Путь Никколо - Дороти Даннет

— Вам больше повезло, чем мессеру Бартоломео, брату грека с… того родича мессера Анджело, который сейчас в Европе собирает деньги для выкупа. Есть ли какие новости о нем? Освободят ли его, когда будет собрано золото?

С самого Брюгге, грек и его пленный брат представляли для Тоби огромный интерес. Он был удивлен, когда да Кастро не поспешил с ответом.

Вместо него отозвалась Лаудомия:

— Дражайший мессер Тобиас, его освободили несколько месяцев назад. Медичи уплатили выкуп и были столь щедры, что согласились отдать свои собственные деньги, и не торопили нас с возмещением.

— А к тому времени, разумеется, ставки изменятся, — заметил Тоби.

Монна Лаудомия улыбнулась.

Папский крестник, наконец вступивший в разговор, засмеялся:

— Это единственное, что никогда не остается неизменным. Но, разумеется, вопрос будет решен таким образом, чтобы мессер Бартоломео мог продолжить торговлю. Конечно, всему есть своя цена Налоги на христиан просто невыносимы. Но так или иначе, Бартоломео Джорджо никогда не останется в накладе.

— Вы хотите сказать, — уточнил Тоби, — что он по-прежнему торгует в Константинополе, даже под турками? Хотя вам самому пришлось уехать?

И вновь небольшая пауза, после чего да Кастро пожал плечами.

— Есть религия и есть деньги. Иногда приходится выбирать. Нет, я не завидую Бартоломео. У меня и здесь неплохо идут дела.

— А что, если ваш крестный, — предположил Тоби, — начнет свой крестовый поход и отобьет Константинополь у турок?

Мессер да Кастро взглянул на него с удивлением.

— Тогда я смогу вернуться, если пожелаю. А мессер Бартоломео сможет торговать без турецких пошлин. Счастливый исход для всех нас.

— Если уцелеет, — заметил Тоби. — Чем он торгует? Он тоже красильщик?

И вновь заминка.

И вновь ответила Лаудомия Аччайоли:

— Бартоломео родом из Венеции. Вы полагаете, что трудно оправдать родича, который имеет дело с язычниками? Но султан благоволит к венецианским торговцам. Султан дозволяет им сохранять свои обычаи и веру, а они хорошо платят ему за это. Бартоломео покупает шелк-сырец на Востоке и продает или меняет его в Константинополе на тканый шелк. Кроме того, его весьма интересуют квасцы.

— Квасцы? — переспросил Тоби и закашлялся.

Лаудомия Аччайоли посмотрела на него.

— Я думала, его брат говорил вам. Бартоломео управляет рудниками в Фокее, по поручению султана.

Клаас, ах ты, негодяй!.. И дражайший дядюшка Джамматтео, который сидит здесь и разглядывает потолочные балки. Во что я ввязался? Что они тут затеяли? Что мне делать? Продолжать, словно ничего не случилось.

И Тоби произнес:

— Теперь я понимаю, почему вы так надеетесь на крестовый поход.

— Или на другой источник квасцов, — подтвердила монна Лаудомия. — Ведь это ваша большая мечта, не так ли, мессер Джованни? Чтобы ваш крестный отец понтифик позволил вам провести поиски минералов на его землях? Представьте, что это будет означать, если удастся найти квасцы!

Крестник папы римского поднялся с места.

— Боюсь, что сейчас это едва ли возможно. Монна Лаудомия, мессер Аньоло, позвольте мне откланяться.

Тоби был ничуть не удивлен. Он попрощался с гостем, которого хозяин дома проводил к выходу. Его дядюшка с какой-то неприятной улыбкой вновь демонстративно уселся на свое место, и, немного помедлив, Тоби последовал его примеру. Клаас сделал вид, будто не замечает убийственных взглядов лекаря, и продолжил болтать по-итальянски с Марко Паренти и его супругой.

Француз, игравший с ними в карты, присел на стул рядом с дядюшкой Тоби.

Тот окликнул племянника:

— Тобиас! Ты, кажется, еще не знаком с месье Гастоном дю Лионом?

— Напротив, — возразил Гастон дю Лион. — Мы с месье Тобиасом встречались в горах пару дней назад, и сейчас он наверняка задается вопросом, почему я путешествовал вместе с англичанами.

В этот момент Тоби меньше всего хотелось задумываться над возможным ответом.

— Надеюсь, вы не слишком промокли в снегу, — только и сказал он.

— Я остался совершенно невредим. Нет, я отправился вместе с милордом Уорчестером исключительно в целях безопасности. По-моему, у него создалось впечатление, будто я являюсь верноподданным короля Карла и направляюсь в Рим поклониться святыням.

— Но Клаас знал, кто вы? — поинтересовался Тоби.

— Мне это было бы весьма неприятно. Нет, он не знал. И проявил если не раскаяние, то по крайней мере вежливость, узнав, кто я такой.

— И кто же?

— О, я француз, — ответил месье Гастон. — Но я служу не королю Франции, а его ссыльному сыну, дофину. Я камергер дофина Людовика и по его дозволению прибыл в Милан на февральский турнир. Я живу лишь ради турниров. Это величайшее наслаждение.

— Только не для меня. Я провел слишком много времени, штопая несчастных жертв, — отозвался Тоби. Он вспомнил лавину, вспомнил, как Клаас старательно чинил водяные насосы и узнавал последние слухи из Савойи. Что бы там ни думал наивный месье Гастон, Тоби был твердо убежден, что Клаас прекрасно знал, с кем имеет дело, причем еще до лавины.

Тоби ощутил тревогу: похоже, он оказался в ловушке. Тем временем, разговор между Клаасом, хорошенькой дамой и ее мужем прервался.

И Клаас, неожиданно поднявшись с места, окликнул его:

— Мастер Тобиас! Вы знакомы с мессером Марко и его супругой? Вы знаете, кто она такая? Она сестра Лоренцо!

— Лоренцо? — переспросил Тоби.

— Лоренцо Строцци! Помните семью Строцци из Брюгге? Они только что понесли тяжелую утрату — лишились брата А у меня есть письма от Лоренцо для монны Катерины и ее матери. Она получит их завтра. — На лице Клааса было написано искреннее сочувствие. Он обернулся к молодой женщине.

— Лоренцо очень по вам скучает. Мы стараемся приободрить его, но он был бы рад вернуться в Италию.

— Я всегда это говорила! — воскликнула та. — Мой брат тоскует, Марко. Ему нужно открыть собственное дело.

У Клааса вид был заинтересованный.

У мессера Марко Паренти, скорее, раздосадованный. Тоби, не зная, как выпутаться из этого разговора, услышал, как женщина вновь что-то говорит мужу, а тот недовольно ворчит: «Не здесь. Не сейчас».

В этот момент дядя ухватил Тоби под руку и отвел его в сторону.

— А теперь, — задушевным тоном прошептал он племяннику на ухо, — ты осознаешь ценность полезных знакомств? Они по достоинству оценили этого юношу. Меня он также заинтересовал. Ты был прав, что оказал ему помощь. Так я смог сказать монне Лаудомии, что ты — мой племянник — самый надежный человек, которого они могли бы найти.