интуиция, то где-то недалеко от Жигулевска… Город так называется, — ответил Глеб. — Только как мы будем отсюда до Великого Устюга добираться?! Ума не приложу! Денег почти не осталось, еды нет, сменной одежды тоже. А в таком виде нас не то что в поезд, но даже и ни в один автобус не пустят.
Он представил их троицу со стороны: рыжий слепой кот, такой же рыжий, при этом всклоченный и грязный карлик, одетый в доисторическую одежду и увешанный монетами и ключами, и во главе компании он — Глеб — с небольшим ежиком на лысине, в полуистлевшей одежде, со впалыми щеками и оранжевым сиянием вокруг. Колорита добавлял кухонный нож, торчащий у Никитотия из-под безрукавки, и диадема, болтающаяся на рубашке журналиста. Кроме того, на его пальце ярко блестел перстень царя Соломона, и уж он-то никак не вязался с внешним видом парня. Глеб быстро развернул перстень камнем внутрь ладони, отвязал диадему от рубашки и засунул ее под одежду, придерживая локтем. Затем он обратился к Тоте:
— Нож придется спрятать!
— Зачем? — удивился тот.
Нож для него являлся предметом гордости и отличия. Никитотий никак не мог взять в голову, для чего скрывать такую достойную вещь.
— У нас в тюрьму могут посадить за ношение холодного оружия, — заметил журналист. — За диадему и перстень, кстати, тоже.
— Дикая страна — дикие нравы! — с досадой произнес карлик.
После этого он спрятал нож за спину, за пояс, под безрукавку.
— Отлично! — сказал парень. — Теперь попробуем добраться автостопом до города, а там… видно будет!
Он подхватил Жорика и двинулся к шоссе. Там компаньоны простояли не менее часа. Отчего-то никто не хотел подбирать разношерстную троицу. Наконец, вдалеке появился оранжевый КамАЗ с прицепом.
— Сейчас или никогда! — громко произнес Глеб и вышел на дорогу, раскинув в стороны руки.
— Сдурел! — закричал Тотя. — Он же тебя собьет!
И он кинулся к журналисту, пытаясь столкнуть его с трассы. Однако Глеб стоял монолитно. КамАЗ остановился. Его дверца открылась, и из кабины выглянул улыбающийся шофер.