Горячие сердца - Патриция Хэган

– Да, еще одно, – произнес он, перекрывая рев ветра. – Радуйтесь, что я не держу на вас зла, хотя по вашей вине я остался хромым. Но я заставлю вас заплатить за все, когда вы окажетесь в моей постели. – Добродушно рассмеявшись, он плотно прикрыл за собой дверь.

Китти долго стояла на месте, уставившись на закрытую Дверь, голова у нее кружилась. Затем она уселась перед огнем. Она укачивала малыша, когда сквозь шум ветра до нее донесся знакомый голос Джекоба. Он вошел в дом, вертя в руках убитого глухаря, и торжествующе воскликнул:

– Сегодня вечером у нас на столе будет мясо, мисси! Мне понадобился почти целый день, чтобы выследить этого старого глухаря, но все же мне это удалось. Я… – Он прервался, заметив выражение ее лица.

Обычно Китти охотно разделяла с ним его радость. Теперь же, казалось, она даже не слышала его.

Джекоб перевел взгляд на мешок, все еще лежавший на полу рядом с его содержимым, которое Джером Дантон разбросал в разные стороны:

– Откуда это, мисси? Неужели здесь побывал мистер Макрей? Опять докучал вам? О Господи, если бы только он перестал вас преследовать! – Он устало покачал головой.

– Это был не Кори Макрей. Джекоб, а Джером Дантон.

– Дантон? – удивился старый негр. – Что ему тут надо? Как хватает совести явиться сюда! – Его дряхлое тело задрожало от гнева. Подойдя к камину, Джекоб нагнулся к Китти. – У вас такой расстроенный вид, мисси! Что он вам еще наговорил?

– Сказал, что скоро мне придется вносить налог за землю, – ответила она мрачно, неотрывно глядя на огонь. – Открыл мне глаза на то, в каком отчаянном положении я нахожусь. Он собирается ухаживать за мной и, в конце концов, жениться на мне. За что все эти муки, Джекоб? Почему они не могут просто оставить меня в покое?

Старый негр уселся на полу, скрестив ноги и обхватив руками лицо; локти его упирались в потертые наколенники на рабочих штанах.

– Мисс Китти, людям, у которых есть деньги, вроде мистера Макрея или мистера Дантона, нужна жена, чтобы она стала хозяйкой всего, чем они владеют. А вы очень красивы, я даже готов поклясться, что лучше вас в наших краях никого нет. Я слышал, как все мужчины в округе отзываются о вас, мисси, как они превозносят вашу красоту, поэтому не смотрите на меня так и не качайте головой, как будто думаете, что я сказал какую-нибудь глупость. Я знаю, о чем говорю. И мистер Макрей, и мистер Дантон при всем своем богатстве будут страшно гордиться собой, если им удастся заполучить в жены такую красавицу, как вы. Поэтому-то они и являются сюда к вам. Но не стоит больше из-за них беспокоиться. Капитан скоро вернется. Вот погодите и увидите сами.

Китти через силу улыбнулась:

– Придется привыкать к мысли о жизни без Тревиса, Джекоб. Пора перестать витать в облаках. Сейчас я обязана думать не только о себе, но и о маленьком Джоне. Кроме меня, о нем больше некому позаботиться, и его благополучие для меня должно стоять превыше всего.

Джекоб отпрянул:

– Уж не собираетесь ли вы выйти замуж за кого-нибудь из этих двоих?

– Нет, конечно, нет. Но придется задуматься над тем, как я буду жить без Тревиса. Я не могу лишиться своей земли. Надо будет наведаться в город, побывать в налоговом управлении и выяснить у сборщика, какова сумма моего долга и что я со своей стороны смогу предпринять. Возможно, даже стоит зайти в банк и попытаться одолжить там необходимые деньги под залог будущего урожая. Я ничего не добьюсь, если буду сидеть тут, съежившись перед камином. Не мог бы ты посидеть завтра с Джоном, а я тем временем отправлюсь в город?

– И как вы туда доберетесь? Пешком? До города не одна миля, и не говорите мне, что собираетесь стоять на дороге, махая рукой проезжим фермерам, потому что, как только они вас узнают, ни за что не остановятся.

– Я доберусь туда так же, как и ты, Джекоб, с кем-нибудь из твоих друзей-негров. Некоторые из них бывают в городе каждый день. Я буду стоять на обочине, пока кто-нибудь не проедет мимо. Мне просто необходимо попасть туда, потому, что я хочу зайти в штаб генерала Скофилда и снова попытаться дать знать о себе Тревису через генерала Шермана.

– Погода портится. Того и гляди, пойдет дождь со снегом. Не думаю, что вам стоит выходить отсюда раньше, чем через день-другой. Вы можете подхватить лихорадку при такой слякоти, мисси, и если вы будете лежать больная в кровати, кто позаботится о маленьком Джоне? Я не очень-то умею ухаживать за детьми.

– Тогда я подожду немного, пока небо не прояснится. Она принялась с силой раскачиваться взад и вперед в своем кресле, словно давая выход неукротимой энергии, бурлившей в ней.

Джекоб обдал глухаря кипятком из чайника, ощипал его и насадил на вертел. Он тщательно следил, как птица жарилась над огнем, а Китти готовила суп из сушеного гороха. По сравнению с тем, чем им обычно приходилось довольствоваться, обед получился вкусным и сытным.

Набросив на себя старую, потертую куртку, Джекоб вышел из хижины, чтобы подоить перед сном корову. Они поместили единственную оставшуюся у них живность в одной из пустых лачуг рядом, чтобы не дать ей замерзнуть. На этот раз он вернулся с ведром, заполненным лишь на четверть.

– Пожалуй, старушка Бетси совсем простыла, раз почти не дает молока.

– Это потому, что ее не кормят как следует, – обеспокоенно заметила Китти. – Если мне удастся одолжить деньги в банке, я зайду на продовольственный склад и куплю для нее овса. У нас всегда должно быть молоко для Джона.

Всю долгую ночь за окнами выл ветер, и стекла в них дрожали, несмотря на то, что ставни снаружи были заколочены. Китти казалось даже, что крыша над головой трясется. Она слышала, как ледяные градины ударялись о жестяную кровлю, и свернулась под одеялами, прижав к себе маленького Джона, чтобы ему стало теплее. Как она жалела о том, что не могла кормить его сама! Молоко у нее давно пропало, и они полностью зависели от того, что давала им старая корова. Китти лежала, уставившись во мрак полупустой комнаты. Огонь в камине бросал зловещие красноватые отблески на жалкую обстановку вокруг.

Малыш пошевелился, и она прижала его к себе еще крепче, поцеловав в лоб. Он весь пылал, и Китти хотела надеяться, что причиной тому – тепло ее собственного тела и одеял, в которые они были закутаны.

– Только бы он серьезно не заболел! Не дай Бог, чтобы с моим малышом что-то случилось! – шептала она в темноте. – Он все, что у меня осталось.

Слезы, хлынувшие у нее из глаз, капали на его головку, и она поцелуями смахивала их, чувствуя себя одинокой и потерянной, как никогда.

– Ты нужен нам, Тревис! – повторяла она шепотом, пока сон не одолел ее. – О Господи, Тревис, ты так нужен нам сейчас!