Огненный колосс - Александр Тамоников

Палач приказал:

— Снимай трубку и отвечай, что у тебя на посту все в порядке. Если это будет начальник караула, пригласи его зайти сюда!

— Зачем?

— В туалет ты захотел, вот зачем! Отлучиться тебе надо на минуту! Снимай трубку!

Охранник ответил на вызов.

Палач не слышал, что говорил оппонент Славика, только ответы охранника:

— …Я выходил на улицу! Мне показалось, что у озера кто-то ходит… нет, показалось… проверил, все в порядке… только, шеф… не могли бы вы подменить меня минут на пять… да в туалет срочно потребовалось… не садиться же возле сторожки?.. Что? Понял, да… идиот… спасибо!

Охранник положил трубку.

Палач поинтересовался:

— Ну что, Славик?

— Начальник охраны назвал меня идиотом, но сейчас подойдет… а как же вы?

На лице охранника отразилась тревога и… страх. Он почувствовал приближающуюся смерть. И это чувство буквально сковало его тело. Ему бы броситься на Палача, глядишь, и уцелел бы, но крепкий, молодой парень, который так ненавидел насилие, неподвижно, сидя на стуле, глазами обреченного кролика смотрел на Палача-удава!

Тот ответил на последний вопрос охранника:

— За меня не волнуйся, Слава! А вот тебе не повезло со сменой, поверь, мне жаль…

Палач, не поднимая «кедр», дважды выстрелил. Пули девятого калибра, попав охраннику в голову, сбросили того на пол.

Мурза же занял позицию сразу сбоку от двери.

Вскоре он услышал твердые, печатные шаги по бетонной дорожке, ведущей от дома Шеленгера до помещения охраны тыловых ворот.

Дверь отворилась, в комнату вошел здоровый с виду мужик.

Это был какой-то новый, Палач его не знал.

Что никак не меняло дела!

Начальник караула замер в дверях с приставленным к виску глушителем пистолета-пулемета.

— Шаг вперед! — приказал Баркаев.

Мужчина повиновался.

Дверь закрылась.

— Так, дружок, — обратился Мурза к начальнику охраны, который не сводил потрясенного взгляда с окровавленной головы убитого подчиненного, — нравится эта картина?

Палач кивнул в сторону покойного Славика.

Начкар молчал, что вызвало у Баркаева приступ ярости:

— Кого, мудаки, завалить захотели? Палача завалить? Да я таким, как ты, головы десятками отрубал! А ну оружие на пол, быстро!

Такой же, что и у Палача, «кедр» с глушителем и пистолет с ножом полетели к столу. Мурза, обуздав свои чувства, уже спокойнее спросил:

— А теперь, начальник сраный, наручники на стене видишь?

— Так точно! — вдруг охрипшим голосом проговорил начальник караула.

— А трубу отопления возле окна?

— Вижу!

— Жить хочешь?

— Конечно, да я…

Палач оборвал трусливого охранника:

— Заткнись! Если хочешь жить, через секунду я вижу тебя прикованным к этой трубе, выполнять, скотина!

Начальник караула под прицелом «кедра» Мурзы мгновенно выполнил приказание Палача. Прицепившись, он встал вдоль трубы в самом углу помещения.

Палач поднял стул, поставил его напротив охранника, сел на него, закурив, спросил:

— Как звать-то тебя, начальник?

— Василий Егорович Крыленко!

— Ух, ты! Как официально? Ты что, перед подчиненным стоишь, Вася? Егорович, видишь ли, он? Штаны еще не замочил, Василий Егорович?

Начальник караула мелко дрожал.

Он пытался справиться с дрожью, но это никак ему не удавалось.

Палач презрительно посмотрел на Крыленко, спросил:

— Чего трясешься, Вася? Понял, что попал? А когда пушку в руки брал, выходя на самого Палача, не думал, что очень легко из охотника можешь превратиться в жертву?

— Никак… нет!

— Ты что, отставник?

— Да, господин Баркаев!

— Смотри-ка, все меня здесь знают и по имени, и по фамилии! Армеец?

— Нет!

— Неужели мусор?

— Да, я служил в милиции, но в управлении вневедомственной охраны. С криминалом никогда не пересекался, никому ничего плохого за всю службу не сделал!

Но у Палача в этом вопросе было свое мнение:

— Это без разницы! Мент был, есть и останется ментом! Мусорком поганым! По крайней мере, для меня! Понял меня, Вася? Но хер с ним, с твоим прошлым, у меня к тебе несколько вопросов будет!

Крыленко тут же попытался как-то обезопасить себя, спросив:

— А гарантии?

Палач искренне рассмеялся:

— Нет! Мент точно навсегда ментом останется, даже в гробу! В момент ситуацию просек. Только, Вася, гарантии чего ты хочешь получить?

— Жизни, — ответил Крыленко.

— И всего-то? А за что тебе давать гарантии?

Крыленко заговорил скороговоркой:

— Я знаю, что вас хочет убить Шеленгер. Если вы гарантируете мне жизнь, я встану на вашу сторону и проведу в приемную. Делайте там, что хотите, а я исчезну, и потом никому о вас ни слова. Спросят, отвечу, мол, ночью жена вызвала, плохо ей стало, и все, что случилось на объекте, не видел! Такой вариант прокатит, супруга у меня — помощник городского прокурора, ей поверят, да и связи в милиции, с прокуратурой остались крепкие. Я вывернусь, не причинив вам никакого вреда, клянусь!

Палач спросил:

— Молодая?

— Кто? — не понял сразу Крыленко.

— Жена, мудак!

— А! Да! На десять лет меня моложе!

Мурза затушил окурок на газете, куда сбрасывал и пепел, смял ее, положил рядом с униформой.

— Хорошо! Но перед тем, как обещать тебе жизнь, ты должен, как я уже говорил, ответить на несколько вопросов. А именно, подробно объяснить мне, каким путем ты собираешься провести меня к приемной. Видишь ли, я неплохо знаю планировку здания и где установлены потайные камеры видеослежения тоже. Так что сразу определю, куда ты ведешь меня — к цели или в ловушку. Говори!

— Угу! Понял! Значит, так! Мы пойдем следующим путем. От гаража…

Трусливый и продажный Крыленко подробно изложил маршрут внутри дома, который на самом деле позволил бы беспрепятственно и тайно подойти Палачу к приемной. А там, по словам начальника караула, находился только Кабан, личный телохранитель хозяина, и в кабинете — Шеленгер.

— Понятно! Да, ты указал безопасный маршрут, верно! Кто еще, кроме тебя, телохранителя и охранника на центральных воротах охраняет усадьбу?

Начальник караула ответил с готовностью преданной гончей:

— Никто! Только названные вами лица. Больше ни в доме, ни вне его никого нет! Клянусь матерью, господин!

— Вызови сюда пацана с центральных ворот! — приказал Палач.

— Зачем?

— А вот вопросы задавать я тебе, Вася, не советую! Выполняй приказ!

— Понял, этого вызову, а вот Кабан мне не подчинен!

Палач перебил его:

— Чем вооружен твой Кабан?

— Какой он мой? А вооружен, насколько знаю, официально зарегистрированным ружьем «сайга», но у него есть еще пистолет… «бизон-3»!

— Серьезная штучка. Но черт с ним, с телохранителем, вызывай своего подчиненного! Скажешь, чтоб подменил Славика на короткое время, а ты из дома, мол, присмотришь за его объектом, усек, начальник?

— Усек, господин, но я до телефона не дотянусь.

Палач передал ему трубку, набрав цифры номера, продиктованные Крыленко.

Начальник караула вызвал охранника центральных ворот усадьбы.

Вскоре тот появился.

Сначала на бетонной дорожке, затем в сторожке.

И успел увидеть убитого напарника, прикованного к трубе начальника, вызвавшего его, и еще… какой-то силуэт сбоку.

Оттуда вырвалось пламя, бросившее последнего сотрудника внешней охраны в глубокую, черную пропасть небытия.

Он умер мгновенно, припав к стене, обильно обагрив ее кровью. Задергался в предсмертных судорогах и затих.

Палач подул на черное отверстие глушителя.

Между ног беспомощного Крыленко образовалась порядочная лужа.

Палач брезгливо взглянул на начальника караула:

— Ну вот, все испортил! И надо было тебе обоссаться?

— Я… я… это, случайно… как-то непроизвольно, — оправдывался Крыленко.

Мурза же спросил:

— Ну и как теперь идти с тобой в дом банкира, Вася? От тебя мочой за милю тянет. И запах-то какой резкий.

— Я… я… могу быстро переодеться. Это по пути… мигом… в своей комнате.

— А ты не подумал, Вася, о том, что я и один смогу пройти указанным тобой маршрутом?

— Но вы же обещали?

— Что я тебе обещал, мусор?

— Нет… вы… вы… не надо… прошу! У меня жена… молодая!

Палач вздохнул:

— Вот-вот, заодно и женщину от такого козла избавлю. Найдет более стоящего мужчину, а не отставную тряпку.

— Нет! Не хочу…

Закричать он не успел. Три выстрела раскололи бывшему начальнику караула череп.

Заливаясь пульсирующей кровью, тело Крыленко повисло на наручниках.

Палач быстро переоделся в форму Славика, сложил в «буржуйке» на смятой газете одежду рыбака, разжег печку, бросив туда вместо дров остатки разбитого им в щепы стула. Вытащил магазины «кедров» Крыленко и неизвестного охранника, засунув их за ремень.